с неба. Школьный двор стал полностью белым.
После литературы Викуля вдруг предложила нам с Кариной:
– А давайте отметелим рыжую где-нибудь в туалете?
Мы с Кариной уставились на миниатюрную белокурую Викулю, которая со стороны – сущий ангелочек. Крылышек только не хватает и нимба над головой.
– Ты что болтаешь, метелка? – спросила строго Карина.
– Ох, правда… Я только с маникюра.
– Видала бойца в легком весе? – спросила у меня Карина, кивнув на сердитую Викулю.
Мы громко рассмеялись.
– Ой, отвяньте! – надулась Вика. – Видели, какая рыжая довольная вернулась на урок?
– Обычная она вернулась.
– Не драматизируй!
– Но я это так просто не оставлю, – не унималась Викуля.
Прямо бомба замедленного действия. Тик-так, тик-так, тик-так… А после уроков и прогремело. Бум! Викуля привела механизм в действие.
Мы с Робертом привычно препирались возле гардероба. Внезапно раздался пронзительный девчачий визг, который сменил дружный хохот. Шум доносился со стороны входной двери, которая то и дело хлопала.
– Слышала? – насторожился Роб.
В ту же секунду до нас снова донесся визг.
– Не глухая, – ответила я, натягивая шапку. – Елесин ржет!
– И Вита верещит, – сказал Роберт.
Не сговариваясь, мы бросились к выходу.
На школьном крыльце столпились одноклассники и несколько ребят из параллели. Все дружно смотрели, как Клим, Викуля и еще пара девчонок кидают снежки в новенькую. И если девчачьи снежные снаряды едва долетали до рыжей, то Елесин буквально расстреливал Виту. Карина стояла чуть поодаль и с любопытством наблюдала за происходящим.
Рыжая, прикрывшись руками, пятилась, взвизгивая и боясь повернуться к ребятам спиной. Еще и Фил второй день в гимназии не появляется. Заболел, наверное… Он бы начистил физиономию Климу за такие «шутки». Елесин запустил большой тугой снежок прямиком Вите в голову, сбив шапку. Девчонка вскрикнула и, споткнувшись, повалилась на землю. Это вызвало новый взрыв хохота.
– Че за фигня? – произнес Роб. – Эй, Клим, прекращай!
Я бросилась к Вите, которую продолжали забрасывать снежками.
– Лежачих бьют! – выкрикнула Викуля, войдя в раж.
– Вика, прекрати! – заорала я, прикрываясь рукой от летящих снарядов.
– Отставить! – приказала Викуля, наконец заметив меня.
Еще несколько снежков приземлились неподалеку от нас с Витой.
– Ты как? – Я протянула руку однокласснице и помогла ей подняться.
– Ты топчешься на моей шапке! – пробормотала Вита, пряча мокрое лицо.
– Ох, прости! – засуетилась я, повернулась к остальным и закричала: – Вы совсем здесь сдурели? Вика, ты больная на голову!
– Ее защищаешь? – возмутилась подруга. – Будет знать, как зариться на чужое!
Она про кулон или про парня?
– Карина, ты почему молчишь? Мы же сами посмеялись над Викой и ее предложением…
– Это всего лишь снежки, Севастьянова! – громко ответила подруга. – Не делай из мухи слона!
– А ты, Елесин, какой ты мужик после этого? – продолжала кричать я.
Увиденное произвело на меня сильное впечатление. Тогда от возмущения даже колени дрожали.
– Че ты мелешь, дура? – насупился Клим.
– Елесин, угомонись! – попросил Роберт.
Клим сразу заткнулся. Вита уже отряхивалась от снега.
– Пойдем! – Я отвернулась от одноклассников и потянула рыжую за рукав короткого пуховика.
– Куда? – удивилась девчонка.
– Провожу тебя, – ответила я, поднимая с земли школьную сумку Виты. – Ты ушиблась?
– Немножко, – призналась она. – Может, ногу подвернула, когда падала… Э-э-э… спасибо, Даша! Не ожидала, если честно.
Я от себя такого благородства тоже не ожидала. Это произошло в состоянии аффекта: я будто смотрела на себя со стороны. То, что творили одноклассники, было так ужасно, так некрасиво…
Мы медленно побрели по школьному двору. Рыжая прихрамывала. Липкий снег летел в глаза.
– Почему ты мне помогаешь, Даша? – спросила вдруг Вита.
– Почему? – откликнулась я. – Не знаю. Это не круто, когда тебя унижают прилюдно. Смех, снежки… Дикость!
Меня даже передернуло. Еще хотелось добавить: «Тебе, Вита, видимо, и дома не очень сладко. С такой мамой». Но я промолчала.
– Фил болеет? – Я решила сменить тему разговора.
– Ага, простыл! Вы дружите с детства?
– Дружили, – поправила я. – Сейчас редко общаемся.
Вита кивнула.
– Если ты ревнуешь, не стоит, – сказала я. – Между нами никогда ничего не было. И быть не может.
– Что ты, я и не думала ничего такого, – смутилась Вита. Конечно, соврала. – Роберт классный!
Я едва не споткнулась и чудом не полетела в ближайший сугроб. Это она к чему вообще?
– Классный, еще какой! – недобро ухмыльнулась я.
– Ой, я к тому, что вы здорово смотритесь. Хорошая парочка!
– Спасибо… – растерянно произнесла я.
Наконец мы добрались до остановки. Вдоль проспекта вереницей стояли троллейбусы, застрявшие на дороге из-за налипшего на провода мокрого снега.
– Вроде мой автобус едет, – прищурилась Вита, пытаясь разглядеть номер. – Восемьдесят шестой?
– Угу, – откликнулась я.
– Тогда мне пора бежать. Вернее, ковылять! – рыжая усмехнулась и внезапно обняла меня. Крепко-крепко. – Спасибо большое, Даша!
– Да не за что, – совсем оторопела я. – Если что, в следующий раз свистни.
– Я не умею свистеть, – серьезно сказала Вита.
– Серьезно? Я покажу!
Я вытянула губы трубочкой и громко свистнула. Рыжая девчонка последовала моему примеру.
– Так? Пф-ф-ф…
– Нет, не совсем так! – покачала головой я.
Мы посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись.
– До завтра, Даша! – помахала мне рукой в пушистой белой варежке Вита.
– До завтра, – улыбнулась я.
Вита, прихрамывая, направилась к автобусу, который в этот момент, «чихнув», открыл мерзлые двери для пассажиров. Забравшись на подножку, одноклассница обернулась и посмотрела на меня. Тогда я тоже помахала ей на прощание.
Снег продолжал сыпать белыми пушистыми хлопьями.
8 декабря 20…7 (дополнено)
Сегодня мы с тетей Машей решили устроить «вечер откровений». Такая традиция возникла у нас давно, и откровенничала при этом обычно я. А Мария Архиповна ставила передо мной чашку персикового чая, вазочку с печеньем и молча выслушивала.
Но сейчас я старалась помалкивать по поводу Роберта. Было стыдно перед тетей Машей. Конечно, она бы не осудила меня за то, что мы с Кайзером изображаем пару ради обоюдной выгоды, но, думаю, ей было бы неприятно узнать об этом. Ее младший сын, Фил, никогда бы так не поступил. Она воспитала его правильно. А вот я… Мария Архиповна приложила к моему воспитанию немало усилий, но почему-то я все равно получилась вот такая: как сорняк в поле. Домашние задания делаю, уроки не прогуливаю… Ну и ладно. Хватит с меня.
– Викуля подговорила других ребят забросать новенькую Виту снежками, – рассказывала я, сидя за обеденным столом.
За окном уже стемнело, и снегопад до сих пор продолжался. Мама задерживалась на работе.
– Из-за вашего балагура Клима Елесина? – удивилась тетя Маша.
– Угу, – кивнула я, – было б из-за кого.
– И ты заступилась за новенькую?
– Конечно! – ответила я.
Интересно, а тетя Маша в курсе, что ее сын встречается с рыжей? Значит, кое-кто тоже не особо откровенен с Марией Архиповной.
– Я не смогла пройти мимо. Хотя, если честно, у меня очень противоречивые чувства к Вите. Никак не могу понять, нравится она мне или нет. Странноватая особа. Мы с девчонками часто ее обсуждаем…
Тетя Маша внимательно смотрела на меня, и я сразу же прикусила язык. А если она знает, что Виолетта – девушка Филиппа? А я тут наболтаю лишнего… и она решит, что я ревную.
– Ты ведь помнишь, Дарья, что я тебе всегда говорила? Никогда не делай людям того… – начала Мария Архиповна.
– …чего не желаешь себе, – закончила я. – Помню! Я бы Виту и
