Ознакомительная версия.
Доев урезанную по диетическим соображением порцию каких-то там немыслимых рыбных роллов, Инна расцеловала Русика в обе гладко выбритые щеки и покинула ресторан с благородной целью не опоздать на сеанс вакуумного массажа. От двери в ресторан до ее машины было каких-то метров двадцать, не больше. И вот угораздило же кондитерскому ларьку попасться на ее пути именно в тот день. Обычно она обходила подобные искушения стороной: пирожные, торты и свежие булочки являли собой досадное зрелище для девушки, которая питается исключительно салатиками и с ужасом смотрит даже на безобидные сухофрукты.
Но в этот раз она его заметила – кондитерский ларек, в витрине которого были выставлены шоколадные шарики пирожных «Картошка», покрытые белой глазурью эклерчики и воздушные корзиночки с шоколадом и фруктами. Инна замерла перед этим великолепием, не в силах отвести глаз, словно диво дивное увидела.
– Пирожные свежие! – поймав Иннин вожделенный взгляд, направленный на сладости, сказала продавщица. – Очень рекомендую эклеры. Они с заварным кремом.
Инна нервно сглотнула. В иной ситуации она убежала бы прочь от опасности, поплевав три раза через плечо. Но тогда... То ли настроение было шальное, то ли она не наелась в суши-баре... В общем, она вынула из сумочки кошелек и решительно скомандовала продавщице:
– Мне два эклера... И одну корзиночку!
Получив желанные сладости, она в три прыжка оказалась возле своего автомобиля. Там, скрытая от посторонних глаз толщей тонированного стекла, она чувствовала себя в относительной безопасности и могла делать все, что ей вздумается. Смешно, но она даже телефон мобильный отключила.
Эклеры были уничтожены в мгновение ока, вслед за ними отправилась и корзиночка. Под веселые напевы «Европы-плюс» Инна быстро домчала до салона красоты, настроение ее было приподнятым. Странно, но впервые за много лет она вдруг почувствовала себя абсолютно счастливой. Заварной крем, тающий на языке, нежный, тягучий, пьянил ее, как наркотик.
Косметолог, которая работала с Инной не первый месяц, удивилась даже, увидев вдохновенную улыбку на ее обычно апатичном лице.
– Вы выглядите как влюбленная, – сказала она, – глаза-то как блестят!
Инна ничего не ответила. Она не собиралась делиться с профессиональным борцом против целлюлита своим сокровенным секретом. Она молча разделась и улеглась на кушетку, предоставив свои худые бедра сильным пальцам массажистки.
Так, совершенно случайно, ей удалось обзавестись действенным рецептом против дурного настроения.
Нельзя сказать, чтобы Инна пользовалась им часто. Артем Иртенев, помешанный на сохранности ее подростковой фигурки, конечно, сразу понял бы, что она злоупотребляет сладким. Но иногда, может быть, пару раз в неделю, она забегала в кондитерские и кофейни, дабы с головой окунуться в ни с чем не сравнимое наслаждение.
В один из редких расслабленных московских вечеров, не занятых лихорадочными сборами на очередной концерт, Инна вдруг ни с того ни с сего осознала, что Иртенев подозрительно давно не балует ее мужским вниманием. Уютно устроившись в гнезде из овечьего пледа и поедая белый шоколад, она тщетно пыталась припомнить хоть какие-нибудь свидетельства того, что Артем ее все еще любит.
В последнее время их супружеские отношения сводились к тому, что по утрам Инна варила для него яйца всмятку, а он в свою очередь заботливо отвозил ее после концертов домой. Причем часто случалось так, что сам он, оставив в квартире уставшую Инну, уезжал, по его словам, на переговоры. Где же он проводил время на самом деле – этим вопросом она как-то привыкла не задаваться. Притом оба они делали вид, что у них все в порядке.
И когда все изменилось? Почему она раньше не обратила на это внимания – может быть, потому, что всегда была не любящей женщиной, а незаинтересованным лицом? Со свойственной холодным красоткам снисходительностью она принимала его любовь как должное, безо всякой благодарности. Она считала, что и так многим пожертвовала ради его эгоцентричного желания заполучить жену-звезду. Своей карьерой, например.
Были времена, когда Иртенев не мог на нее надышаться, когда даже в машине он нежно мусолил ее ладонь, когда от ее волос пахло его поцелуями. Он постоянно придумывал для Инны какие-то сюрпризы. Однажды подарил ей йоркширского терьера. Сначала она обрадовалась, но потом выяснилось, что у нее аллергия, и щеночка пришлось отдать. А как-то раз Артем приволок откуда-то сертификат, свидетельствующий о том, что именем Инны названа какая-то свежеоткрытая звезда. А еще раньше он отличался патологической, какой-то детской ревностью. Мог приревновать ее к официанту, которому она мимоходом улыбнулась, или к бывшему бойфренду, о котором она давно позабыла думать. Потом это как-то сошло на нет, Инна вздохнула с облегчением, но может быть, ей надо было насторожиться?
А потом она познакомилась с Валерием и вовсе перестала обращать на супруга внимание. Она жила с Иртеневым под одной крышей и в упор его не видела. Она, тридцатилетняя, переживала первую любовь со всеми полагающимися симптомами – скачками настроения, нервными ожиданиями телефонного звонка, беспричинными слезами. И если бы в тот момент Артем объявил ей: все, мол, между нами кончено, Инна и глазом бы не моргнула. Кончено так кончено, так даже лучше. Можно было бы не придумывать предлогов, чтобы в очередной раз отлучиться из дома на долгожданное свидание.
Но со временем страсти немного поутихли. Хотя Валерий так и не вошел у нее в привычку и от запаха его свитера у Инны по-прежнему дрожали колени, однако однажды ее посетила страшная мысль: а ведь если Иртенев уйдет от нее, она останется ни с чем. Все имущество он предусмотрительно оформлял на себя. В случае развода Инне перепадет лишь статус стареющей разведенки. Профессию она давно потеряла – грош цена переводчику, который не практиковался несколько лет.
Если Иртенев уйдет, ей придется начинать все сначала. Старт радует только молоденьких энергичных особ. А когда тебе тридцать и ты нестерпимо устала, начинать дистанцию в который раз просто-напросто страшно.
Тревожный вопрос надоедливой нотой «си» звенел в области солнечного сплетения. Инна задумалась: а нет ли у моего мужа сексуальной жизни на стороне?
Не то чтобы Даше и в самом деле была глубоко противна мысль о тихом домашнем вечере, проведенном тет-а-тет с коробкой пирожных и комедией с обожаемой ею Одри Хепберн. Нет, иногда, маскируя лопнувшие глазные сосудики специальными каплями от усталости, она даже мечтала: укутать бы ноги пледом и полежать в блаженной прострации, вяло прислушиваясь к знакомым наизусть диалогам «Завтрака у Тиффани». Но вот парадокс, стоило ей в действительности опуститься на диван, как где-то глубоко внутри начинала пульсировать въедливая мысль: а вдруг именно сейчас она бездарно упускает свой самый главный жизненный шанс? Вдруг именно в этот ничем не примечательный вечер где-нибудь на другом конце города ее ждет нечто невероятное – сногсшибательное предложение о работе или великолепный мужчина, который о такой, как она, всю жизнь мечтал. А она, вместо того чтобы стремглав нестись навстречу птице счастья, валяется на диване и в сотый раз смотрит наивное кино.
Ознакомительная версия.
