— Доктор Стерн приобрел очень милый домик по ту сторону холма, — сказала Камилла.
— Я надеялась, что мы с Джереми тоже когда-нибудь здесь поселимся, — ответила Мэгги.
В комнате воцарилось неловкое молчание. Наконец его нарушил доктор Стерн:
— Насколько я понимаю, вас недавно постигла тяжкая утрата?
— Да, — без тени грусти произнесла Мэгги. — Я была замужем за одним из старых друзей Джеффри.
— В таких ситуациях человек очень нуждается в поддержке друзей, — сказал доктор.
— О да, безусловно, — согласилась она, сделав второй глоток и чувствуя, что присутствующие продолжают пристально смотреть на нее.
— Что ж, пора приступить к ужину! — бодро произнесла хозяйка.
Она подала луково-картофельный суп и неизбежную запеченную баранину, время пребывания которой в духовке можно было бы и сократить. Мята в соусе была прямо с огорода, и Камилла не преминула этим похвастаться.
— Я слышал, вы много путешествуете в последнее время? — спросил доктор Стерн, мужественно вгрызаясь в кусок жилистого мяса.
«Что, интересно, он еще обо мне слышал?» — подумала Мэгги, а вслух произнесла, украдкой отпив из бокала красного вина:
— Да, это дает мне возможность развеяться.
— Зачастую путешествия временно притупляют боль, но это лишь отдаление неизбежного.
— Я уже поняла это, — согласилась она.
— Надеюсь, вам понравилось вино, — сказал Джеффри, нависая над доктором. — Мы пробовали его в Париже, на приеме в посольстве. Его изготавливают друзья посла.
— Боюсь, я не большой эксперт по части вин, — вежливо заметил доктор Франклин Стерн. — Как правило, пью очень мало.
— Я захватил несколько бутылок в маленьком магазинчике в Крансе, — не обращая внимания на слова собеседника, продолжал хозяин. — Оно недешевое, но нам с Камиллой нравится. Правда, Камилла?
Мэгги давно уже замечала, что супруги, долго живущие в браке, постоянно ищут друг у друга подтверждения своих слов. И теперь подумала: интересно, они с Джереми тоже так делали?
— Не находишь, что его следовало бы перелить в графин, чтобы избавиться от осадка? — спросила Камилла.
Мэгги вспомнила, как ее покойный муж подсмеивался над Джеффри у того за спиной. По словам Джереми, его друг ничего не понимал в винах, но строил из себя ценителя, словно это свидетельствовало о его принадлежности к кругу избранных.
— О нет, — отвечал наш знаток, — это довольно молодое вино.
К легкому удивлению Мэгги, с некоторых пор вина Люка будто преследовали ее.
— Я знаю изготовителя этого вина, — сказала она. — Его зовут Люк де Боскьер. — Все опять уставились на нее. — Мы познакомились с ним в Париже.
У Джеффри, стоявшего во главе стола с бутылкой в руках, был обескураженный вид. Мэгги ощутила себя инженю, укравшей лучшую реплику знаменитого красавца актера, любимца публики.
— Да, конечно же, он друг семьи Фэрчайлд, — пояснила Камилла.
— Ну… на самом деле мы познакомились в ресторане.
— В ресторане?!
— Да, мы пили его вино, а он сидел за соседним столиком и поинтересовался, понравилось ли оно нам.
Слово «мы» явно озадачило Камиллу.
— Вероятно, это было довольно бесцеремонно с его стороны, — заметила она.
— О, вы просто не знаете Люка, — внезапно оживилась Мэгги. — Он принадлежит к тому типу людей, которых условности не волнуют. Он как… — она запнулась в поисках подходящей метафоры, — как природная стихия! — И удивленно подумала, с чего это вдруг она с такой уверенностью рассуждает о человеке, которого едва знает. Что-то она слишком рисуется.
— Понятно, — равнодушно ответила Камилла. — Что ж, пора подавать пудинг.
Мэгги отхлебнула еще вина и повернулась к доктору Стерну:
— Вы работали врачом в Нью-Йорке?
— О нет, — отвечал он. — У меня есть медицинское образование, но на Манхэттене у меня была практика психоаналитика.
— Надеюсь, после жизни в мировом деловом центре вам здесь не слишком скучно? — Мэгги начала раздражаться.
— О нет, уверяю вас — для человека моей профессии и здесь полно интересного. — Доктор Стерн посмотрел на нее так, будто гипнотизировал.
Она запаниковала.
— Я, конечно, мало что в этом смыслю… Но все-таки, по моему мнению, в этой части света люди знают и другие способы решения своих проблем.
— Ну надо же, — неторопливо произнес доктор. — И какие же? Назовите.
— Например, вкусная еда, — Мэгги покосилась на яблочный пирог, — хорошее вино, — она с бунтарским видом осушила свой бокал, — и любовь…
Камилла с Джеффри быстро переглянулись.
— Все это лишь болеутоляющие средства, приносящие временное облегчение, моя дорогая леди.
— Тем не менее, раз уж вы все равно здесь, я бы порекомендовала вам их попробовать, — вызывающе заявила она.
— Пойдемте пить кофе в гостиную, — поднявшись, предложила Камилла.
* * *
Провожая Мэгги в спальню, Камилла готовилась утешать и выражать соболезнования.
— В этот раз я приготовила тебе другую комнату, — с улыбкой сообщила она гостье, явно желая поставить себе в заслугу свой безупречный такт. — Тебе хоть немного лучше? — добавила она, похлопав ладонью по покрывалу из прованского хлопка.
Мэгги изо всех сил старалась вернуться к роли безутешной вдовы, но чувствовала, что ее игра неубедительна.
— Знаешь, — сказала она, — мне кажется, всю горечь утраты мне придется ощутить по возвращении в Лондон. Возможно, поэтому я и продолжаю путешествовать по Европе…
— Да, вероятно, все дело в этом, — неохотно согласилась Камилла.
— Ты очень добра, но не нужно так беспокоиться обо мне. — Мэгги тщетно пыталась скрыть раздражение. — Со мной все будет в порядке. Правда.
Камилла поджала губы.
— Знаешь, мы были очень привязаны к Джереми. Они с Джеффри давно дружили.
— Да, конечно, я знаю. Все это так печально. — Мэгги действительно было очень грустно. Хоть одна фраза, слетевшая с ее губ, оказалась искренней.
Той ночью ей приснилось, будто она опять сидит в ресторане «У друга Луи» с Золтаном и уплетает розовый ломоть гусиной печенки. Открылась дверь, вошли Камилла с Джеффри и уселись за другой столик. Потом появился доктор Франклин Стерн в образе повара: на нем был длинный белый передник, а в руках — поднос с пышными оладьями.
— Я бы не отказалась от «Мармайта»,[97] — произнесла Камилла, осуждающе посматривая на Мэгги с Золтаном.
Доктор Стерн вернулся с большой банкой «Мармайта». А потом с кухни донеслось «Боже, храни королеву…» — и все, кроме венгра, поднялись с мест. Пытаясь заставить Золтана встать, Мэгги проснулась и увидела склонившуюся над ней Камиллу с подносом. Она принесла утренний чай.
