Посредине комнаты на натертом до блеска полу лежал роскошный персидский ковер, а вдоль стен выстроились статуи, в каждой из которых легко можно было узнать шедевр греческой скульптуры. В алькове цвета павлиньего крыла внимание Пру привлекла мраморная статуэтка воина на колеснице высотой не больше полуметра. Движение и грация навечно были запечатлены в камне рукой мастера. Проследив за взглядом Пру, незнакомец улыбнулся.
— У вас превосходный вкус. Возница великолепен, не так ли? Признаюсь, это моя любимая скульптура, хотя и не гвоздь коллекции. В денежном выражении ничто не сравнится с…
Подойдя к тому, что Пру сперва приняла за буфет, незнакомец щелкнул выключателем. Мягкий свет за стеклянными дверцами заиграл на стоявшем внутри золотом блюде.
— Какое чудо!
Пру недоумевала, с чего это он вдруг столь подробно знакомит ее со своими сокровищами. Его темные глаза пристально следили за ее реакцией. Незнакомец смотрел на Пру странным, оценивающим взглядом.
— Вы согласны? Как вы думаете, сколько оно может стоить?
— Не имею ни малейшего понятия! Наверное, невообразимо дорого…
— Но вы не догадываетесь, почему я вдруг решил, что вам это интересно, правда? — закончил он за нее. — В обычной ситуации мне это действительно не пришло бы в голову. Но пока я не узнаю, с какой целью вы бродили вокруг музейных зданий, мне кажется, моя осторожность вполне оправданна. Вы так не думаете?
Щеки Пру заалели от возмущения, и она решительно шагнула к двери.
— Я же сказала, что попала к вам случайно! Я понимаю, на что вы намекаете, но я не воровка! Если вы меня отпустите, я клянусь вам, что уйду и никогда вас больше не побеспокою.
Незнакомец моментально схватил ее за руку и почти втолкнул обратно в комнату.
— Ну-ну, не стоит обижаться! У меня нет ни малейшего намерения отпускать вас в столь поздний час, да еще в одиночестве. Сейчас придет Мария, и я позабочусь о том, чтобы вам приготовили комнату и принесли что-нибудь поесть. А пока, может быть, хотите немного освежиться? Здесь есть ванная….
Пру показалось, что она успешно выдержала какой-то экзамен: о драгоценностях в буфете незнакомец больше не заговаривал. Вместо этого он перенес ее потертый чемодан к двери, которую открыл настежь.
— Здесь вы найдете все, что вам нужно.
Она молча кивнула и вошла в ванную, закрыв за собой дверь. Среди роскоши, царившей в кабинете ее загадочного покровителя, Пру застеснялась своих взъерошенных светлых волос и запылившегося, помятого зеленого ситцевого платья. Вглядываясь в свое отражение в зеркале над умывальником из зеленого оникса, она мучительно размышляла, есть ли у нее в чемодане что-то, что хоть отдаленно подходило бы к столь великолепной обстановке. Но вода была теплой, полотенца — мягкими и пушистыми, и Пру с наслаждением принялась смывать пыль с рук и лица. Теперь, когда чемодан был под рукой, ей не составило труда отыскать щетку и причесать свои льняные волосы с серебристым отливом. Вот только платье на смену было у нее всего одно.
Десять минут спустя Пру открыла дверь ванной и вернулась в кабинет. Взгляд незнакомца одобрительно скользнул по складкам ее бирюзовой юбки.
— Вы восхитительно выглядите. А теперь, я надеюсь, вы все-таки расскажете мне, что заставило вас покинуть Кальтию в одиночестве и в столь поздний час?
— Послушайте, я действительно признательна вам за вашу доброту, — начала Пру, — но вы должны понять, что мне нельзя здесь оставаться. Я… я…
К величайшему своему ужасу, она растерянно умолкла, безуспешно пытаясь разобраться в путанице обрывочных мыслей. Пру поднесла руку ко лбу, чувствуя, что проваливается куда-то в туманную черноту. Все поплыло у нее перед глазами, и она едва отдавала себе отчет в том, что рука незнакомца обвилась вокруг ее талии и он подвел ее к бархатному дивану. Поблагодарив его взглядом, она откинулась на мягкую спинку и закрыла глаза.
— Я… я никогда в жизни не падала в обморок, — наконец произнесла она, героически пытаясь бороться с пугающей слабостью. — Ничего не понимаю.
— Зато я, кажется, все понял. Когда вы ели в последний раз?
— Я?.. — Пру широко открыла глаза, пытаясь припомнить. — Кажется, сегодня за завтраком…
— И с тех пор ничего? А потом еще эта олимпийская дистанция от Кальтии? Не удивительно, что вы так себя чувствуете…
— До чего смешно.
— Не вижу в этом ничего смешного. Я велел принести вам суп и фрукты — Мария будет здесь с минуты на минуту.
Не успел он договорить, как в дверь постучали. Вошла женщина в черном платье — вероятно, Мария, — за которой следовали два молодых человека с подносами. Пока они выставляли блюда на низкий столик, Пру чувствовала на себе любопытные взгляды темных глаз.
— Надеюсь, наш греческий суп придется вам по вкусу, — мягко сказал хозяин. — В нем цыпленок с яйцом, лимон и рис — легкое и очень питательное кушанье. А вот и фрукты…
Нельзя сказать, что его лаконичное описание в достаточной мере подготовило Пру к тому, что она увидела. Перед ней дымился суп в огромной серебряной супнице и лежали ломти золотистого греческого хлеба. Второй слуга нес широкое блюдо с маленькими пучками маринованных виноградных листьев и мясными шариками кефтедес в густом томатном соусе. Довершало трапезу еще одно плоское блюдо с горой золотистых персиков и кистями розово-красного винограда. От изумления Пру не могла вымолвить ни слова.
— Да это скорее банкет человек на двадцать! Я действительно не так уж голодна…
— Вы заблуждаетесь, — почти сурово сказал он. — И заблуждение это вызвано вашим пустым желудком. Вам кажется, что вы ничего не съедите, но стоит только начать — и к вам сразу вернется аппетит.
Незнакомец отпустил слуг и собственноручно налил ей тарелку восхитительного, не слишком густого золотистого супа и, пока она ела, присел с краю на диван. Он завел с ней занимательный и непринужденный разговор о Лондоне, вспомнил свои школьные годы в Англии, и Пру поняла, почему он так бегло говорит по-английски. Вскоре она убедилась в его правоте: после первых ложек супа к ней действительно вернулся аппетит, и она жадно принялась поглощать чудесные долматес и мясные шарики. Наконец, откинувшись на бархатные подушки, Пру довольно вздохнула.
— Боже, до чего это было славно! Теперь мне гораздо лучше…
— Я очень рад. А теперь, мисс Пруденс Кинг, вы, может быть, поведаете мне, как случилось, что вы в столь поздний час странствовали в полном одиночестве по дорогам Каленоса?
Услышав свое имя, Пру удивленно вскинула голову.
— Но от-ткуда… Я хочу сказать, откуда вы знаете…
