— Если ты хочешь сделать мне какой-нибудь подарок на помолвку, то новая плита подошла бы в самый раз! — Дороти опустилась на стул на веранде рядом с Гатри и смахнула несколько прядей волос с вспотевшего лба. Она в очередной раз боролась с дверцей духовки, проклиная этот антикварный экземпляр.
В глазах Гатри появились искорки смеха.
— Мне кажется, ты слишком долго живешь здесь, Дороти. Никогда бы не подумал, что ты будешь мечтать о столь прозаических предметах! Ты не хочешь, чтобы я подарил тебе что-нибудь более романтическое?
— Хочу, — призналась Дороти. — Но, с другой стороны, если мне придется всю жизнь тушить мясо в духовке, прозаическая плита пригодилась бы мне гораздо больше!
— Впрочем, ты можешь получить также и новую плиту, — проговорил Гатри, обнимая ее одной рукой. — А если разобраться, ты можешь получить и новую кухню!
Дороти вскочила как ужаленная.
— И ты называешь меня непрактичной! Да ты знаешь, сколько стоит новая кухня? Это еще если не считать, во что обойдется ее доставка!
— Почему, по-твоему, Шейла собиралась выйти за меня? — возразил с улыбкой Гатри. — Деньги для нас не проблема, Дороти. Ты можешь тратить на хозяйство сколько тебе угодно, тем более что небольшое обновление этому дому не помешает.
— А что, если люди скажут, что я выхожу за тебя из-за денег? — предположила Дороти, снова прильнув к нему.
— Ты забываешь, что ты тоже не нищая. Тебе же принадлежит половина Биндабурры.
— Но это совсем не то же самое, что иметь наличные. Я даже не знаю, чем мне платить за машину, которую я наняла. Я написала им, что собираюсь подержать ее еще немного, но все равно счет будет гигантским, если я не верну ее как можно скорее.
— Мы отвезем ее обратно на будущей неделе, — успокоил ее Гатри. — А если тебе нужны деньги — бери!
Дороти поколебалась, нахмурившись, глядя в сторону протоки.
— Мне как-то неудобно брать у тебя деньги, я имею в виду сейчас, пока мы еще не женаты.
— Ну я мог бы приобрести у тебя твою часть Биндабурры, если так ты будешь чувствовать себя лучше, — предложил он. — Все равно она со временем будет принадлежать нам обоим.
— А сколько можно за нее получить?
Дороти онемела, услышав ответ.
— Я и подумать не могла, что она стоит таких денег!
— Возможно, она стоит и больше, — сказал Гатри. — Нам придется пригласить независимого оценщика, но все равно сумма будет приблизительно такая.
Дороти никогда и не мечтала о таких деньгах. До этого она, особо не унывая, существовала на свою мизерную актерскую зарплату и деньги, которые ей время от времени подбрасывали родители. Впервые она подумала, что их брак с Гатри будет означать конец той жизни. Она никогда не рассматривала свое наследство с точки зрения денег, но не лучше ли было согласиться с предложением Гатри и уступить ему свою долю, чтобы не обращаться к нему каждый раз за деньгами?
— Что ж, так и сделаем, — сказала она, и он повернулся к ней с удивлением.
— Ты уверена? — спросил он медленно, словно ожидая, что она тотчас же откажется от своей идеи. — Может, тебе стоит подумать над этим? В конце концов, это твое наследство, тебе нет нужды немедленно принимать решение.
Но Дороти, принимая какое-либо решение, никогда не колебалась.
— Нет, я все обдумала, — сказала она. — Я продам тебе мою часть Биндабурры.
С тех пор она начала смотреть на усадьбу новыми глазами — хозяйки, а не прислуги. Уборка больше не являлась для нее неприятной необходимостью. Она представляла себе комнаты в новом убранстве, мечтая о том, чтобы вернуть дому уютный семейный облик, который он некогда имел.
Переполненная энтузиазмом, Дороти решила начать с гостиной. Неплохо было бы заново покрасить стены, а с этим она могла справиться и сама. Она вынесла из нее все, что смогла. Темные картины были сняты со стен, книги перенесены в другое место, а мебель Дороти решила сдвинуть в середину комнаты.
В углу, за большим креслом-качалкой она обнаружила небольшое бюро. Дороти никогда не замечала его раньше, и с любопытством открыла один из его ящичков. В нем лежали в беспорядке всевозможные ручки и карандаши, календарь пятилетней давности, а также блокнот и пестрая россыпь почтовых конвертов. Похоже, дядя Стив время от времени садился за него, когда ему требовалось что-нибудь написать.
В другом ящичке Дороти обнаружила небольшую кипу писем, и подумала, что, раз уж она занялась этим бюро, неплохо было бы разобрать их. Она вытащила письма, и принялась наскоро их просматривать, пока на глаза не попалась знакомая печать. Это было письмо от нотариуса дяди Стива, того самого, который сообщил ей о наследстве.
Взгляд ее пробежал по строчкам, затем резко остановился. Бросив остальные бумаги обратно в ящик, Дороти медленно села в кресло и принялась перечитывать письмо:
«Дорогой Стив!
Большое спасибо за письмо, хотя оно и заставило меня поволноваться, когда я узнал о твоих опасениях насчет нового компаньона. Судя по твоим словам, на данном этапе уже трудно что-либо изменить в вашем соглашении. Однако ваше партнерство возникло недавно и, надеюсь, дела изменятся вскоре к лучшему. Тем не менее, если он продолжит попытки заставить тебя передать ему твою часть собственности в Биндабурре, я советую приехать повидать меня в Сидней, и тогда мы вместе сможем решить, как тебе лучше всего поступить.
Что касается твоей просьбы изменить завещание в пользу твоей двоюродной племянницы, я, разумеется, готов исполнить ее, хотя и считаю, что получение в наследство такого имения, как Биндабурра, и особенно в ситуации, которую ты описываешь, станет серьезным испытанием для молоденькой девушки, непривычной к местным условиям. Возможно, тебе следует поискать другой способ выразить ей свою привязанность, который был бы сопряжен с меньшими хлопотами для нее, но мы еще сможем вернуться к этому вопросу во время нашей встречи в Сиднее.
Я очень сожалею, что ты испытываешь подобные неудобства из-за своего компаньона, но уверен, что вам удастся решить все вопросы, не прибегая к вмешательству закона. Однако в любом случае ты в любой момент можешь полностью рассчитывать на меня и как на своего поверенного, и как на старого друга».
За сухостью канцелярского стиля Дороти почувствовала настоящую привязанность и заботу о ее двоюродном дяде.
Дороти положила письмо на бюро и беспомощно оглянулась вокруг, чувствуя, как ее чудесные мечты рассыпаются как карточный домик.
Это, должно быть, какая-то ошибка, отчаянно пыталась убедить себя она. Конечно, Гатри не мог насильно заставлять дядю Стива отказаться от своего имущества, как подразумевалось в письме. Но Дороти вдруг вспомнила его холодный и неумолимый взгляд, когда он говорил ей: «Я хочу, чтобы мне принадлежала вся Биндабурра, и я добьюсь этого, чего бы мне это ни стоило». Разве не сама она обвиняла его еще не так давно в том, что он стремится избавиться от нее? Разве она забыла время, когда он был нарочито враждебен по отношению к ней, чтобы убедить ее продать ему свою часть имения и уехать, и сам даже признался в этом?
