это восхитительно! — бормочет в мое ухо и от его дыхания на моей коже я холодею.
— М?
— Мне с тобой очень хорошо, Васька. Не уходи никуда…
Черт! Ну почему это со мной происходит! Давай, соберись, двинь ему и беги! Чего разлеглась! И еще и посапываешь! Гофман плавно водит пальцами по моей спине, словно баюкает, а я все не могу найти в себе силы чтобы подняться.
— Как ты? Включить свет?
— Нет, — говорю едва слышно.
— Может тогда ты тоже меня обнимешь?
— Нет.
— Эгоистка, — и вновь я покрываюсь мурашками от его дыхания.
— Мы лечим не тебя, — я случайно задеваю его шею губами.
— Меня мы тоже сегодня лечим, только совсем от другой болезни, — говорит загадочно, — И если ты еще раз так сделаешь, мы меня не вылечим.
Да что со мной? Зачем же я ведусь на это? Почему мне так не хочется уходить и хочется верить в эти сказки, которые он вешает мне на уши! Вернее, официально он мне их не вешает. Но от его намеков и двусмысленных фраз, ноет под ложечкой и тянет наделать глупостей.
— Мне пора идти, спасибо за терапию, — нахожу в себе последние силы и отстраняюсь.
— Пожалуйста, не беги от меня, — Гофман снова меня притягивает и я возвращаюсь в прежнее положение, даже ближе, потому что между нами нет моей руки, — Давай просто полежим вот так, а завтра ты меня обязательно за это ударишь.
— Ты собираешься лежать так до завтра? — спрашиваю взволновано.
— Да. И потом каждый день…
В моей груди что-то очень жалобно царапается и я поджимаю губы. Как же красиво Гофман ездит по ушам.
— Ты мне очень нравишься. Очень-очень сильно… Перестань паниковать и отталкивать меня. Неужели ты не чувствуешь, как я к тебе отношусь?
Я вообще не понимаю, что я чувствую, поэтому ничего не отвечаю.
— Спокойной ночи, дикарка, — шепчет, целует меня в висок и прижимает крепче.
— Спокойной ночи, — отвечаю под ритм своего частого сердцебиения.
Василиса
Открываю глаза, щурюсь и часто моргаю. Нет, к сожалению, мне это не приснилось. Я все еще в комнате Гофмана. Пульс подскакивает за сотню, когда понимаю, что лежу на его руке, прижатая спиной к его груди. Мой самый страшный кошмар! Видимо, во сне я перевернулась. Удивительно, что меня не разбудила паническая атака по этому поводу. Пока колотится сердце, лежу и не дышу, но Фил начинает ерзать, а потом скользит руками по моему телу, пристраиваясь поудобнее и целует меня в затылок.
— Доброе утро, дикарка, — бормочет сонно, — Ты опять вся напряженная. Сейчас только умоюсь и можешь начинать драться.
— Отпусти меня, олень, — я зажимаюсь еще сильнее.
— Не, вполне можно полежать минут десять, — он зевает.
— Фил, пусти…
— Хватит. Когда ты действительно хочешь уйти, ты бьешь в челюсть, — Гофман снова тянется к моей шее, откидывает мои волосы и нежно массирует шею одной рукой, а потом оставляет на ней влажный след от своих губ.
— Не делай так, — говорю шепотом и начинаю крутиться.
— Ну прости, не удержался, — на этот раз он целует меня в щеку, — Давай не будем ссориться с утра, сегодня такой тяжелый день. Две контрольные.
Я вдыхаю запах его кожи и продолжаю лежать, но теперь не могу расслабиться.
— Ты вчера довольно быстро уснула. А мне вообще не спалось, — начинает тараторить Гофман, — И знаешь что заметил?
— Что?
— Сейчас покажу!
Фил опускает голову ниже и пододвигается ко мне очень близко, слишком близко… Я смущенно закрываю глаза, ощущая на себе его дыхание.
— Ты чувствуешь? — спрашивает иронично.
— М? — я снова не дышу.
— Ну они же магнитятся!
— Ты говоришь загадками, олень, — я все еще не двигаюсь и боюсь открывать глаза.
— Губы магнитятся, неужели не чувствуешь, как они гудят? — Фил придвигается еще ближе, между нами остается всего несколько миллиметров.
Они действительно гудят. И в груди ноет. Отвратительно…
— Поцелуй меня, — выдыхает в мой рот.
— Мы не чистили зубы, — говорю испуганно полушепотом.
— Да и насрать! — шепчет взволнованно, — Ну поцелуй меня! Меня от тебя никак не отпускает и видимо уже не отпустит!
— Гофман, мне пора! — буквально выпрыгиваю из кровати и пока он рычит в подушку что-то недовольное, красная, как рак, выбегаю из его комнаты.
Я была в секунде, чтобы сделать это! Всего в одной! Но нам никак нельзя целоваться! Я вообще не хочу целоваться! Почему губы действительно магнитятся? Боже… Только не это… Только не бабник Гофман…
Весь день меня не покидает дурацкое настроение. Еще и этот клоун постоянно вертится под ногами и не дает мне прохода! Две контрольные, одна из них по тригонометрии! Мне кажется, что после регулярных занятий у меня стало получаться чуть лучше, но вместо задач, в моей глупой голове постоянно крутятся воспоминания о вчерашней ночи. С ума сойти, мы же спали в одной кровати и под одним одеялом! Фил так нежно и аккуратно меня гладил и действительно не позволял себе ничего лишнего. Думаю об этом и в груди снова ноет. Чувствую себя такой слабой и уязвимой, что даже не могу на него наорать, не то что треснуть за то, что ходит за мной, а губы гудят.
Даже после обеда опять идет хвостом и постоянно что-то бормочет. Да уйди отсюда! Это же не закончится ничем хорошим! Наверно, если нахамить ему и послать меня немного отпустит, поэтому разворачиваюсь и смотрю на него бешеным взглядом.
— Ты так и собираешься ходить за мной весь день? — от ярости топаю ногой.
— Ну да! — Фил улыбается.
— Отвяжись от меня, дятел!
— Ночью ты была намного мягче, — он хитро мне подмигивает.
— Аааааа! — из меня вырывается бешеный рев, — Забудь об этом, Фил! Без света я снова растерялась! Я вообще не хотела с тобой обниматься! Я же тебе говорила, у меня есть парень!
— Это полная чушь! — Гофман смотрит на меня спокойно и самоуверенно, — Забегай ко мне вечером…
— Больше никогда в жизни! — я злобно хмурю брови.
— Или давай лучше я к тебе, люблю экспертировать! — он опять похабно скалится.
И получает в морду. Хоть и не сильно. Ну вот, Чума! Мы это сделали! Видишь, как просто! Лечу на свой этаж, как ураган, сбивая на своем пути пару человек.
Вечер у меня тоже совершенно не спокойный. Два раза кто-то довольно долго стучал в мою дверь, но открывать я не решалась. Может, конечно, это Никишина захотела вернуть свою пижаму, но очень сильно сомневаюсь. Я расхаживала по комнате и злилась на всех на свете, особенно на Гофмана и
