И где здесь правда? Во что поверить легче?
Уж точно не в девушку...
Хмурый медбрат с гипсом на запястье молча сунул пластиковый стакан с ненавистными пилюлями. Женя хотел было спросить, приходил ли кто к нему вчера, но вспомнил, что говорить больше не умеет. И, к тому же, он сильно подозревал, что хмурится здоровяк неспроста.
"А ведь это я ему руку сломал", - устало подумал Женя.
- Чо вылупился? - зло рыкнул медбрат. - Жри свои колёса, да так, чтоб я видел.
Вот она, реальность.
Пришлось послушно проглотить таблетки. Оно и к лучшему - лишние мысли в голову лезть перестанут.
А то напридумывал себе: дом, девушка...
Палата в психушке отныне и навсегда твой дом, идиот. А девушка...
О девушках теперь можно забыть. Навсегда.
Есть он не стал. Даже от булки отказался: после лекарств немилосердно мутило, того и гляди наизнанку вывернет. С трудом влив в себя стакан приторного компота из сухофруктов, Женя поплёлся обратно в палату.
Лечь. Отключиться и надеяться, что Хазмат не придёт к нему во сне.
А ведь он придёт...
На стуле рядом с койкой сидел улыбчивый доктор.
- Позавтракал? - просиял врач. - Как самочувствие?
Женя молча опустился на кровать. Так хотелось втащить по довольной носатой морде, но... после грёбаных препаратов, руку сжать в кулак - и то не выходило.
- Давай-ка посмотрим, что у нас с давлением. - Эскулап вооружился тонометром, а Женя скривился, когда манжета обхватила бицепс. Голова плыла, и обшарпанная палата плясала перед глазами.
- Жить будешь, - резюмировал врач, спустив клапан. - Но вот лечение придётся пересмотреть. А теперь собирайся.
Доктор кивком указал на пакет, сиротливо лежащий на полу рядом с койкой. Женя в своём анабиозе его даже не заметил.
- Одевайся, а я пока выписку подготовлю. - Носатый брюнет поднялся. - Елена Николаевна приедет через час, и будет лучше, если мы поторопимся.
"Выходит, всё взаправду... - мысли спотыкались одна об другую и думались с огромным трудом. - И никакой это не сон, и не бред. И смуглая незнакомка действительно существует".
Женя отупело уставился на доктора, но тот лишь улыбнулся, подмигнул и вышел из палаты, по обыкновению оставив дверь приоткрытой.
В пакете Евгений обнаружил чёрную футболку, джинсы, носки и кеды. Всё по размеру. Боксеры в хрустящей упаковке смутили: ни одна женщина, кроме мамы, ему ещё труселей не покупала. На самом дне лежала куртка. Не бушлат, конечно - на рыбьем меху, но зато с кучей карманов.
То, что надо.
От всей этой роскоши голова закружилась пуще прежнего, но Женя во что бы то ни стало решил одеться без посторонней помощи. Даже если на это уйдёт полдня. Он стиснул зубы и стянул пропахшие больницей пижамные штаны...
=5. Старший лейтенант Ленара Сабитова
Парня выводили двое. Артур придерживал за локоть, а следом ковылял хмурый здоровяк с загипсованной рукой. Выглядел боец в высшей степени потерянным: взгляд пустой, ноги подгибаются, в руках зажата папка с документами. Прямо Человек Дождя из того фильма с Томом Крузом [1]...
- Привет, Женя! - Ленара натянула улыбку и шагнула к больничному крыльцу. Боец дёрнулся, когда она раскрыла зонт у него над головой. - Давай, скорей, запрыгивай в машину, а то вымокнешь.
Парень послушно выполнил указание и уселся на переднее сиденье её огненной колесницы.
- Пристегнись! - Скулы уже сводило от постоянных улыбаний. - Сможешь? Там карабин...
Боец на удивление ловко справился с поставленной задачей, и Сабитова легонько хлопнула дверцей.
Машину свою она любила. Любила и берегла, хотя ядрёно-красная бочка [2] много повидала на своём веку. Пробег зашкаливал - иномарка добралась до русских раздолий из самой Германии, где была собрана и провела лучшие годы. Но даже при всём этом, техническое состояние Ауди давало нехилую фору отечественному автопрому.
- Позвони, когда доберётесь, - шепнул Артур и пожал ей руку. Официально так пожал, хотя удерживал ладошку дольше, чем предполагал регламент. - Сейчас он смирный, но через пару часов действие транквилизатора кончится. Будь осторожна.
- Я всегда осторожна, - сухо бросила Сабитова. Улыбки она берегла для объекта, а носатый эскулап перебьётся: за флирт с ним капитана не дадут.
Не дожидаясь ответной реплики, Ленара нырнула в машину, пристегнулась, выжала сцепление и плавно тронулась.
Водить ей нравилось. Нравилось чувствовать машину, сливаться с железным конём воедино. Ощущать скорость и слышать мягкое урчание мощного немецкого мотора. Ленару не напрягали пробки, не раздражали чужие сигналы, не пугали расстояния, а бочка легко справлялась с колдобинами и ухабами, которые россияне издревле привыкли называть дорогой.
Проспект хмурым промозглым утром был почти пуст, и Сабитова дала себе волю. Педаль газа утонула под ногой, Ауди набрала обороты, а Ленара, пролетев подряд два светофора на жёлтый, кайфанула так, что аж замурлыкала. В какой-то момент она даже забыла, что не одна.
Сидящий рядом боец напоминал привидение. Хотя нет, не привидение, а зомби. Голова его безвольно и как-то нелепо клонилась к окну. Мутные глаза равнодушно созерцали серый городской пейзаж. Бледный до синевы парень почти не моргал, отчего схожесть с ожившим мертвецом усиливалась.
"Вот ведь чёртов подарочек! - сердито подумала Ленара. - Сейчас либо отключится, либо заблюёт весь салон".
Однако ни первого, ни второго не произошло. Спустя восемнадцать минут и четыре песни, бочка благополучно припарковалась у многоэтажки на окраине города.
Одинокая свечка возвышалась над пустошью. В пешей доступности здесь имелось только болото и сомнительного характера посадки. Жуткое место. Мрачное и пугающее. А страшнее всего здесь была цена за квадрат. Она так угнетала потенциальных покупателей, что из шестидесяти квартир пятьдесят пять пустовали: кто ж захочет жить у чёрта на рогах за бешеные деньги?
Квартиру Ленаре предоставила Контора. Ну как, Контора... Котов подсуетился. Позвонил куда надо, и уже на следующий день Сабитова переселилась из общаги в просторную двушку с двумя балконами. Один выходил на болото, другой на посадки, а вдалеке горел огнями город - красота! И парковка всегда свободная. Не жизнь - сказка.
Особенно грело душу, что бонус достался не просто за красивые татарские глаза: Ленара грамотно сработала в качестве приманки, и коллегам-фэсэбам удалось накрыть одного весьма и весьма опасного типа, промышлявшего торговлей живым товаром. Это была далеко не первая её операция, но именно тогда Сабитову заметили наверху... и Ленара сумела вцепиться в свой шанс зубами.
Карьера штабной крысы её не привлекала. Агентурная работа - вот, о чём она грезила со школьной скамьи.
Будешь варить кофе, и перекладывать бумаги с одного стола на другой до самой пенсии...
Ну уже нет!
Ленара вздохнула и покосилась на бойца, который выбрался из машины и пошатывался, точно сомнамбула.
Вот что с таким делать?
У подъезда на перекладине сидел крепкий парень в адидасе и курил. Сабитова хмыкнула, когда он смачно харкнул себе под ноги - вот ведь артист! Прямо-таки азбучный гопник, не подкопаешься. Звали крепыша Степаном, и служил он в Конторе на два года дольше, чем сама Ленара.
Сторожит, молодчина.
Как там говорил Котов? "Поддержим огнём и манёвром"? Не соврал, похоже, старый лис. Поддерживает. Страхует.
Степан бросил на неё вопросительный взгляд: "помощь нужна?".
"Нет", - чуть качнула она головой.
Женя вяло плёлся следом. Гопника в адидасе он, похоже, даже не заметил. В лифте, правда, боец немного занервничал: побледнел пуще прежнего, вжался в угол и вцепился в папку с документами, словно это спасательный круг. Дыхание у него сбилось, а на лбу проступил пот.
"Вот сейчас точно блеванёт", - угрюмо подумала Ленара и, включив обаяние на полную, мягко коснулась предплечья.
