Марджив удивленно смотрит на мужа: он что, шутит? Но Честер вполне серьезен.
— Я и сама подумала, что нам надо оплатить адвоката, — соглашается она. — Во Франции, думаю, найдутся хорошие профессионалы. Ты кого-нибудь знаешь, Джейн?
— Все лаканианцы, сторонники парижской школы фрейдизма. — В голосе у нее сомнение.
— А вы знаете, что «Святая Урсула» Рокси может быть довольно ценной вещью? По крайней мере сейчас, когда в Гетти готовят экспозицию «Источник света: школа Латура». Собирают работы того периода, именно те, где человек или предмет освещается источником света, находящимся на самой картине. Не то что, например, у Вермера — светом из окна или источником вне холста.
— В Гетти хотят получить «Святую Урсулу»?
— На время. Изабелла могла бы привезти ее, когда вернется.
— Музей может сам оплатить упаковку и перевозку, — замечает Честер. — Да и страховку тоже.
— Почему ты говоришь «Роксина «Святая Урсула»»? — задает Роджер роковой, как окажется, вопрос.
После обеда Честер выходит во двор разобрать жаровню. В другие дни он редко берет в руки какие-либо инструменты, но эти он любит: длиннозубую вилку, тяжелые рабочие рукавицы с кожаными ладонями, металлическую щетку, которой счищает с вертела остатки цыпленка или рыбы (прежде это была говядина). Ему нравится запах угля и жира. Он думает о Рокси, приемной дочери, которая ближе ему, чем родные Изабелла и Роджер. Между ним и Рокси всегда была молчаливая приязнь. Ее подростковые закидоны были такие же, какие он знал за собой, ее спокойствие и серьезность тоже напоминали его собственные, а вот непоседливая, порывистая Изабелла приводила его в изумление, равно как и ее спортивные таланты. Роджер? Тот словно слепок с самых плохих сторон его натуры — нетерпимости и напористости. Впрочем, оба они такие, это у них от Андреа, их несчастной матери, потому что сам он — человек внимательный и спокойный.
Он тревожится за судьбу Рокси, боится, что развод раздавит ее. Развестись может кто угодно, и многие разводятся, но большинство к моменту развода уже жаждут избавиться от человека, которого они — невозможно себе представить — любили и с которым спали. Человека, чьи отталкивающие черты приводят тебя в растерянность, потому что отражают твой дурной вкус, твою незрелость или незавидную роль существа, родившегося под несчастливой звездой.
Из писем Рокси видно, что ее раздирают противоречивые побуждения, что она выбита из колеи и уязвлена до глубины души угасанием любви того, кого она любит. Честер не знает, что он может сделать для Рокси, разве что удавить мерзавца, этого лягушачьего принца.
Я носил в глубине сердца потребность в чувствительности и хотя не сознавал этой потребности, чувство, не находя удовлетворения, постепенно отделяло меня от всего того, что поочередно привлекало мое любопытство.
«Адольф»
Магда Тельман, новая любовь Шарля-Анри, все чаще фигурировала в семейных разговорах. Шарлотта Сакс и я тоже говорили о ней. Магде было тридцать семь лет, то есть она была на год старше Шарля-Анри. Я воображала ее ослепительной брюнеткой, наподобие Марии Каллас, обладающей невероятным животным магнетизмом, железной волей и мастерицей на поразительные сексуальные фокусы. Но какова она на самом деле, как выглядит и о чем думает, мы не знали. Толкает ли она Шарля-Анри на развод, чтобы самой выйти за него замуж? Была ли эта отчаянная особа, видящая в Шарле-Анри спасителя и опору, той силой, которая заставляет его поскорее разделаться с Рокси? Неужели он нашел в ней что-то такое, чего нет в красавице Рокси, матери его детей? Я старалась угадать душевные порывы Шарля-Анри, старалась найти ключик к выходу из создавшегося положения. Но сама в глубине души удивлялась: как она может хотеть, чтобы он вернулся? Я знаю, мне еще надо учиться терпению и прощению, но не сейчас, потом, как говорил святой Августин о желании быть целомудренным человеком.
Как уже говорилось, Сюзанна долго отказывалась знакомиться с Магдой, но материнская практичность в конце концов взяла верх. Она велела Шарлю-Анри привести Магду на обед в «Собор», как если бы те были дальними родственниками или знакомыми ее детей. Шарль-Анри пришел в ресторан до срока, весь внимание, переставил стул для матери, поправил ее салфетку. Магда приехала прямо с Северного вокзала. Видная, серьезная славянка под сорок, в теле, с крупным лицом, длинными пепельными волосами и чем-то материнским во внешности, она была совсем не похожа на роковую женщину. От этой роли она переняла только сигареты и водку в качестве аперитива.
Передав Рокси содержание разговора с Магдой, Сюзанна добавила, что она будет всегда любить невестку и что ей нечего беспокоиться.
— Мое мнение определенно, — сказала она. — Сын знает мое мнение насчет его долга перед детьми. Не могу, однако, сказать, что она вызвала у меня отвращение. Вполне чинная буржуазка. Высшие слои славянского общества — все еще приличные люди, многие хорошо говорят по-французски. Я напрямик спросила, каковы ее планы насчет замужества, и она сказала, что не может выйти замуж, она croyante, верующая, и что прежде надо получить разрешение церкви. Удивительно, не находишь?
Выслушав рассказ свекрови, Рокси едва не слегла. Ее потрясло, что Сюзанна вообще заговорила с Магдой о замужестве. Получалось, что присутствие Магды в узком кругу Персанов стало фактом.
Стояла середина осени. В первые недели октября произошло несколько заметных и странных событий. В Люксембургском саду листья, вчера еще красные и золотые, стали быстро осыпаться, и прохладный осенний ветер гнал их по аллеям с металлическим шелестом, словно кто-то сгребал их с дорожек кладбища. С неба сошла летняя голубизна, как будто мир повернулся лицом в другую сторону, и оно сделалось тускло-серым. Я подумала, что перемены в погоде еще сильнее скажутся на настроении сестры, но они, напротив, радовали ее. Во всяком случае, поначалу. Мне стало понятно, почему приезжие в Калифорнии жалуются на то, что нет смены времен года. Осень хорошо действует на человека, потому что грядущая весна обещает разогнать все его печали.
По-моему, дух противоречия и возмущение — здоровые чувства. Но у Рокси не хватало стойкости. Она вела Женни в Люксембургский сад и часами неподвижно сидела там, не размышляя над своими проблемами, но совершенно опустошенная, подавленная, и только гадала, где она ошиблась. У французов есть слово déprimé, оно означает «находящийся в депрессии». Сюзанна видела, что Рокси déprimée, то же самое я сказала нашим родителям, но никто из нас, в сущности, не знал, насколько глубока ее депрессия, как сильно раздирают ее религиозные воззрения, оскорбленное самолюбие, озлобленность, тревога за будущее, таинственные токсины беременности.
