ко мне, отступив на шаг, — я в чем-то провинился, поэтому Танюша устроила мне допрос?
Он спрашивал это так искренне! Не будь я свидетельницей той ужасной сцены, рассмеялась бы и заверила его, что он уж точно не мог сделать ничего ужасного. Но я лишь устало улыбнулась и покачала головой.
— Давайте лучше пойдем и выпьем чаю. Мне еще ужин готовить.
— Я тебе помогу, — с готовностью откликнулся Сергей, чем немало удивил и меня, и Таню. — Но сначала — к девочкам. А то они в ванной могут устроить настоящее водное шоу.
Он ушел, посмеиваясь, и, кажется, будучи совершенно довольным собой. Я же тяжело вздохнула снова и предложила Тане:
— Пойдем на кухню, я же вижу, ты мне многое хочешь сказать.
Я понимала — сестра станет уговаривать меня дождаться момента и выдать Сергею все! Как я видела их с Ярославой в нашей квартире, как услышала, что он вот-вот заведет сына от бывшей жены. Но я теперь и впрямь очень сильно сомневалась в том, что мне это не привиделось.
— Не понимаю, как ты можешь быть настолько спокойной! — сказала сестра, когда я достала упаковку макарон и принялась отваривать их.
— Я вообще не спокойна! — ответила Татьяне. — Но мне нужно время. Я просто обязана во всем разобраться.
— Да в чем здесь разбираться? Он тебе изменяет!
Я не удержалась и шикнула на сестру:
— Тише! Не хочу, чтобы Лиза и Катя хоть что-то заподозрили.
Достав из холодильника пачку сыра твердых сортов, я стала натирать его, чтобы впоследствии посыпать макароны и подать их дочкам, Сереже и сестре. У самой аппетита не было ни на грамм.
— Постой, — вдруг сказала Таня, и в голосе ее мне послышалось разочарование. — Ты не планируешь устроить разнос этому козлу?
Она спросила об этом, а у меня внутри все перевернулось. Сделать то, о чем говорила сестра, означало лишиться семьи. Того, что я выстраивала годами, во что вкладывала всю себя!
— Я собираюсь понаблюдать, — сказала, откинув макароны на дуршлаг, стоило им прокипеть в кастрюле нужное время. — Но если вдруг окажется, что Сережа действительно мне изменяет…
Я не договорила. Все было очевидно и так. Не будь я свидетелем той сцены, которую подсмотрела, вернувшись с работы раньше, сейчас бы и Тани рядом не оказалось, и мы бы с сестрой вообще не имели этого разговора. Но мне так хотелось солгать самой себе!
— Сережа действительно тебе изменяет, — сказала сестра уверенно. — И когда ты станешь настолько смелой, что признаешься сама себе в этом — зови. Я буду рядом.
С этими словами она просто направилась к выходу из нашей с Никольским квартиры, после чего ушла. А я осталась наедине с мужем и с тем, что стало отравлять мою жизнь — витающим в воздухе ароматом другой женщины. От которой я была просто обязана защитить и себя, и своих дочерей.
За ужином мне кусок в горло не лез, однако, кажется, Сергея это не смутило. Он рассказывал про работу, про то, что собирается взять новый проект внеурочно, потому что пора зарабатывать больше. Обычно эти разговоры меня задевали — моя зарпалата ни в какое сравнение не шла с тем, что получал муж. Но Никольский всегда говорил, что главный добытчик в семье мужчина, и я при желании вообще могу не работать.
«Уж тебя и детей я точно прокормлю», — улыбаясь, говорил он мне. Но я себе позволить сидеть на шее у мужа не могла. И рассчитывала сменить работу на более оплачиваемую, когда Катюша станет старше.
— Мне кажется, что пахнет какими-то духами, — сказала я, когда девочки ушли в детскую, а мы с мужем переместились из кухни в нашу спальню.
Я внимательно посмотрела на реакцию Сергея. Он и ухом не повел, но подошел к окну и приоткрыл его.
— Я ничего не чувствую, но сейчас проветрим, — улыбнулся он и подошел ко мне. — Ты почти ничего не ела и теперь тебе мерещатся всякие запахи. Не заболела?
Муж прижал меня к себе и я вцепилась в его одежду и вдохнула родной аромат. Как он мог так со мной поступить? Как решился на такое? Как вообще привел свою любовницу сюда, в наш дом?
— Не заболела, — помотала я головой, высвобождаясь и отступая. — А запах какой-то противный… такие приторные духи, — наморщила я нос.
Сергей покачал головой и предложил:
— Хочешь, сходим прогуляемся? Девочки будут рады. А пока нас нет дома — тут твои придуманные духи испарятся, — он опять улыбался очень открыто, и я вновь стала подозревать, что у меня днем попросту были галлюцинации.
— Я лучше немного отдохну, — ответила, массируя виски.
Начиналась мигрень от всех тех расстройств, которые я испытала сегодня.
— Хорошо, — кивнул муж и сказал: — Пойду побуду с Лиз и Катей, а ты приходи в себя, родная.
Он ушел, а я едва не зарыдала от того, как горько стало на душе. Как я смогу дальше жить, когда не выдержу и вывалю мужу все? Он уйдет? Скажет, что ничего страшного в ребенке на стороне нет? Я же сама не смогу с ним остаться и наш брак рухнет! Как же наши девочки? Как переживут расставание родителей?
Всхлипнув, я обняла себя руками и приказала себе мысленно собраться! Завтра же снова позвоню сестре и мы с ней обязательно что-нибудь придумаем вдвоем. Иначе и быть не может.
Таня приехала ко мне сама, ни свет, ни заря. Я только проводила девочек и мужа и собиралась на работу, когда сестра появилась на пороге моего дома.
— Привет, — поздоровалась она и добавила: — Извини, что я вчера так ушла. Просто опасалась, что не сдержусь и что-нибудь выдам этому козлу. Вы с ним не говорили?
Я взглянула на часы. Могла сегодня немного опоздать на работу, обычно с утра клиентов почти не было и с цветочным магазином справлялся один продавец.
— Не говорили, — вздохнула я, указывая на кухню. — Пойдем, выпьем кофе.
— Пойдем, я же не просто так пришла, а с новостями, — мрачно сказала Таня, и у меня сердце снова оборвалось.
Пока я заваривала кофе, сестра сидела и просматривала что-то в телефоне. Наконец, когда я присела напротив, она отложила его и сказала:
— У нас с этой Ярославой оказалась общая знакомая. Лену Фролову помнишь?
Я нахмурилась и кивнула.
— Помню, вы с ней дружили, когда ты училась в институте.
— Да. А у Ленки есть еще одна знакомая… короче, неважно, — махнула она рукой. — В общем, я с ней вчера вечером немного
