от моих, касаясь будто бы невзначай — нежно, почти невесомо. Одно неосторожное движение и всё… я пропала.
— Ты знаешь, чем это обычно заканчивается.
Прикрываю глаза, стараясь отогнать от себя разрывающие душу воспоминания.
— Я думаю, пора менять эту нашу традицию…
— Ярик!!
— Ну а что? С разговорами у нас с тобой как-то не задалось в последнее время…
— А так… Так будет только хуже, — качаю головой, опуская свой взгляд вниз, чтобы спастись от этого манящего синего омута. Но он будто бы повсюду, заполняет пространство вокруг, проникая в самую душу, заставляет болезненно отстукивать сердце.
— Ты не хочешь со мной говорить и весь день избегаешь меня. Куда уж хуже?!
— Яр! — упираюсь ладошками в его грудь. — В этом мире не может всё происходить так, как хочешь только ты!
— А я что многого хочу?
— Я вообще не знаю, чего ты от меня теперь хочешь! Зачем тебе вообще разговаривать с бессердечной стервой?!
— Так, минуточку! Я так тебя никогда не называл…
— Но в наличии сердца ты вчера у меня всё-таки усомнился! — отталкиваюсь от него и наконец-то отвоёвываю себе личное пространство.
— Это касалось одной единственной ситуации — про чувства Лизы и Сашки. И к нам эта ситуация не имеет никакого отношения! Хотя я правда не понимаю, почему ты не могла поверить, что у них всё серьезно. И почему ты не вообще так взъелась на Лизку…
— Ни на кого я не взъелась! Можешь сворачивать свой второй раунд нравоучений!
— Марин…
— Знаешь, до меня кое-что долетело из вашего разговора с Лисом, — всё-таки решаюсь озвучить вслух неприглядную правду. Обхватываю себя руками за плечи, чтобы не растерять остатки уверенности. — Та фраза про собаку на сене…
Ярик нервно дёргает кадыком и отводит взгляд в сторону.
— А ведь это правда, — тихо говорю я, с усилием заставляя себя вытаскивать на поверхность то, о чём мы упорно замалчивали много лет. — С тех пор, как я вернулась в Самару, стоит мне хоть немного отдалиться от тебя, ты делаешь всё, чтобы вернуть меня на привычное место…
— Марин, нет, ну ты реально…
— А знаешь какое это место? Рядом, но на расстоянии вытянутой руки. Чтобы в случае чего отодвинуть в сторону, когда тебе удобно.
— Большей чуши я в жизни не слышал! — тут же вскипел Мереминский. Но меня будто прорвало и мне уже было совершенно плевать на его возмущение.
— Ах да, я же забыла упомянуть главное! При каком условии я могу занимать это почётное место! Мне непременно нужно быть одной. Только в этом случае тебя всё устраивает, — заявляю я, пристально глядя ему прямо в глаза. — Что? Разве не так?
— Нет, не так! — поспешно отвечает Ярик. Даже слишком поспешно, что только подтверждает всё сказанное мной ранее.
— Я только одного не пойму: зачем тебе это нужно? Мы ведь друзья, Ярик, несмотря ни на что. Но разве настоящие друзья так поступают? — с горечью спрашиваю я. — Почему ты не можешь позволить мне стать счастливой? Почему?!
— Марин, — Ярик подлетает ко мне и крепко сжимает мои холодные ладони, — Я очень хочу, чтобы ты была счастливой!..
— Да, конечно, я вижу, — саркастически протягиваю я в ответ, аккуратно высвобождая свои руки. — Яр, это не первое моё сорванное тобой свидание.
— Что-то раньше я не слышал от тебя никакого возмущения по этому поводу!
— Потому что раньше мне было всё равно! — практически срываюсь на крик.
— А сейчас, значит, нет? — с грустью спрашивает Мереминский.
— Сейчас нет.
Слова вылетают у меня раньше, чем я успеваю их обдумать. А ведь это реально так — в отличие от многих других мужчин, с которыми я пыталась построить отношения, от Лиса мне не хотелось сбежать при первой возможности. С ним вообще всё было как-то по-другому…
— Чёрт, ну почему именно он?! — Ярик злобно смеётся, взъерошивая себе волосы. — Почему именно Меланчук?
— А что ты имеешь против его кандидатуры? — многозначительно выгибаю бровь.
Мереминский прячет за лёгким кашлем что-то неразборчивое и вероятнее всего нецензурное и только потом выдаёт мне в высшей степени исчерпывающий ответ:
— Много чего!
— Поясни.
— Он тебе не подходит, — качает головой Ярик.
— Да ты что?! И кто же мне тогда подходит?!
Мереминский молчит, не сводя с меня своего внимательного синего взгляда.
— Ты сама знаешь ответ на этот вопрос.
Вот как?!
Трус! Самый настоящий трус вот он кто! Которому гораздо проще свести разговор в горизонтальную плоскость, чем взять и признаться мне в своих чувствах!
Ну конечно, зачем называть вещи своими именами! Зачем говорить напрямик, когда можно спрятаться за туманными фразами, которые я могу трактовать как мне вздумается! Чтобы потом в случае чего заявить, что мне всё показалось и он ничего такого не имел в виду?!
Отлично придумано, господин Мереминский! Вот только я не собираюсь облегчать тебе задачу и делать за тебя какие-либо признания!
— Я знаю, что тебе пора домой, — отворачиваюсь от него, пытаясь скрыть разочарование и боль в своём голосе.
— Маринк…
— Я устала и хочу спать! Можешь, пожалуйста, хоть ненадолго избавить меня от своего общества?!
— Как скажешь, — усмехается Ярик.
Слышу шаги за своей спиной. Но не отделяющиеся, а наоборот стремительно приближающиеся ко мне…
— Увидимся на работе, — говорит мне на ухо, тяжело дыша. Скользит горячими ладонями вниз по моим предплечьям, одновременно с этим нежно касаясь губами чувствительного участка кожи на моей шее. А затем также стремительно прерывает свою ласку, отступая назад. — Спокойной ночи, Мариш.
Что… что чёрт возьми он сейчас творит?!
Забываю, как дышать. Буквально заставляю себя пропускать кислород через лёгкие, плавясь от столь непривычного для нас и совсем не дружеского прощания. Разум просто отказывается верить в происходящее. Стою, бессмысленно смотря куда-то вперед в одну точку. И прихожу в себя только услышав звук закрывающейся калитки, а следом за ним рёв мотора, разрывающий тишину этой ночи…
Ярослав
— Лизок, привет! — бодро пропел Мереминский, на всякий случай ещё раз взглянув на часы. Уже давно перевалило за полдень, значит, эти голубки должны уже были вылезти из тёплой постельки. — Надеюсь, не отвлекаю?
— Ярик? — послышался в трубке изумлённый голос. — Привет! Нет…
Девушка явно хотела что-то ещё сказать, но Ярослав услышал на фоне недовольное бурчание Корсакова, какой-то шорох, ну а дальше предсказуемо Сашка выхватил трубку из рук любимой и обрушился на друга:
— Мереминский, ну вот что ты за человек!!
— Хороший! Если верить общественному мнению.
— Если ты о полчищах влюблённых в тебя девиц, то я бы не особо доверял такому общественному мнению! — фыркнул друг.
— А зря!
