И вот, он сидел среди молодежи, смотрел темными глазками на женщину и не понимал истинное значение должности, на которую устраивался, значащаяся как «правая рука директора». Обязанности были понятны: составление документов, присутствие на собраниях, проверки — все под надзором директора, выполнение его прямых поручений. Как ассистент-секретарь, чуть шире, но правая рука.
— Ну-у, — протянула главная бухгалтерша центра. — Нам не велено рассказывать. Можешь сам спросить.
— Надеюсь, ты справишься, иначе центр закроется окончательно, — вздохнули в отделе кадров.
— Она даже не может выпить кофе три в одном, — заявила уборщица.
— Почему?
— Ну так рука болтается, как с такой даже бутылку воды открыть? — ответила женщина под семьдесят лет, горбатая, странная на вид, вычищающая в данный момент мужской туалет.
— А отчего? Рождена такой?
— Как же! — разогнулась дама и поправила синий халат. — Она так бегала по отделам, все проверяла, как пчелка туда-сюда, а потом пропала на неделю и пришла уже такой. Может, от нервов? У молодых сейчас все плохо. То тело не слушается, то голова улетает на Марс, — кряхтела она и терла уже зеркало, пока с недоумением на все глядел Аркадий, понимая всю суть своей должности. — Ты-то милок постарайся, девка хорошая, дельная. С ее приходом клиентооборот увеличивается, во! — тыкнула в зеркало грязной тряпкой.
— Понятно, — почесал голову мужчина, поблагодарил женщину за подробный ответ и пошел на очередной инструктаж, экскурсию и остальное, чтобы запомнить каждый угол еле трепыхающегося центра, отделы которого закрывались одним за другим. — И как же тут справиться? А можно?
Многие искали место, куда свалить, этого и не скрывали, но сдерживали свои порывы, так как аренда была снижена до пятидесяти процентов. Пустые витрины не вызывали покупать что-нибудь в соседнем бутике, да и люди были вялыми, не простимулированными. «Молли» напоминал сонный двор, в котором одиноко, но спокойно. Никто никуда не спешит, все живет своим чередом, но…. Здесь не делали деньги, не приносили деньги семьям. Многие голодали. Работы у Оксаны было выше крыши, а она еще улетела на два месяца, посчитав, что снижение аренды может хоть что-то изменить. Особенно, после того, как гость нашел в одном гамбургере жирного таракана и устроил грандиозный скандал с привлечением социальных сетей.
Тогда сонное царство шелохнулось. Менеджер, временно исполняющий ее обязанности, принес извинение, вызвал дезинфекцию и два дня на верхнем этаже делать было нечего. Все поравнялось жуткой отравой.
Работники центры были ужасны; лучшие ушли, низкобюджетные оставались плавать бревном, топя всех остальных. Даже не будучи начальником, новичка это задевало, хотел выйти в самое многолюдное место в “Молли”, проорать и обратить внимание на проблемы, но он был никем, и это ограничивало его во всем.
Он обучался английскому, который слегка подзабыл, сам занимался по разговорникам, с грустью посматривал на закрытую дверь кабинета директора, пиная пластиковое ведро под столом от скуки, читал новости, смотрел на счастливые фотографии сына, выставленные изменщицей. И такая злоба брала мужчину, что ему оставалось лишь пить, но он держался, держался, ожидая с минуту на минуту появление нового начальника. Начальницу. Красотку со множества фотографий, оказавшаяся в аварии совсем недавно, но чудом уцелевшая. На этом ее удача кончилась, а потому из улыбающееся богини она превратилась в потерянную женщину, которая не может самостоятельно наточить карандаши. Ее было искренне, по-человечески жаль, но и вызывала уважение, что, только сойдя с больничной койки, отправилась в заграничную командировку.
И вот настал день ИКС. Мужчина вошел в ТРЦ "Молли-центр" и вздохнул. Присмиревшие сотрудники и арендаторы всем своим видом говорили, что она уже здесь. И весьма не в добром настроении.
Глава 4
Она пришла за пару часов до открытия центра, с громом и молниями. Резанула пространство жестким стуком ботинок, поднялась на лифте до верхнего этажа и оказалась в административной части. Некоторые уже приходили, открывали свое добро и не подозревали, что будет ждать их впереди.
Без украшений, косметики. В свитере и темных штанах с начесом. Такой она представила перед главами отделом. Они смущались, не верили в нее как в лидера, но взгляд… какой ее был взгляд. Львиный.
— Какого, простите, хрена? — захрипела она альтом. Не выспавшаяся. Злая. — Таракан? Вы дома можете хоть зажраться тараканами, но здесь должно быть, как… как…
— В морге? — попытался пошутить Леонтий — ответственный за отдел одежду.
— Мне абсолютно по боку, сколько трупов в твоей квартире, но здесь прошу быть внимательней! — ее рука болталась, как и говорили работники «Молли». — Сюда приходят люди за покупками, поесть, провести время на аттракционах, в кинотеатрах, но что это?
— Вчера было только двести человек, — поднял голову ответственный за маркетинг.
— Двести? Ну хоть не нуль, а… или вы подсчитали с работниками? Я получила согласие на вакханалию, поэтому люди с слабыми сердцами, нервной системой прошу написать заявление на увольнение. Такие администраторы и замы, не способные отвечать требованиям санпина, хотя бы его, не имеют право работать здесь.
— Но! — всполошились люди.
— Вы слишком жесткая. Нахватались с Азии? — вновь забрюзжал нахальный Леонтий.
— Уволен, — холодно осадила Оксана. — Я молчала лишь потому, что входила в курс дела, а сейчас у меня в руках шесть иностранных контрактов. Если их агенты увидят вашу деятельность — они проклянут Россию, а ты будешь первым, кто посрамит «Молли», — взглянула на потемневшего человека, прикусившего язык. — Статья, недобросовестное выполнение обязанностей. Остальные же должны провести собрание и решить, что они будут делать с отсутствием клиентов. Отел по маркетингу, планирования, общепита останутся. Нам нужно обсудить контракты и будущее центра, — она не смотрела на Аркадия. Знала, что присутствует, оставила мотать на ус. Кинула папку с документами, которую тут же разобрали по листочкам любопытные и удивленные ответственные, не знавшие, как ей удалось все это провернуть. — Это только начало. Мы должны выгнать популярные пищевые франшизы и оставить место за эксклюзивом, как и российским, так и иностранным. Японские рестораны будет работать на базе кафе «Суши-Вкуси», у них произойдет ребрейдинг. Если, конечно, они удостоверятся в предлагаемых условиях. Я общалась с директором японской компании в течении двух лет, убеждала расширить его франшизу на Запад. Он согласился.
— Просто кафешка не подействует, — тут же произнесла Жанна — из отдела маркетинга.
— Верно. Первое наперво, пока, будут восстанавливать четвертый этаж, сделав его крупным фудкорт-центром, с едой из разных стран, мы займемся пустующими пространствами. Контактный зоопарк, выставочный центр, также площадки для брифингов, проведения мастер-классов, мы создадим развлекательный центр, похожий на сказочную страну, в которой уместятся и бизнес-коучи, и дети, и подростки с молодежью. Простая одежда и еда уже не интересует людей. Людям нужно нечто мобильное, динамично изменяемое, многофункциональное и социальное. Это мой план деления центра на зоны, — и она представила карту, созданную до аварии. Пятый должны были занимать офисы, выставочные залы, бизнес-залы, лекционные комнаты, а также мастерские, интерактивные залы, в которых можно было моделировать пространство под нужды заказчика, венцом ее идеи была совсем новая — создание крупного планетария. На четвертом этаже уже исторически располагался кинотеатр с фитнес-залом и длиннющим фудкортом с центром аттракционов. Остальные этажи предполагалось переустроить тщательней.
Оксана указала на большой участок, отданный под устройство детского развлекательного центра, куда могли взрослые приводить детей, парикмахерские зоны, свадебные, массажные салоны, с отделами парфюмерии и косметики, рядом с центром предполагалось открыть и контактный зоопарк, находящийся как можно ближе к запасному выходу. К этому примыкали небольшие книжные и канцелярские отделы, а также специально выделенные площадки для хэндмейда. Второй этаж уходил целиком на одежду разного ценового сегмента, обувь, кожгалантерею, отделов аксессуаров. На первом должны быть переоткрыты зоны мобильных операторов, цветов, подарков, отделы российских марок, зона кафе, отдыха, а почти у главного входа стоял красный круг, в котором было подписано слово «сцена».
