это. Зачем тебе проблемы нужны. Она хоть совершеннолетняя? Ты вообще понимаешь, во что влез?
— Настя, спасибо за помощь. Я сам разберусь.
— Я вызову!
— Я тебе вызову.
Вырываю у нее трубку.
— Иди уже.
Закрываю за собой дверь в комнату.
— Свет, я сейчас воды сюда принесу. Промоем твои раны. Подожди пару минут.
Иду в ванную, набираю таз теплой воды. За тем на кухню. Нахожу в морозилке кусок замороженной курицы. Иду обратно в комнату. Достаю их своей половины шкафа пару чистых полотенец. Одним оборачиваю курицу.
— Наверное, уж поздно. Но лучше приложи к скуле. Может, хоть немного отек снимет.
Девчонка послушно берет у меня заморозку. Прикладывает.
— Давай с ногами твоими теперь разбираться.
Ставлю перед ней таз. Девчонка смотрит на меня. И продолжает сидеть, как воробей на жердочке.
Да за что мне все это? Присаживаюсь перед ней на колени, опускаю ее ступни в воду, предварительно задрав повыше штанины джинсов. Девчонка начинает шипеть. Вода окрашивается в розовый цвет.
— Потерпи. Нужно промыть и намазать чем-нибудь.
— Ладно. Я сама, — пищит девочка и наклоняется к тазику. Кусок заморозки выпадает из полотенца и плюхается в воду. Меня окатывает водой.
— Ой, прости! Прости! — пищит девчонка.
— Да ладно. Я майку все равно от твоих слез еще отжать не успел.
— Сиди спокойно. Я помогу.
Промываю водой ранки. Ступни у девушки маленькие. Пальчики, аккуратненькие, как у ребенка. Никогда не обращал внимания на эту часть ног у девушек. У Светы ножки очень красивые. Израненные только. Но это же поправимо. Заживет.
— Посиди. Сейчас я воду поменяю.
Проделываю эту процедуру еще раз. Грязь и кровь обмылись. Сейчас все выглядит не так страшно. Только на правой ноге под большим пальцем довольно глубокий порез.
— Свет, ванная у нас общая. Боюсь, тебе на сегодня впечатлений достаточно. Я сейчас принесу сюда воды. И дам тебе свою футболку. Утром я что-нибудь придумаю. Найдем, что тебе надеть.
Девушка кивает. Снова иду за водой. Оставляю ей воду и футболку и выхожу в коридор. В дверях появляется Настя.
— Сереж, извини меня. Давай я посмотрю, чем ей можно помочь.
— Мазь заживляющая какая-нибудь, есть?
— Сейчас принесу.
Девушка скрывается за дверью.
— Пусть жирным слоем ранки намажет. Она с анестетиком и антибиотиком.
— Хорошо. Спасибо.
— Ты оставишь ее на ночь?
— Ну а куда мне ее девать, Насть?
— А завтра?
— Утром будет видно.
— Приходи тогда ко мне. Как вы там вдвоем?
Подходит девушка ко мне ближе.
— Насть, я так задолбался…
— Да я же просто предлагаю, что бы ты отдохнул.
Ага, уж я то тебя знаю. Отдохнешь с тобой. Надо с ней завязывать — думаю я.
В дверном проеме показывается голова скрипачки.
— Сергей. Я все.
— Насть, спасибо за мазь.
Возвращаюсь в комнату.
Девочка стоит около стены в моей футболке. Она ей до середины бедра. На запястьях синяки. Видно, что ее держали. На лице все печально. Пострадавший глаз она пытается прикрыть прядью волос. Даже несмотря на это видно, что она красивая девушка. Невысокая даже маленькая. Да и на вес. И пятидесяти не весит, наверное. Да они бы ее раскатали. Ублюдки. Вшестером. Ой, Светка, после этой ночи ты была бы не жилец. Так что потерпи мое убогое жилище. Достаю последний комплект своего чистого постельного белья. Бл…, а мне то что делать? Спать на кровати после матери или ее алкаша я точно не буду.
— Свет, намажь ноги как следует.
Отдаю ей Настину мазь.
— Я пока диван застелю.
Она послушно садится на стул. Открывает тюбик.
Перестилаю постельное белье. У меня одна подушка.
— Свет, ты ложись, спи. Я пойду искупаюсь.
— А если кто-то придет?
— Не волнуйся, никто не придет. Отдыхай. Утром будем думать, что делать дальше.
Возвращаюсь из ванной. Она продолжает сидеть на стуле.
— Свет! Ты издеваешься, что ли? Я же сказал. Ложись, отдыхай.
— А ты — еле слышно бормочет себе под нос девушка.
— А я тоже лягу. Извини, но я не робот. Мне тоже спать нужно. Так что тебе придется подвинуться.
Скрипачка смотрит на меня перепугано. С места не двигается.
— Так, ложись к стене, — говорю, а сам параллельно достаю плед из шкафа. Поразмыслив несколько секунд, вытаскиваю свою зимнюю куртку и сворачиваю ее. Будет мне вместо подушки. — Давай, давай. Да не бойся ты меня! Ничего я тебе не сделаю. Свет, я трое суток почти не спал. Я на ногах еле стою. Даже если бы я и хотел. Веришь! Нет! Я просто не в состоянии!
Развожу я руками.
— Ложись. И прекрати думать, что я такой же отморозок, как те уроды.
— Я так не думаю, — шепчет девушка, опустив голову.
— Ну тогда ложись уже.
Девушка ложится. Отворачивается к стенке и буквально влипает в нее всем телом.
Я, наконец, тоже кладу голову на свою импровизированную подушку. Отворачиваюсь от стены. Между нами расстояние с пол метра. Я всем телом ощущаю вибрации. Скрипачка плачет. Она прорыдала всю ночь. И я не сомкнул глаз ни на минуту.
Пять утра. Сна ни в одном глазу. Она продолжает подвывать. Да сколько же можно?
— Свет!
Поворачиваюсь к ней.
— Свет! Повернись ко мне.
Она отрицательно мотает головой.
Тянусь к ней, разворачиваю за плече ее сам.
— Сколько ты будешь еще плакать? Все обошлось! Прекрати. И вообще, ты не права. Нужно как-то сообщить твоим близким, что ты жива и относительно здорова. Тебя родители сто процентов ищут уже!
— Не ищут.
— Почему?
— Папа не знает, что меня нет дома? Он сегодня на смене. Часам к десяти утра вернется, а может даже к обеду.
— А мама?
— А мама с нами не живет!
— Свет, я тебя не понимаю. Если у тебя сейчас никого нет дома. Почему ты не захотела домой?
— Дома папина гражданская жена. Я с ней поругалась и ушла до подруги. Сказала ей, что останусь на ночь у Лили.
— Ну и почему не осталась?
— Я не знала, что к Лиле приехал ее старший брат.
— Ну и?
Света начинает снова рыдать.
— Он к тебе тоже приставал?
— Нет. Только намекал. Я его терпеть не могу. Я не знала, что он тоже будет дома. Он редко приезжает.
— Так ты шла обратно домой?
Девушка кивает.
— Свет, тебе все-таки нужно в больницу. У тебя же все болит. Да и успокоительное тебе не помешает. Здесь все равно остаться не получится. Скоро моя мама с работы вернется. И мне тоже нужно будет уходить.
— У тебя есть нитки и иголка?
— Ты надеешься починить свою
