совсем нет?! — злюсь.
— Но… Но ты же его воспитывал, он тебя папой называет. Илья… Ваши разборки с Кариной не должны на нем отразиться.
— Не пытайтесь давить на жалость. Кроме того, у Давида есть бабушка и дедушка, которых он знает и любит. Если в вас осталось хоть что-то человеческое, возьмите на себя заботу о внуке. Вам придется ходатайствовать о лишении Карины родительских прав, станьте опекунами Давида.
— А как же ты? — спрашивает растерянно. — Ты совсем не будешь видеться с ним? Для него будет удар…
— Одно я знаю точно, сейчас я нахожусь там, где должен быть, а вам советую заняться Давидом. В противном случае и против вас начнется вести расследование.
— Какое расследование?! — спрашивает потрясенно.
— Подмена младенцев, взяточничество… У моего отца сохранилось множество документов. Вы так ловко все провернули, будто у вас имеется недюжинный опыт в этом деле. Сколько еще грязных делишек всплывет, если…
— Я займусь судьбой Давида, — быстро отвечает мама Карина и сбрасывает вызов.
Вот и отлично. В свидетельстве о рождении я никак не фигурирую, хватило же мне ума не подписаться и на это. Карина тогда обижалась еще, рыдала…
Бессовестная дрянь! Надеюсь, она получит по заслугам за все, что натворила.
Теперь у меня только одна задача — сделать так, чтобы Ксюша восстановилась — физически и морально, после всех потрясений, которые выпали на ее долю.
* * *
Она
Спустя время
— Когда тебя выписывают? — интересуется подруга.
— Завтра.
— Ты не рада?
— Рада, конечно, но… — вздыхаю. — Чувствую себя странно. Мне кажется, я устала просто от того, что лежу без дела. Спать все время тянет, аппетит пропал.
— После такого стресса это нормально! — пытается поддержать меня Алина.
— Да, знаю, что стресс и все такое. С психологом обсуждала. Но я про другое. Про тело… Ему нехорошо. Мне кажется, я заболела и подцепила что-то. Утром не могла есть рисовую кашу с молоком, а здесь ее вкусно готовят. Как в детстве.
— Врачу показывалась? Если нет, то надо это исправить! — советует подруга.
— Температуры нет, слабость и вялость временные. Сложно только первые два-три часа после пробуждения. Потом я чувствую себя, как огурчик. Целый день активная… Но вот это утро, боже…
Алина смотрит на меня внимательно и пристально, спрашивает осторожно:
— Тошнит по утрам, слабость… Больше никаких симптомов? Тебе это ничего не напоминает.
— Нет, — отвечаю сразу же и вдруг застываю, открыв рот. — О нет! — шепчу. — Не может этого быть!
— Вдруг ты беременна? Очень на то похоже! Когда у тебя последний раз были месячные?
Подскочив на кровати, я хватаюсь за телефон и трясущимися пальцами пытаюсь справиться с поиском нужного приложения.
Выходит с трудом!
Открыв календарь менструаций, с паникой смотрю на оповещение о длительной задержке.
— У меня задержка! Как я могла это пропустить?! — шепчу с ужасом.
Я в шоке… Мне страшно! Я, что, беременная?
— Я должна знать наверняка.
— Ты не рада?
— Рада, я так давно хотела ребенка, но не уверена, что Илья хочет и готов именно сейчас к такому повороту событий. В последнее время на него столько всего свалилось…
— Он в любом случае должен знать!
— Для начала об этом должна узнать я сама. Вдруг это ошибка? Вдруг тревога — ложная?
До этого момента меня не покидало ощущение. будто я сплю или нахожусь в отдалении от основных событий. Моя жизнь движется вперед, но я наблюдаю за всем со стороны, через прозрачное стекло. Это чувство возникло после нападения, и я никак не могла от него избавиться. Не помогала ни работа с психологом, ни постоянные визиты мужа и его забота обо мне. Даже новости, что Карина задержана и больше не сможет навредить, не смогли пробудить меня от странного состояния, в котором я пребывала, спряталась в нем, чтобы не чувствовать, не переживать и не копаться глубоко в себе. Слишком много переживаний выпили мои силы, и я на время затаилась, просто наблюдая за всем.
Но именно сейчас, после прозвучавших предположений, не беременна ли я, чувствую, как ко мне возвращается сила и энергия жизни, действия.
Появилась цель — выяснить, есть беременность или я просто ошиблась.
Толчок к действию.
Я точно знаю, чем стоит заняться, и это придает уверенности в себе.
— Мне нужно сделать тест на беременность.
Он
— Как дела с Ксюшей? — интересуется Дима. — Собираешься к ней?
— Да, — отвечаю, не отрывая взгляд от бумаг. — А что? В чем дело?
— Ни в чем, — голос друга звучит немного удивленно. — Ты очень остро реагируешь, остынь. Просто переживаю за старого друга и босса. На тебя столько всего свалилось в последнее время.
— Да, ты прав.
Заставляю себя отложить ручку в сторону, у меня уже кисть ноет от подписывания бумаг. Накопилось куча всего, сложности на личном фронте. Я, ожидаемо, ударился в работу. Понимаю, что трудоголизм не избавит меня от проблем, не решит их ни на грамм, но все-таки убегаю в работу. Пока убегаю… Так проще игнорировать совесть, которая не дает покоя.
— Что с Давидом?
Вот опять.
Укол.
Болезненный укол.
— Пока ничего, — отвечаю скупо. — А чего ты хотел услышать, Дим?
— Илья, у тебя нездоровый вид. Ты почти не спишь. Хватит третировать себя и сотрудников. Они уже боятся попадаться тебе на глаза, драконишь всех по поводу и, в особенности, без повода!
— Думаешь, я на работе срываюсь?
— Дружище! — говорит Дима серьезным тоном. — Я не думаю, я знаю это. Вижу, как ты себя ведешь, и знаю, что за этим скрывается. Давай начистоту, что тебя гложет?
Дмитрий поднимается и машет мне рукой, мол, вставай.
— Пошли. Уже слишком поздно. Ты на время совсем не смотришь, — говорит он. — Прогуляемся, в баре посидим, как в былые времена. Потрындим…
— Мне трындеж не поможет.
— А молчать поможет? Я недавно наткнулся на одну статейку и прочитал, что люди, которые замалчивают свои проблемы, игнорируют боль, уходят в работу, игнорируя сложности, в большей степени подвержены сердечным приступам.
Я поднимаюсь, хватаю пиджак. Выхожу следом за другом, но не могу его не обматерить:
— Да чтоб тебя! Хватит говорить мне о сердце, эта тема для болезненная, знаешь же!
— Знаю, — кивает Дмитрий. — Поэтому намеренно поднимаю самую муть со дна. Кто-то же должен…
— Кто-то же должен! — передразниваю. — Где ты был раньше?
— Рядом, — отвечает он честно. — И много раз тебе говорил, когда ты еще к сыну Карины бегал, чтобы ты определился. Ведь Карина эта всем видом старалась показать, будто вы спите. До чего прилипчивая… — жалуется. — Ни одну возможность оказаться рядом с
