Не тот вариант... - Ника Верон

Всего произошедшего между этими двумя сегодня никто толком не знал. Выдвигались всевозможные предположения и только. И Коташова, даже будучи на эмоциях, причину своего срыва после непродолжительного общения с Евсеевым, раскрывать не собиралась.

— Рит, у тебя, что этот зам — первый в жизни самодур? — не отказавшись от идеи убедить Коташову не глупить, поинтересовалась Наталья. — Они приходят и уходят. Или, порадовать его решила? Сколько из-за него уже людей ушло. Ну ты же сильнее его.

Да, она была сильная. Выбора другого не было. А так хотелось почувствовать рядом сильное плечо. Мужское сильное плечо. И почему именно в тот момент подумала об этом, сама понять не могла. Не о личных проблемах следовало размышлять, а решать вопрос с увольнением.

— Наташ, у меня ощущение, что я со стеной в последний час разговариваю, — и все же в какой-то момент боевой настрой немного стих. — Я не могу работать так. Не привыкла и не буду. Это не нормально, постоянно ждать удара в спину. Я не хочу из-за него с черной меткой вылететь. Мне до пенсии еще дай боже…»

Что сейчас ожидала услышать Маслова? Или, вернее будет спросить — чего боялась? Да вроде бояться-то было нечего. Ну, уволится она. Проблемы будут только у неё самой, никого вообще никаким боком не затронув, а уж Ксюху — тем более, их службы никак не соприкасались.

— Маслова, дурака включать не надо, ладно? — попросила Рита, прерывая собственные воспоминания событий сегодняшней второй половины дня. — Если тебе Сысоева звонила, то уж точно сообщила, что меня в отгулы отправили.

Это было четвертое по счету заявление на увольнение, отправленное Натальей в корзину. На этот раз — разорванное на несколько частей.

— Никто не даст тебя никуда выкинуть, — с уверенностью прозвучал голос кадровички. — Давай, пиши заявление на отгулы.

— Какие еще отгулы? — Ритка в тот момент оторопело уставилась на кадровичку.

Отгулы давались за переработки. Но уж точно — не гражданскому персоналу. Ну не было у них переработок. Вернее — переработки сами по себе вроде и были, но происходили исключительно по инициативе самих работников. Любили у них люди задерживаться сверхурочно или выходить в свои выходные. Правда, у Риты было правило, которому все 10 лет работы в данном заведении следовала неукоснительно — никаких задержек. При этом и завалов в отделе никогда не было.

— Новогодние, — с уверенностью произнесла Наталья, отвечая на её вопрос. — Первого числа тебя, как обычно вызывали? Вызывали, — продолжала она, давая понять несговорчивому работнику, что решение за ту уже принято. — В майские какой-то там кипишь с документами был, тоже дергали на работу. Уже — два дня. Не помню, в июне…

— Наталь, тебе совсем плохо? — Ритка застыла с очередным чистым листом в руке. — Меня в этом году вообще ни разу не вызывали, даже 1 января, — припомнила она. — Что ты здесь выдумываешь? Или по статье, за прогулы убрать решили? Идея Евсеева?

— Распоряжение начальника, — совершенно неожиданно огрызнулась Наталья. — В Питер мы тебя отправить не можем, пандемия во всем мире. Но с твоим срывом что-то надо делать пока ты, действительно, не уволилась. До новогодних премий меньше квартала осталось, а она тут заявлениями размахивает. Давай, не сходи с ума, пиши на отгулы. Начальник подпишет.

— Его указиловка? — вот от Родимского подобного хода не ожидала.

— Нет, твоего любимого Евсеева, — вновь съязвила Наталья. — Пиши, говорю. Пиши на три дня, пока начальник добрый. Как раз, еще два выходных попадает, отдохнешь нормально. Выберись куда-нибудь, пока погода стоит. А то здесь, действительно, себя до нервного срыва доведешь. Все, давай, мне еще твое заявление надо у начальника отписать, и успеть в приказ закинуть.

— Не буду я ничего писать.

— Коташова, ты издеваешься? — развернувшись в кресле, Наталья внимательно посмотрела на несговорчивую Ритку, которой предлагали целых три дня халявных выходных, а она еще выёживалась, показывая характер. — Я уже приказ набрала. Пиши давай. И дуй к морю, пока новый карантин не ввели.

— А потом с каким-нибудь воспалением в больничку. Может концы отдам, всем легче станет.

— Совсем сдурела?! — Наталья в тот момент окончательно вышла из себя.

— Да нет, это вы здесь сдурели, — возразила Ритка, заканчивая дописывать очередное заявление. Вот такое их количество, за короткий промежуток времени, в своей жизни еще не писала. — Можете мне завтра не названивать. — выходя из кабинета отдела кадров, закончила Коташова.

Она не видела, как, медленно переведя взгляд на легшее перед ней заявление и пробежав то взглядом, Наталья с видимым облегчением вздохнула. Битва выиграна. Коташова уходила в отгулы…

— Рит, ну ты тоже хороша, что ты там сегодня устроила, — Маслова, кажется, не совсем поняла сути проблемы и сейчас рисковала вновь вывести Коташову на срыв. — Неужели нельзя было решить как-то всё поспокойнее…

Поспокойнее… О, да, следовало промолчать. Сделать по требованию одного из представителей руководящего состава, а потом ломать голову, как разгрести проблему. Вот только, ничего этого говорить Масловой не собиралась.

— Ксень, давай, я сама буду разбираться со своей работой, — попросила она совершенно спокойно, при этом демонстративно посмотрев на часы, висевшие над зеркалом прихожей. — Я не увольняюсь. Во всяком случае — пока, — продолжала она уверенно. — И в обозримом будущем планирую выбраться в Кён, по совету руководства сменить обстановку. Так что, если есть непреодолимое желание составить мне компанию, не возражаю. А Сысоевой с Ручниковой придется три дня поработать без меня, потому что, хоть раз в жизни, я собираюсь воспользоваться подарком руководства, и в свои законные выходные, даже на секунду, не планирую появляться в отделе.

Возможно, их разговор и продолжился бы, не зазвони в эту минуту у Масловой телефон. Юрка. Этот ждать не любил…

Закрывшись, Рита вернулась в комнату… Сегодняшнюю серию, по крайней мере, как минимум её половину, посмотреть не получилось. Главный герой уже, судя по происходящему на экране, вышел на финишную прямую в борьбе с очередным злом, сосредоточенно не только раздавая команды, но и принимая непосредственное участие в спасении мира в целом, и страны в частности от вселенского зла.

Тяжело вздохнув,