любитель цирка. А у вашего цирка гастроли несколько затянулись.
Марина
Во взгляде Лиса я отчётливо вижу усталость, раздражение и… огромное разочарование. А потом он резко отворачивается от меня и уходит к машине.
— Ты серьёзно?! — догоняю я его. — Просто уедешь и всё?!
— Ну ты же на самом деле этого хочешь, — пожимает плечами Меланчук. — И ты это мне наглядно продемонстрировала.
— Ты с ума сошёл?! Я просто не хотела, чтобы вы продолжили драку!
— Нет, Марин. Я не собирался его бить. Я планировал его вышвырнуть за забор, как он того заслуживает. — усмехнулся Лис, — Но ты не хочешь, чтобы я поступал с ним так, как он заслуживает. Ты испугалась за него, потому что тебе не всё равно. Что бы ты не говорила, но тебене всё равнона него.
— Конечно мне не всё равно! Даже если Мереминский ведёт себя, как идиот, он по-прежнему остаётся моим другом! — пытаюсь достучаться до Елисея. — Если бы он полез на тебя с кулаками, я бы поступила также!
— Также, да не так…
— То есть? Поясни! — раздражённо спрашиваю я.
— Это неважно, — махнул рукой Меланчук. — Марин, я тебя предупреждал: если ты со мной — ты должна выполнять мои условия.
— Ты просил доказать, что ты мне нужен… Больше ты ничего не озвучивал!
— Да, не успел. Вчера нам было как-то не до разговоров, — ухмыляется Лис, на мгновение окидывая меня своим привычным ласкающе-раздевающим взглядом, усмехается и только потом продолжает. — Дело не только в том, чтобы я чувствовал себя нужным, Марин. Хотя откровенно говоря — сейчас я этого ни хрена не чувствовал, когда ты стояла между нами и пыталась его защитить.
— А что ещё тогда?!
— Его не должно быть в твоей жизни. Совсем. Это моё главное условие.
В ужасе округляю глаза.
— Как ты себе это представляешь?! Мы вообще-то с ним вместе работаем! И мы уже много лет дружим…
— Только дружите? — выгибает бровь Лис, будто бы подвергая сомнению мои слова.
И, между прочим, небезосновательно… Чёрт!
— Что ты хочешь от меня услышать?! — вспыхиваю я. Как говорится, лучшая защита — это нападение. Хватит с меня сегодня откровений! Прошлое — это прошлое. Почему я должна сейчас отчитываться перед ним за каждый поцелуй и за каждую ночь проведенную с Мереминским?!
— Что тебе всё равно, будет он в твоей жизни или нет.
Изумлённо смотрю на него, пытаясь осознать услышанное.
— Молчишь? — у Лиса вырывается короткий смешок. — Что Маринк, задача со звёздочкой да?
— Мне кажется ты хочешь невозможного, — качаю головой я. — Он будет в моей жизни — хочу я этого или нет. Потому что мы вместе работаем. Потому что мы общаемся в одной компании…
— Оба этих факта очень легко исправить, Мариш. Было бы желание. Мир не ограничивается одной единственной работой или только одной компанией друзей. Это просто ты ничего не хочешь менять в своей жизни.
Отлично! Ещё один на мою голову, который требует глобальных перемен! Вот не зря же мама говорила, что Лис очень похож на папу. Мыслят они точно в одном направлении и претензии у них ко мне тоже одинаковые!
— Когда поймёшь, что я прав идействительнозахочешь что-то изменить в своей жизни, тогда дай мне знать, — подытожил Лис, доставая из кармана брелок и снимая машину с сигнализации. — Можешь даже вновь прийти ко мне ночью, Мариш. Я буду очень рад такому раскладу и с удовольствием продолжу то, на чём мы сегодня остановились… Только единственная просьба — приходи абсолютно трезвой. Это должен быть твой осознанный выбор, а не от тоски по Мереминскому под влиянием градуса.
— Лис… — растерянно говорю я, но он уже меня не слышит. Садиться в свою «бэху» и заводит мотор.
А мне только остаётся открыть ворота и проводить затуманенным от слёз взглядом машину, которая, взвизгнув шинами умчалась куда-то в ночь вместе со своим владельцем.
Так, нет! Даже не начинай, Марин! Больше никаких слёз!
— Я думал, он никогда не уйдёт, — раздаётся совсем рядом голос Мереминского.
Кладёт свои горячие ладони на мои обнажённые плечи и аккуратно привлекает к себе. А я настолько изумлена происходящим, что даже не могу возмутиться такому повороту событий!
— У меня с собой ни куртки, ни пиджака, я тебя даже ничем согреть не могу. Разве что вот так, — еле слышно шепчет мне на ухо, совершенно не подозревая, что у меня творится внутри от его слов. — Пойдём лучше в дом.
Сбрасываю с себя оцепенение, а вместе с ним и полчища мурашек, которые атаковали сейчас моё тело под действием его прикосновений, и резко оборачиваюсь к Мереминскому.
— Ты издеваешься, да?!
— Вовсе нет, — безмятежно отзывается Ярик.
Ну точно — издевается!
— Как же я тебя ненавижу, Мереминский! — срывающимся голосом говорю я, окончательно скидывая с себя его руки и отступая на безопасное расстояние. — Господи, как же я тебя ненавижу!
— Ну это же неправда, Мариш.
Этого самоуверенного гада ничем не проймёшь! Всем своим видом Мереминский демонстрировал, что плевать хотел на мои слова и вообще ни на грамм им не верит.
Всё также продолжая улыбаться своей фирменной улыбочкой, Ярик вновь сокращает между нами расстояние и притягивает меня к себе. Я только и успеваю, что охнуть от неожиданности, когда его синий обжигающий омут оказывается всего лишь в нескольких сантиметрах от моих глаз.
— Ты чего делаешь? — тихо спрашиваю я каким-то охрипшим, незнакомым мне голосом.
— Мирюсь, — так же тихо отзывается Ярик, безотрывно глядя мне в глаза.
— Друзья так не мирятся, — замечаю я, намекая на неприлично маленькую дистанцию между нашими телами. На его ладони, крепко обхватившие мою талию, на его горячее дыхание, которое опаляло мне губы. На его… очень явное возбуждение, которое я ощущала сквозь плотную ткань джинсов! Чёрт бы тебя побрал, Мереминский! При одной только мысли, что сейчас упиралось мне в живот, я начинаю дико краснеть. Но, судя по всему, этот факт смущал только меня! Ярик продолжал смотреть на меня своим фирменным взглядом с капелькой чертовщинки, и улыбаться так, что ещё немного и моё обезумевшее от всего происходящее сердце с радостью выпрыгнет из груди. Прямо навстречу до неприличия довольному Мереминскому!
— Друзья так не мирятся, — подтверждает он, склоняясь к моим губам.
— Даже не думай, — прошептала я ему прямо в губы, пытаясь отстраниться. Но Мереминский по-прежнему одной рукой крепко удерживал меня за талию, а вторую очень «вовремя» решил разместить на моём затылке.
— Почему? — также шёпотом поинтересовался Ярик, ласково перебирая кончиками пальцев мои локоны.
Держит свои губы на расстоянии в четверть миллиметра
