Он ни разу не нарушил своего обещания и даже не попытался обнять или поцеловать ее, разве только она в порыве веселья сама дружески целовала его в щеку. Тяготы хозяйства тоже не легли на ее плечи — у Преображенского, как и у Леонида, была приходящая домработница, с которой Виолетта сразу подружилась и даже стала помогать ей. Если девушке не хотелось никуда идти, она сидела, покачиваясь, в плетеном кресле-качалке и читала редкие интересные книги из домашней библиотеки режиссера. Так что, если бы не постоянная боль от разрыва с Андреем, если бы не непреодолимая тяга к нему, Виолетте не на что было бы пожаловаться. Перед премьерой Преображенский все больше времени проводил в театре, почти не появляясь дома, и Виолетта даже стала скучать по нему. Наконец наступил день премьеры.
Под руку с Преображенским Виолетта в нарядном вечернем платье зашла в обитую красным бархатом ложу театра, расположенную над самой сценой. Режиссер постарался, чтобы его спутница была особенно прекрасна в этот вечер, не пожалев денег на специально сшитое для этого вечера платье с глубоким декольте и на украшения, искрящиеся в свете громадной люстры, свисающей с потолка театрального зала. И теперь все, перешептываясь, посматривали на великолепно одетую красивую молодую женщину, сидящую в ложе режиссера.
Виолетта замечала, какое впечатление произвело на людей, сидящих в зале, ее появление в ложе, и ее щеки залила краска смущения, делая ее еще прекраснее. Девушка старалась не обращать внимания на взгляды, направленные на нее и режиссера, но почувствовала, что кто-то смотрит на нее из ложи напротив, подняла глаза и увидела Андрея. Он холодно кивнул ей, вежливо здороваясь, и отвернулся, глядя на поднимающийся на сцене занавес. Свет стал понемногу гаснуть, и скоро стало темно, к невероятному облегчению Виолетты, которая готова была вскочить с кресла и убежать, лишь бы не видеть перед собой любимого человека, его безразличное отношение к ней.
— Молодец. Ты держишься, как и подобает моей жене, — шепнул ей режиссер. — Я тоже заметил твоего возлюбленного. Придется тебе привыкать сдерживать свои эмоции.
Начался спектакль. Сначала Виолетта смотрела на сцену только из уважения к режиссеру, не желая его обидеть. Она не следила за действием, поглощенная своими страданиями. Но постепенно она стала отвлекаться от них, завороженная гениальной пьесой Шекспира и талантливой игрой актеров. Затаив дыхание, слушала она, как юный пылкий Ромео, стоя под балконом, объясняется в любви очаровательной Джульетте. Она все больше увлекалась действием, и ей казалось странным, что она знакома с актером, играющим Ромео, что с ним она плыла на катере, отдыхала на даче. Казалось, он не играл Ромео, он был им, влюбленным юношей из XVI века, а не студентом-первокурсником театрального училища. У Виолетты даже выступили на глазах слезы, когда она смотрела финальную сцену пьесы, где влюбленные умирают, не предав своей любви.
Занавес опустился под бурные аплодисменты зрителей. Мишу долго вызывали на бис, и он выходил, кланяясь, разгоряченный и счастливый. Подняв голову, он посмотрел на режиссера. Преображенский одобрительно кивнул ему и встал, протянув руку Виолетте и направляясь к выходу.
— Мальчик был особенно хорош сегодня. Настоящий Ромео. Отвлек он вас от ваших проблем, Виолетта? — спросил он.
— Да, — ответила девушка, выходя с режиссером из ложи и делая усилие над собой, чтобы не обернуться и не посмотреть на ложу напротив, где сидел Андрей.
Ей казалось, что ее душа разорвется на части, так хотелось ей быть сейчас рядом с ним, но это было невозможно. К Преображенскому в фойе театра подошли телевизионные репортеры с кинокамерой и журналисты. Они наперебой брали у него интервью, а кинооператор включил мотор кинокамеры, то и дело направляя ее на стоящую под руку с режиссером Виолетту. Преображенский рассказывал о своей интерпретации шекспировской пьесы, о процессе постановки, и Виолетте приходилось стоять рядом и улыбаться. Зрители, выходящие из партера, толпились вокруг них, слушая режиссера и разглядывая девушку.
Вдруг Виолетта заметила, как по ступенькам лестницы, покрытой красным ковром, медленно спускается Андрей. Он, конечно, не мог не заметить скопление народу, и его взгляд упал на Виолетту. На секунду он замер, разглядывая ее. Выражение его лица не изменилось, оставаясь все таким же бесстрастным. А потом все так же медленно он прошел в фойе, пересек его, обходя людей, и, открыв стеклянную дверь, исчез.
Виолетте захотелось вырвать руку из руки режиссера и, не обращая внимания на репортеров и журналистов, расталкивая людей, выскочить вслед за ним. Но режиссер, словно почувствовав это, крепко обнял ее за плечи, продолжая что-то объяснять торопливо записывающему его слова молоденькому журналисту. Наконец он попрощался с прессой и телевидением, давая им понять, что интервью закончилось, и, продолжая обнимать Виолетту за плечи, повел ее к служебному входу, в вестибюле которого она увидела смеющихся и весело обсуждающих спектакль актеров, которые играли сегодня на сцене.
Было так странно узнавать враждующих Монтекки и Капулетти в двух солидных, с внушительными лысинами мужчинах, современно одетых и мирно беседующих между собой. А Джульетту, которая только недавно умирала из-за того, что не может жить без своего любимого Ромео, целовал коротко стриженный, с выбритыми висками парень с серьгой в ухе. А сам Ромео стоял рядом с ними без признаков ревности на лице, даже не обращая на них внимания. Он напряженно смотрел в темноту коридора, ведущего из фойе, и, когда оттуда появились Преображенский с Виолеттой, девушка заметила, как озарилось его лицо.
Режиссер подвел к нему Виолетту, и девушка поздоровалась с ним, все еще воображая, что приветствует шекспировского персонажа. Режиссер, обращаясь ко всем, сказал:
— Все были сегодня великолепны. Спасибо всем. Сегодня отдыхайте, а завтра вечером — праздничный ужин в театральном кафе. Собираемся в девять. Прошу не опаздывать. До завтра.
Актеры шумной толпой высыпали на улицу. А Преображенский сказал своей спутнице:
— Виолетта, приглашай нашего юного друга на чашечку кофе. Надеюсь, он не откажется отпраздновать свой сегодняшний триумф в нашем тесном семейном кругу?
И без того разгоряченные успехом, щеки Майкла вспыхнули ярким румянцем.
— Вы не откажетесь сегодня поужинать с нами? — спросила Виолетта.
— Спасибо, не откажусь, — улыбаясь режиссеру, произнес он.
Девушка все еще была погружена в романтическую атмосферу, созданную пьесой, — так хороша была игра актеров, настолько правдоподобно сыграл свою роль Майкл. И теперь, когда она шла рядом с ним по проспекту, ярко освещенному фонарями и рекламой, а потом по темной маленькой улочке и разговаривала с ним, она представляла, что разговаривает с самим Ромео. Да он и в самом деле своей трогательностью и хрупкостью, своей невинностью и чистотой был похож на него.
