— Но как вы узнали Ясю? — спрашиваю, пораженный этой историей. — Разве она не изменилась за это время?
— Я бы ее не узнал, — качает головой Омер. — Я узнал свою внучку. Они с маленькой Ясемин одно лицо.
Мы молчим, и когда молчание затягивается, приходится вывозить мне.
— Все это, конечно, интересно и удивительно, — говорю задумавшемуся Омеру, — но скажите, господин Озден, зачем вам нужно было со мной встречаться?
Тот направляет на меня взгляд, в котором явно сквозит искреннее недоумение.
— Вы правда не поняли, Дамир-бей, или вы притворяетесь?
— Правда, — развожу руками.
— Дело в том, что я начал процесс признания отцовства, в результате которого Ясемин получит гражданство Турции. Я не буду хвастаться, но перед ней откроются совсем другие возможности. Дочь Омера Оздена сможет начать дело по душе или выбрать хорошую партию.
— Что тогда вы от меня хотите? — спрашиваю, отгоняя плохие предчувствия.
Омер кладет на стол широкие как лопаты ладони.
— Я знаю, что ты сейчас преследуешь Ясемин. Так вот как отец девушки я запрещаю тебе приближаться к ней. У нее начинается другая жизнь.
— А вы спросили у нее, нужна ли ей эта жизнь?
— А кто откажется от славы и денег?
Мы теперь оба сверлим друг друга пристальными взглядами.
— Оставь в покое мою дочь, — еще раз повторяет просьбу мужчина, — она выходит замуж.
И я впадаю в ступор.
Глава 19
Ясмина
В моем окружении происходит что-то странное. Такое ощущение, что пространство вокруг медленно, но неотвратимо закручивается в огромную воронку, и я нахожусь в самом ее эпицентре.
После нашего разговора с Денизом они уехали вместе — Эмир-бей и отец. Когда я попыталась выяснить у Догана, куда, он что-то пробормотал под нос и слился. Потом и вовсе сбежал, сославшись на неотложные дела.
Атеш честно признался, что не знает.
Недавно я обратила внимание, что меня перестали выпускать из дома одну. То есть без охраны. Я даже один раз специально проверила — взяла сумку и направилась к воротам. За мной сразу побежали двое охранников.
— Куда вы, госпожа Ясемин?
— Хочу прогуляться, — сухо ответила я, — разве нельзя?
— Не надо вам одной никуда выходить, — меня отодвинули с дороги мягко, но настойчиво.
— Это кто такое сказал? — спросила я возмущенно и в ответ услыхала:
— Господин Эмир Дениз.
— Я что, пленница? — с вызовом продолжила напирать я. — Если я буду настаивать, какие у вас на этот случай инструкции?
— Вы можете попросить пойти с вами господина Атеша или Догана, — ответил охранник. Второй кивнул и добавил:
— С ними можно.
Больше всего было жаль Лале. Я пообещала ребенку сходить с ней в торговый центр и в парк, и мы обе так расстроились, что Атеш сжалился над нами. Отвез в торговый центр, при этом за нами сразу увязалась охрана. Парни старались не бросаться в глаза, но всем с первого взгляда было понятно, кто они такие. А мрачный вид улыбчивого и милого Атеша, который коршуном смотрел по сторонам, портил все настроение.
В результате мы пробыли там едва половину запланированного времени. Разве что в парке еще погуляли.
— Атеш, что происходит? — спросила я его прямо. — Почему меня не выпускают из дома одну?
Парень в ответ только усмехнулся, и мне его улыбка показалась совсем невеселой.
— Потому что раньше ты была просто Ясемин, никому не известная девушка, которую привез с собой наш отец и которую он устроил на фабрику к одному из знакомых.
— И что же изменилось?
— Теперь ты Ясемин Озден. Единственная наследница. У Озденов нет других детей и внуков, Ясемин, и ты унаследуешь не только фабрику Омера, а и все что принадлежит его родителям.
— Но мне ничего не надо!
— Тебе может и нет, а вот Озденам да. Их семья не столько богатая, сколько родовитая и известная. Оздены могли бы быть миллионерами, но они много жертвуют на благотворительность. Они имеют вес, с ними считаются. Вы с Лале для них настоящий подарок.
Я слушаю его в полнейшем шоке. Так вот почему моя мама не подошла родителям отца. Оздены местные аристократы. Белая кость, голубая кровь.
— У Омера есть сыновья, — обрываю я Атеша, — они как раз законные Оздены. Вот пускай им все и передают.
Но парень качает головой, закатывает глаза и разводит руками.
— Ох, Ясемин, ты же все знаешь сама. Поверь, Стамбул умеет считать. И у него есть глаза и уши. Керем и Мерт Озден унаследуют имущество Афры и ее семьи, это пусть и негласно, но все понимают. Настоящие наследницы Озденов — ты и Лале.
— Но я еще не дала согласие, чтобы Омер меня признавал, — возразила я, борясь со странным чувством, которое нашептывала мне интуиция.
Ощущения приближающихся перемен, которые не факт что мне понравятся. Желания отмотать назад.
— Боюсь, это уже не имеет значения, милая Ясемин, — задумчиво проговорил Атеш, держа меня за руку и глядя на бегающую по дорожкам парка Лале.
Он на нее не просто смотрел. Он едва заметно указал на нее глазами, и я поняла.
— Им не столько нужна я, сколько Лале, да, Атеш? — проговорила я, стараясь не шевелить губами. Парень чуть заметно кивнул.
— Да, Ясемин. Ты цветок, выросший на чужой земле, а Лале совсем другое дело. Она еще успеет пустить корни, если вовремя пересадить ее в подготовленную и удобренную почву.
У меня голова пошла кругом. Моя дочь — вот главная ценность для Озденов.
Как же я умудрилась так вляпаться?
— Я заберу Лале и уеду, — вырывается у меня. Атеш переводит на меня изучающий взгляд.
— А ты точно этого хочешь, Ясемин? Ты принадлежишь этой земле не меньше чем той, которую считаешь родной. Так же как и твоя дочь. Ты слишком была счастлива у себя дома? Наверняка нет, иначе не приехала бы сюда. Или уехала бы обратно с Лале. Прислушайся к себе. Может, внутри себя ты найдешь намного больше ответов.
— Скорее, утону в океане вопросов, — проворчала я, не показывая, как сильно меня задели слова парня.
Если бы это сказал Доган, я бы отнеслась иначе. Но Атеш. Если он такое сказал, значит, он так думает. Искренне. Ни при каких обстоятельствах Атеш не стал бы лукавить, поэтому все, что мне остается, только вздохнуть и отвернуться.
***
Уже который день из головы не идут слова Атеша. Они не дают мне покоя, я не перестаю о них думать. И когда с Лале гуляю, думаю, и когда спать ложусь, думаю. Просыпаюсь, тоже думаю.
Я уже сто, нет тысячу раз пожалела, что уехала в отпуск. Эта цепочка из последовательно связанных между собой звеньев гложет и мучает. Мои мысли бегают по кругу словно взбесившаяся белка, несущаяся внутри колеса.
И как ни крути, во всем том, что творится в моей жизни, виноват только один человек.
Я пять лет спокойно жила, училась, растила дочку. Устроилась на работу своей мечты, где собиралась воплотить все свои надежды и достичь известности как минимум в пределах Турции. Моя жизнь шла по накатанной колее, в которой не было ни Озденов, ни Батмановых.
Но стоило появиться на горизонте Дамиру, как все понеслось под откос. И не просто появиться. Он влетел как прорвавшийся сквозь атмосферу астероид, попутно разнося в хлам всю мою устоявшуюся жизнь.
Если бы Дамир не купил эту фабрику, сюда не притащилась бы Жанна.
Если бы Жанна не приехала в Измир, я бы не испугалась за Лале.
Если бы я не испугалась, я бы не захотела сбежать в отпуск.
Если бы я не приехала в отель Оздена, он бы меня не узнал.
Ну вы поняли. И так по кругу.
Как только я представляю, что придется встретиться лицом к лицу с людьми, которые в свое время пренебрегли мной и мамой, сразу хочется схватить Лале и бежать. Куда глаза глядят.
Я не обращалась с подобными просьбами к Атешу, но уверена, он бы помог.
Только следом догоняют его же слова.
