— И так одиннадцать раз? А возможно, и более, если наши подозрения подтвердятся. Мы предполагаем, что он мог пользоваться не одним почтовым отделением. Сейчас моя группа как раз занимается этим.
— Несколько ящиков? А что вас заставляет так думать? — Ее недоверие теперь сменилось негодованием, словно все это представлялось ей настолько нелепым, что она отказывалась всерьез задумываться над этим.
Но Тэк не был сумасшедшим. У него были веские основания, чтобы завести дело.
— Возвращенные чеки. На разные суммы — от восьмисот до двенадцати тысяч долларов, внесенные на ваш счет в течение февраля, марта, апреля и мая. И это только за этот год. Мы не знаем, что было сделано за предшествующие годы.
— Мой счет, — это был не вопрос, а утверждение. — Вы изучали мой счет?
— Мы имеем на это право.
— Не ставя меня в известность?
— Не ставя вас в известность и без какого-либо ордера. Это абсолютно легально и входит в сферу наших прав. Полагаю, что банк сообщил вашему мужу о нашей деятельности, он испугался и, — Тэк сделал жест рукой, — сбежал.
Лаура смотрела на него в полном недоумении. Затем она опустила глаза, прижала пальцы ко лбу, снова посмотрела на Тэка и поднесла руку к губам. Тэк заметил, что губы у нее не накрашены, хотя на лице остались легкие следы косметики. На ней были джинсы и свитер, и выглядела она моложе тридцати восьми — возраста, указанного в полученном Тэком досье. По крайней мере, трудно было поверить, что ее сын уже учится в колледже.
А еще через мгновение вид ее стал совсем юным, и невозможно было даже представить себе, что она владелица ресторана и замужем за парнем, совершившим мошенничество. Она казалась беспомощной, абсолютно растерянной двадцатилетней девушкой, и хотя Тэк повторял себе, что все это может быть лицемерием, верить в это становилось все труднее.
Она нервно сглотнула, перевела взгляд на Мельроуза и снова посмотрела на Тэка, словно надеясь, что кто-нибудь из них улыбнется и скажет, что все это шутка. Растопырив пальцы, она потерла руки.
— Ах, наверное, мне надо позвонить, — произнесла она срывающимся голосом и попыталась встретиться с глазами Мельроуза. — Я ведь могу это сделать?
— Конечно, — ответил Мельроуз очень мягко. Если бы не его положение, Тэк вел себя так же. Но сейчас Мельроуз был хорошим, а он — плохим. И пока не надо было ничего менять.
Лаура двинулась прочь из комнаты, и Тэк проводил ее взглядом, только сейчас обратив внимание на то, что она босая. Но и без обуви она выглядела элегантной. Как и ее дом. Встав с дивана, он прошелся по гостиной. Мебель, художественные безделушки, восточные ковры — все это было дорогим, но подобранным со вкусом и без чрезмерной роскоши. Хорошо, если бы правительство декорировало так же его личный кабинет.
— Думаете, она не сбежит через черный ход? — спросил он, вертя в руках маленького хрустального лебедя.
— Нет, — ответил Мельроуз, не вставая с дивана.
— Вы так уверены.
— А вы так циничны.
— Такая у меня работа, — вздохнул Тэк. — Там, где я работаю, все считаются виновными, пока им не удастся доказать обратное.
— А там, где я работаю, — без паузы парировал Мельроуз, — все наоборот. Мы знаем местных жителей. Может, не всех и не так хорошо, тем более что сюда постоянно приезжает множество приглашенных преподавателей. Но такие люди, как Лаура Фрай, приносят славу этому городу.
— Что уж точно не относится к ее мужу.
— Он — исключение. У нас немного таких, как он.
— И вы считаете, что она не замешана. — Тэк поставил лебедя на место.
— Нет.
— Интуиция?
— Да, и отсутствие каких-либо доказательств противоположного.
— Виновна до тех пор, пока невиновность не доказана, — напомнил Тэк Мельроузу и заметил входящую Лауру. Походка ее была уверенной, голову она держала высоко поднятой, и лишь бледность выдавала внутреннее напряжение.
— Вы звонили адвокату? — спросил Тэк.
— Да. Она уже едет сюда. Она просила, чтобы я больше ничего не говорила до ее приезда. — Она подошла к креслу, за которым стояла до того, и села, поджав ноги.
Тэк вернулся на диван.
— Вы считаете, вам потребуется адвокат?
— Она не только адвокат, но и друг.
Мельроуз подвинулся на край дивана, свесив руки между коленей.
— Странно, что вы здесь сейчас одна, миссис Фрай. Все выходные подъезд к вашему дому был запружен машинами.
— Да, ко мне заезжали. Друзья. Коллеги. Моя мать.
Перед последними словами Тэк расслышал небольшую паузу, но, прежде чем он успел осведомиться о ее причине, Лаура продолжила:
— Мой сын приезжал из колледжа. Он уехал сегодня утром. Дочь в школе, ресторан закрыт, а все остальные вернулись к своим делам. Джеффа нет уже шесть дней, шесть долгих дней, и никаких признаков того, что он вернется. В какой-то момент жизнь должна войти в нормальную колею. — Прежде чем поднять глаза на Тэка, она затравленно посмотрела вниз. — В присутствии моего адвоката или без него — я могу сказать, что ваше сообщение нелегко переварить. Джефф много работал. Он начал с нуля и заработал все, что имеет, собственными руками. Нет никаких оснований подозревать его в том, о чем вы говорите.
Тэк со значением окинул взглядом комнату.
Лаура немедля возразила:
— Мы купили этот дом на заработанные им деньги.
— Здание вашего ресторана вы тоже купили на них?
— И этот дом, и здание ресторана куплены в рассрочку.
Тэку об этом было известно. Еще до исчезновения Фрая банк предоставил мельчайшие сведения.
— Значит, вы оплачиваете закладные, аренду офиса фирмы вашего мужа, выплачиваете зарплату секретарям и коллегам, ссуду за перестройку ресторана плюс плата за обучение в школе «Айви Лиг» и расходы на жизнь. Это составляет значительную сумму ежемесячно, миссис Фрай. И это не считая «порше». И вашего «вагонра». А также текущих расходов на ваш ресторан.
— Ресторан окупает себя.
— И дает достаточную прибыль, чтобы оплатить остальное?
— Нет. Пока нет. Через два-три года, возможно. В настоящее время остальное оплачивается из доходов моего мужа.
Тэк имел дело со многими. Умел разбираться с крупными бостонскими фирмами, корпорациями и высокопоставленными клиентами. По сравнению с ними Джеффри Фрай был пешкой.
— И как вы думаете, сколько он зарабатывает?
Казалось, ее удивил этот вопрос.
— Джеффри? — она задумалась. — Сто пятьдесят, может, двести тысяч в год. Я не знаю точно.
Теперь наступила очередь Тэка удивляться.
— Вы не знаете?
— А нужно?
— Но он ваш муж.
— Но он сам занимается всеми денежными вопросами.
