меня обижает? Хасанов будет в этом списке первым.
Молчу, правую щеку жжет огнем. Он смотрит. Зверь изучает, сканируя до самого нутра, не давая вздохнуть. Повернулась, наши взгляды встретились, медленно выдохнула через нос.
В глазах Хасанова была пустота и чернота. Так, как смотрит он, смотрят на вещи, на посторонние предметы, которые ничего не значат. Никакой эмоции, абсолютно ничего.
– Пошла вон!
Низкий рык, вздрагиваю.
– Мурат, ну зачем ты так с девочкой, на ней и так лица нет?
– Пошла вон, я сказал!
Пульс стучит в висках, уши закладывает, да, мне лучше уйти, так будет правильнее, я не могу выносить его ненависти. Она разъедает до костей, рвет на части душу.
Вылетела из столовой, остановилась, прижимаясь к стене спиной. Поражало то, какой он бывает разный, во всем. Ночью в его черных глазах был огонь, одержимость, голод и страсть, я думала, он задушит меня во время того, что было между нами.
Нет, это был не секс, а какой-то больной, нездоровый акр совокупления, так самцы берут самок – жестоко, агрессивно, показывая свою силу и власть. Но тогда хоть были эмоции, а сейчас ничего.
Все не могу успокоиться, колотит так, что недолго и до нервного срыва. Не понимаю, почему этот мужчина так действует на меня?
Животный страх, приправленный сексуальным влечением. Низ живота наливается жаром, тянет, грудь напряжена, соски торчат, ладони мокрые, мну пальцами подол платья.
Так не должно быть, это неправильно.
– Ты еще тут?
Снова испуганно вздрагиваю, мужчина подходит очень близко, теперь понимаю, что он ниже и не такой огромный, как Хасанов.
– Извините, – хочу уйти, но меня останавливают, взяв за руку.
Снова, уже второй раз за утро, меня касается посторонний мужчина.
– Меня зовут Равиль, мы не знакомы, в шесть часов придешь в дом охраны, надо поговорить.
– Зачем?
– Затем, что я главный по безопасности в этом доме и окружении Мурата Руслановича.
– И что? За шесть дней вы не узнали обо мне ничего?
– А ты не такая овца, как мне сейчас показалось. Зубки есть, да?
– Всем слишком много кажется на мой счет.
Мужчина усмехнулся, я убрала руку, но когда его взгляд остановился на груди, мне захотелось прикрыться.
– В шесть, ты поняла?
– Да.
Ушла, во рту пересохло. Где этот Равиль был раньше, все то время, что я нахожусь в этом доме? Почему я не слышала о нем ни слова?
На кухне завтракала охрана, новенький Валера ничего не сказал, увидев меня, лишь подмигнул, Вартан пил кофе, что-то рассматривая в окне. Подошла ближе, там был садовник Володя, он аккуратно раскладывал под кустами роз, что только набирали бутоны, капканы.
Мне казалось, что их ставят на меня, что любая моя попытка убежать из этого странного огромного и неживого дома, в который я сбежала от своих проблем, окажется провальной.
– Крысы, в том году их не было.
– Может, лучше яд, капкан как-то негуманно.
– Убийство вообще негуманно, а смерть – некрасиво.
Вартан сегодня был разговорчивым.
– Почему они все красные? Розы.
– Тебе лучше не знать.
– Мне лучше вообще здесь не быть. Ты тоже предан ему?
– В твоей комнате приказали выключить камеру, – Вартан не ответил на мой вопрос, лишь поделился тем, что узнал. А вот зачем, тоже загадка.
Володя испытывал аппарат, железные скобы резко сомкнулись, когда он надавил на центр капкана палкой. Мне казалось, я слышала лязг металла и чувствовала боль, что предстоит пережить зверьку.
Я поняла, зачем отключили камеру, хозяин придет снова, но я не выполнила его приказ.
Глава 22
– Мне нужен мой телефон.
– Для чего? Ты знаешь правила.
– Мне необходимо позвонить отцу.
Луиза Азизовна недовольна, снова смотрит, поджав губы, ее не было почти весь день, мы не виделись, но я уже чем-то ее раздражаю.
– Он остался один, я не сказала, куда уехала, он не совсем здоровый человек, мне нужно знать, как он без меня.
На душе было скверно, все эти дни я гнала от себя мысли о доме и отце. Ушла, не сказав ни слова, наговорила много сгоряча и от обиды, но какой бы он ни был – он мой отец, и за него болит душа.
– Всего один звонок. Или мне что, начать просить телефон у охраны или садовника? Или идти спрашивать разрешения у хозяина?
Сжала кулаки, отношение этой женщины начинало раздражать, фраза о хозяине вырвалась случайно, но именно она возымела эффект.
– Пять минут, время пошло.
Женщина вручила свой телефон, ушла, я осталась в коридоре одна. Быстро набрала сотовый отца, но он был отключен, затем домашний, но услышала лишь долгие гудки. Подумав несколько секунд, набрала номер соседки.
– Алло, да, говорите.
– Тетя Люба, здравствуйте, это Лиана, соседка ваша.
– Лианочка, деточка, как ты? У тебя все хорошо?
– Да, все нормально, вы не видели папу? Я не могу до него дозвониться, вы не могли бы сходить к нему, проверить, как он?
Повисла долгая пауза, мне даже показалось, что тетя Люба отключилась.
– Алло?
– Лианочка, ты не волнуйся, все хорошо, я видела его вчера, он был не один.
– С кем?
– Так приезжал наш начальник полиции, я еще удивилась, машина такая красивая и Тимофей наш, мне-то из окна весь двор видно, а она как раз у подъезда стояла. Коля мой сказал, что это Понкратова машина, по номерам узнал. А потом Тимофей из нее вышел, обернулся по сторонам, лицо красное, лохматый.
В груди неприятно сдавило, задумалась.
– А что дальше? Сегодня вы видели его?
– Сегодня нет, так я с утра на даче была, заросло все сорняком.
– Тетя Люба, вы, как освободитесь, сходите к нам, узнайте, как отец, а я завтра позвоню.
– Хорошо, Лианочка, хорошо. Ты как сама, все в порядке?
