- Дойду, - растерянно киваю и выхожу из кабинета.
Они все ничего не знают, а берутся судить.
Да я победила Женю! Не без помощи Ивана, но ведь я не тюхтя! А они видят меня именно такой.
Откровенно говоря, я уже хочу развернуться и просто уйти. Ноги не идут в сторону участкового. Там снова общаться с людьми, у которых свое мнение о ситуации.
Останавливают меня слова регистраторши, вовремя всплывающие в голове. Ведь она права, он мог в висок зарядить, еще и сухим из воды выйти. Пускай отвечает за свои поступки, не только у него нервы, но я ему глаз зонтом не выколола.
- Эм, здравствуйте, - заглядываю в кабинет, - а я к вам, правда, не знаю, что нужно.
Абсолютно бессвязно бормочу, как будто вообще не умею общаться. Даю себе мысленную оплеуху и полностью просачиваюсь внутрь.
К счастью, участковый - человек бывалый, берет инициативу в свои руки. Сует мне чистый лист, сверху образец, забирает бумажку от врача, делает какие-то пометки. И в итоге выдает копию моего заявления.
- Все, гражданочка, это вам, свободны. Если что, приходите.
Беру бумажку и ужасно гордая собой выхожу на улицу.
В конце концов, неизвестно, что придумает Евгений, чтобы оставить квартиру себе. Может, и в Павлика вцепится. А у меня будет небольшой козырь, бывший муж и НЕ отец моего ребенка неадекватен.
Убираю заявление в сумочку, и тут звонит телефон. Иван. По видеосвязи.
Ах, почему именно сейчас?!
Делаю телефон тихо, как будто не слышу. Следом звонит Федор. Тут надо ответить.
- Алло, да?
- Светлана, за вами ехать? Вы не сообщаете ничего, мы волнуемся с Пашей, уже всю площадку вдоль и поперек изучили.
- Ах да, извините, - киваю, словно он меня видит, - вещей нет, ехать не надо. Я знакомую встретила, заболталась, скоро к вам вернусь, поедем домой.
«Домой», - проносится эхом в моей голове. За столь короткий срок родной город утратил этот статус.
Бегу в аптеку, а потом в магазин косметики. Тонального крема у меня отродясь не бывало, повезло с хорошей кожей. Должно ведь было с чем-то повезти, правильно?
- Мне бы нечто ядреное, пускай и дорогое, но оно должно быть эффективным, - подхожу к консультанту в магазине.
- Простите? Вы о чем? – не понимает девушка.
- Вот, - убираю волосы назад, - этого не должно быть видно.
- О, - очередной сочувствующий взгляд, ну, ничего, я выдержу, - конечно, сейчас подберем вам средство.
Выхожу из магазина практически счастливым человеком. Теперь можно и в люди, главное, близко с ними не стоять. Хорошо, что Ивана нет, хотя, темы для разговора копятся.
- Мама! – ко мне подбегает Павлик. – Наконец-то! Мы заждались. Кого ты встретила, тетю Лиду?
- Нет, милый, не ее, - выпрямляюсь после объятий с сыном. – Можем ехать.
- Конечно, Светлана, я сдал номера, идемте.
Федор никак не комментирует отсутствие моих вещей, не задает вопросы и, главное, не смотрит на меня. Я сумею скрыть недоразумение с Евгением, ни к чему о нем знать всем. Достаточно того, что Федор присутствовал при происшествии с Алисой. Не люблю выглядеть жалкой и беспомощной.
Паша, к счастью, тоже не слишком внимателен. Его интересует вид из окна больше, чем мать. Когда еще он куда-то поедет, нужно наслаждаться моментом.
Обратный путь занимает гораздо меньше времени по ощущениям. Впрочем, так всегда бывает, внутреннее восприятие – интересная штука. И вот, мы уже стоим у подъезда Ивана.
- Давайте я занесу вещи, - суетится Федор.
- И чай попьете, может? – по дороге я попросила остановиться в пекарне, купила пирог с картошкой, чтобы было чем поужинать.
- Нет-нет, спасибо, я лучше дома, супруга ждет, - отказывается водитель.
А я почему-то впервые задумываюсь о том, что у него есть семья, хотя, это логично.
- Да, конечно, езжайте отдыхать, супруга – это святое, - тепло улыбаюсь Федору и веду сына в квартиру.
Мы отлично проводим с ним время, празднуем мамину свободу пирогом. А что делать с отцовством, будем обсуждать с Иваном. Я зря раньше откровенно не поговорила с ним, впрочем, как и он со мной.
Бегаем друг от друга. Вроде вместе, а вроде и нет.
Засыпаем с Пашей в его комнате. Я ему читала сказку, да так и не смогла уйти, эмоции дня выжали все соки, организм захотел отдохнуть.
Среди ночи резко просыпаюсь. Растерянно моргаю глазами, не в силах понять, что так испугало? Павлик рядом, крепко спит.
- Черт! – вдруг снизу доносится чей-то приглушенный голос.
К нам пробрались грабители?!
Вскакиваю на ноги и озираюсь в поисках подходящего предмета для самообороны. Вызвать полицию или хотя бы позвонить консьержу мне не приходит в голову.
Глаза натыкаются на зонт. Какая ирония – снова тоже оружие.
Беру острую трость и, крадучись, иду к лестнице. Мне удается спуститься вниз незамеченной, и я сразу нахожу источник шума. Он один, высокий широкоплечий.
- Стоять! Ты на мушке, без резких движений, - тычу ему в спину зонтом.
Должно быть, я до конца не проснулась или пересмотрела боевик с Пашей, иначе как можно охарактеризовать мои действия?
- Света? Ты чего не спишь? – грабитель явно не впечатлен, он смело поворачивается ко мне. – Я разбудил, да?
- Ваня! – кидаю зонт на пол и прыгаю ему в объятия. – Я тоже тебя люблю!
29
Не знаю, сколько проходит времени, оно словно остановилось. Все вокруг отходит на второй план. Есть только он и я, и Павлик, конечно.
- Спасибо тебе огромное, - чуть отстраняюсь, - правда, стоило рассказать, что сделал меня свободной женщиной.
- Собирался, когда официально отцом стану, - Никольский ухмыляется, - но Зинаида из вашего ЗАГСа сработала оперативнее.
- О, ты и этим вопросом занимаешься, да? Мне можно ничего не делать, приятно.
- Естественно! На то я и мужчина, чтобы решать проблемы, а не создавать их, милая.
- Но все же ты должен был поговорить со мной. Я знаю, наши отношения, они странные, построенные больше на эмоциях и ощущениях, с откровенностью сложно обоим, - отхожу назад и присаживаюсь на диван.
- Я хотел сюрприз сделать! Что в этом такого? – Иван искренне не понимает. – И оно тебе надо? Нервничать лишний раз.
- Но это был мой брак! Понимаешь?! Я должна участвовать в собственной жизни, даже если сложно. И по поводу Паши, я и сама хотела лишать отцовства Евгения, но ты бы мог обсудить со мной свои действия! Я мать, в конце концов, - заканчиваю растерянно.
Вот оно, тот самый червячок, что сидел внутри, вырвался наружу. С одной стороны – легчает, а с другой…
- Может, ты в браке хотела оставаться? – тон Ивана становится холодным.
Не идеальный он во всем, характер у него жесткий, не зря управляет бизнесом.
- Нет, - пытаюсь говорить мягче, - но мне хочется быть причастной, понимаешь? – заглядываю ему в глаза и заискивающе улыбаюсь. – Я хочу знать, что ты делаешь, хочу участвовать, помогать, разговаривать. Хочу иметь на это право!
- Ладно, - Иван пожимает плечами, - будешь знать.
- Правда? – не верю, что все так просто.
- Ну да, почему нет?
- И при решении опеки над Павликом я буду участвовать во всем? – интересуюсь настороженно, потому что в голову лезут всякие нехорошие мысли.
- Ага, как иначе. Ты мать, тебя лишать прав я не стану, - Никольский так легко озвучивает мой страх, что становится немного не по себе.
- А собирался? – подскакиваю на ноги и подхожу к Ивану. Чтобы разглядеть правду, я должна смотреть на его лицо.
- Как тебе сказать, - Никольский прячет глаза, - мой адвокат собирался. Он настоящая акула и настаивал на полном уничтожении вас обоих с Евгением.
- Что?! – я в шоке.
- Послушай, ты хотела откровенности, вот она, - раздражается Иван. – Да, неприглядная, но она имела место быть. Поставь себя на мое место! Появляется девушка, втирается в доверие, потом скандал с ребенком. На первый взгляд, логично предположить, что вы с бывшим действовали заодно. Адвокат выдвинул версию, что вы хотите развести меня на деньги, забрать сына и сбежать. А Павлик мой единственно возможный ребенок, и Георгий Моисеевич в курсе этого. Естественно, он хотел играть по-жесткому.
