произносит Карина и делает глоток шампанского, рассматривая меня внимательным взглядом. – Ещё бы волосы собрать и шею открыть… В общем, если Динар не приедет с минуты на минуту, то я скидываю с себя полномочия твоего сопровождающего. Выбирай, чья компания тебе по душе: блондина, который подходил к нам пять минут назад, или шатена, не спускающегося сейчас глаз с твоей задницы? А то я себе тоже кое-что присмотрела на вечер, пока не пришёл Артур. Я его ужас как не люблю, а он наоборот. Надеюсь, Асадов не приведёт его с тобой знакомиться.
– Ты просила дать тебе пощёчину, если будешь снова пить. Пластыря под рукой у меня нет, чтобы заклеить твой рот. Но кажется, тебя опять не в ту степь несёт. – Бросаю многозначительный взгляд на бокал в её руках. – А ты в клуб анонимных алкоголиков не пробовала ходить?
Карина усмехается.
– В ту меня степь несёт. И сегодня я беру свои слова обратно. Кстати, спасибо, что дала отдохнуть. Я проснулась около восьми вечера, набрала Динару, потому что твой телефон был отключен, а он сказал, что ты уже спишь. Весь день спала, да? Так устала? – Она вопросительно изгибает бровь.
К щекам приливает краска. Знала бы она, чем я вчера занималась, – смотрела бы с осуждением, а не с усмешкой. Нет, меня и в самом деле немного мучают угрызения совести. Но только из-за Макса. Не хочу, чтобы их дружба с Динаром испортилась по моей вине. Всё же полезно иногда думать головой до, а не после сделанной глупости. Не знаю, что на меня нашло в тот момент, когда я умоляла Асадова сделать меня своей. Бесы попутали.
– Нет, не спала. Он тебя обманул. Мы весь вечер занимались любовью в его спальне.
– Любовью? Очень смешно. Ну сексом ещё поверю… А если серьёзно?
Я равнодушно пожимаю плечами.
– Выходила днём гулять, никого не предупредив, и получила потом за это нагоняй. Всё в духе Асадова. Разложил с толком, с чувством, с расстановкой, что будет, если я буду шастать одна по незнакомому городу без твоего сопровождения. Вот поэтому не отхожу от тебя сейчас ни на шаг. Но если что, мне понравился блондин. Может быть, разрешишь с ним немного пофлиртовать?
– Вот теперь правдоподобно. А то, если бы всю ночь занималась сексом с Асадовым, такой отдохнувшей вряд ли бы выглядела. Ладно, – задумчиво произносит Карина и окидывает зал быстрым взглядом. – Блондин, говоришь?
Всю ночь мы и не занимались сексом. Хотя я очень этого хотела, но Динар больше не трогал меня. Почти не трогал. Ласкал меня пальцами и довёл до оргазма ещё три раза, при этом строго запретив к нему прикасаться. Я проснулась утром одна. В его постели… И сейчас едва не расплескала шампанское, которое чуть пригубила, вспомнив, что он умеет вытворять этими самыми пальцами и какую бурю эмоций может вызвать внутри лишь одними прикосновениями. Теперь я без малейшего сожаления дам отбой Илье, но с одним условием. И это условие будет озвучено не Ракитину. Совсем не ему.
Карина кивает куда-то в сторону:
– А вот и Асадов со своей делегацией. Опоздуны. Хотя начальство не опаздывает – всего лишь задерживается. – Она поднимает запястье и смотрит на часы. – Всего-то на сорок минут. Мелочь.
При взгляде на Динара меня прошивает дрожью и в голове снова крутятся воспоминания, чем вчера закончился наш разговор. Между ног до сих пор от него всё болит и тянет. Но это приятная боль, и мне хочется испытать её ещё раз. Может быть, так и начинается зависимость?
– С ним Лукас, Катина и Артур. Не хочешь не неё взглянуть? Или так и будешь пожирать глазами Динара, будто видишь впервые?
Я нехотя перевожу взгляд на девушку, идущую рядом с Асадовым, и отмечаю, что она необычайной красоты. Очень яркая.
– Так вот зачем Динар просил меня утром метнуться в ювелирный и забрать «кое-что». Ты глянь на её шею. Это «кое-что» стоит целое состояние…
А вот теперь ощутимо колет в районе сердца. Но я тут же беру себя в руки и не показываю, как меня задела последняя фраза, брошенная Кариной. Я сама хотела вчера нашего сближения, но у каждого из нас по-прежнему своя жизнь. Он же не виноват, что я, действительно, свалилась ему как снег на голову со своими проблемами. И желаниями.
– Даже если между ними есть какие-то отношения, меня это не касается. И тебя не должно касаться, – спокойно произношу я, хотя и не без усилий. – Хватит дёргать меня за ниточки. Хоть весь салон ювелирный пусть скупит для неё, нам до этого какое дело?
– Мне никакого, а вот тебе… кажется, тоже, – удручённо выдыхает Карина и задерживает на мне внимательный взгляд. Но я уже снова поглощена тем, что рассматриваю Динара.
Он выглядит очень стильно. Белая приталенная рубашка, чёрные брюки, на запястье дорогие часы. Так и хочется подойти ближе, чтобы уловить ещё и запах его туалетной воды. Я стараюсь не думать о словах Карины, но против воли разглядываю идеальную фигуру девушки, которая стоит рядом с Асадовым. Задерживаюсь на шикарном колье у неё на шее, и внутри опять вспыхивает неприятное колющее чувство. В следующую секунду я встречаюсь взглядом с Динаром. В его глазах привычный чёрный металл, он сдержан и отстранён. Ощутимый контраст с тем, каким он был вчера в бассейне, а потом у себя в спальне. Эти глаза умеют смотреть по-другому. Совсем иначе…
Выдерживаю его взгляд, которым он режет меня на части, и понимаю, что почти не дышу в это мгновение. Конечно, я для него просто девчонка. Блажь. По возвращении домой я всерьёз возьмусь за языки, обучение и своё развитие. Сама толком не знаю зачем, но так чувствую, а я привыкла доверять своей интуиции. Хотя прислушиваться к ней не всегда получается.
– Ну и как тебе Катина? Отдадим Бергам Динара или вмешаемся?
– Красивая. Вместе смотрятся… действительно хорошо, – говорю я, а самой хочется язык себе откусить и отвернуться.
Видно же, что между ними всё-таки есть какая-то связь. Или была. Или я себя накручиваю. Но мне неприятно испытывать это чувство, которое очень похоже на ревность.
Асадов с партнёрами почти весь вечер проводят в другом конце зала. Он подходит к нам с Кариной не сразу. И не один. Тенью за ним весь вечер ходит мужчина невысокого роста. Кто-то из партнёров? Или охранник Берга?
– Артур Фишер, – представляет мужчину Динар. – Это Наташа. Моя племянница.
Я ошеломлённо замираю, услышав слова Асадова. Кто? Племянница? Снова ощутимо неприятно
