и на мне нет халата... Ериханов сверху, наклонив голову, целует мои груди, ласкает языком соски, заставляет переживать невероятные ощущения: с одним соском играет кончиком языка, другой катает между пальцев, заставляя хватать ртом воздух, захлебываться, стонать, вскрикивать. Выкручиваюсь под умелыми ласками, забывая обо всем на свете. Легко сжимает тугую горошину соска зубами, чуть оттягивает.
– Дави-ид… – вырывается мольба из самой глубины моего существа.
– Да, сладкая?
Окружающий мир, проблемы, все перестает существовать. Только мы двое. Звуки прерывистого дыхания. Ладонь Давида двигается по моему бедру, к внутренней стороне. Касается влажных лепестков плоти, и я резко втягиваю воздух.
– Тсс…
Осторожно надавливает, водит пальцами, гладит, заставляя откликнуться тихим стоном. Не могу сопротивляться, полностью отдаюсь его власти. Он нужен мне как воздух. Давид широко разводит мои ноги, бросаю в этот момент на него короткий взгляд из-под полуопущенных ресниц. Сердце замирает от великолепия этого мужчины. Такой большой, мощный, поджарый. Тело воина, покрытое шрамами. Хочется провести по каждому. А потом поцеловать. Это не исправит боль, которую он пережил, но мне станет чуточку легче. Вот только смогу хоть когда-нибудь решиться на подобное?
Мне тяжело дышать, когда смотрю, впитывая его силу, широкие плечи, крупные руки с мощными, выпуклыми дорожками вен.
Давид ловит мой жадный взгляд и я вспыхиваю от смущения. Рукой сильнее надавливает между ног, лаская самую чувствительную точку. Проникает пальцем, погружаясь во влагу, довольно зарычав. Меня буквально подбрасывает на постели, низ живота пронзает тягучий спазм. Пронзает множеством ощущений, разливающихся по венам…
Давид вдруг берет мою руку, тянет на себя. Проводит моей ладонью по своему горячему, твердому члену. Вздрагиваю, от этого запредельно чувственного действа. Начинаю часто и резко дышать. Кажется, еще немного и не выдержу, лишусь чувств. Слишком остро все ощущаю, просто запредельно…
Проводит моей рукой вверх-вниз, по всей длине ствола и между ног становится еще горячее. Мне страшно, но в то же время, безумно хочу его в себе. Ни о чем больше думать не могу. Сейчас мне плевать, как сильно он изменил меня. Превратил в похотливую игрушку. Мной движут только инстинкты.
Давид со свистом втягивает воздух и отталкивает мою руку. Задерживаю дыхание, чувствуя как начинает входить в меня. Несмотря на то что я мокрая, подо мной простыня промокла, он проталкивается с трудом. Половые губы набухшие и сверхчувствительные еще от предыдущего вторжения. Меня сотрясает мелкая дрожь. Когда начинает входить глубже, боль от растяжения заставляет вскинуть голову. Кусаю губы – больно. Начинаю отстраняться, но Ериханов не позволяет, держит в железном захвате, шепчет успокаивающе:
– Потерпи, сладкая...
Толкается сильнее, заполняя до конца, до предела, пах к паху. Рычит, наклонившись, мне в губы.
– Охуеть, какая ты узкая, девочка. Просто нереально.
Прикрываю глаза, все равно зрение расфокусировано, все как в тумане. Морщусь от нового глубокого толчка.
– Открой глаза, Лилиана, – следует резкий приказ.
Поднимаю ресницы, вижу, что его брови нахмурены. Его взгляд голодный, ненасытный.
– Хочу, чтобы ни на секунду не забывала, кто тебя трахает.
Смотрю с обидой. Что он такое говорит? Как будто я могу представлять кого-то на его месте? Что за идиотизм?
Но тут же забываю, захлебываюсь стоном, когда Давид, продолжая наполнять до упора, толкается глубже. И по кругу. Внутри жжет, горит. Давление невыносимо. Облизываю пересохшие губы. Новый заход члена выбивает воздух из легких и я понимаю, что кричу:
– Дави-и-ид!
То ли мольба, то ли обвинение. Меня пугает бешеная стихия, заключенная в этом мужчине. Опасном. Жестоком. Я сгораю под ним, рассыпаюсь под неистовыми толчками и отчаянно кайфую от того что вытворяет со мной. Абсолютное безумие…
Мои стоны и всхлипы порочные, пошлые, но ничего не могу поделать. Выгибаюсь под ним, издаю стон за стоном, как одуревшая от похоти самка.
Давид. Давид.
Он везде. Сверху, внутри. В голове. Уже ничем не вытравить. С каждым ударом ближе. Мы – единое целое. Теперь уже не разлепить…
Кажется, что сильнее ощущений быть не может, но Ериханов просовывает руку между нашими телами, начинает ласкать там, где член бьет в меня, раскаленный, неудержимый. Подушечка пальца нажимает на самую чувствительную точку и наслаждение становится запредельным. По телу пробегает электрический разряд, до самых кончиков пальцев на ногах. Веки опускаются, выгибаю шею, хватаю ртом воздух, захлебываясь. Наши тела покрыты испариной, скользкие, мокрые. Шлепки плоти о плоть разносятся по комнате, влажные, громкие. Ужасно неприличные, но стыд уходит на десятый план.
Сейчас я сосредоточена на ударах мощного тела, каждый из которых подталкивает меня к бездне. Движения Давида с каждым разом жестче, неистовее. Он вдруг отстраняется, руки стискивают мои лодыжки. Разводят мне ноги максимально широко, проникая еще глубже.
Нависает ближе, теперь мои ступни буквально рядом с головой. Я и подумать не могла о такой позе. То есть, для меня подобное упражнение знакомо, я ведь много занималась, растяжка отличная. Но в связи с сексом о таком не думала. Давид гнет меня как резиновую куклу. Так я чувствую его в себе еще острее. Сгораю под его раскаленным телом, плавлюсь, почти не могу дышать. Он не просто внутри, Давид заполнил каждую клетку моего существа… Я настолько поглощена им, желание настолько сильно, что больше ничто не имеет значения.
Его губы накрывают мои. Целуют нежно, лижут. Словно пытаются загладить вину за то что его тело так жестоко, беспощадно имеет меня. Но мне нравится то что он делает, врать себе бесполезно.
Ериханов выдает короткое ругательство, продолжая двигаться быстрее, яростнее в своей жажде освобождения. Горячий спазм сжимает мое тело. Жгучие языки пламени проносятся от затылка по позвоночнику. Оргазм нападает бешеной лавиной, тело подкидывает, выгибает, я ору во все горло. Это почти невозможно вынести. Настоящий полет в бездну.
Стук сердца отдается в ушах, еще несколько глубоких толчков и Давид резко выходит из меня, чуть отстраняется и начинает заливать спермой мой живот. Горячее липкое семя покрывает кожу, Ериханов наклоняется и снова находит мои губы.
После он несет меня на руках в ванную, уже на втором этаже. Я почти ничего не соображаю. Силы разом покинули меня, я как желе. Все еще вздрагиваю, вспоминая то что произошло между нами. Полная потеря контроля. Животные эмоции.
На этот раз это огромная душевая кабина. Стоим под мощными струями тропического душа вместе. Оба липкие от спермы. Давид выдавливает на мочалку душистый гель и моет меня. Нежно. Почти ласково. Забираю в какой-то момент мочалку из его
