никто не звал. Если вы торопитесь…
— Я не тороплюсь. Проблема в том, что ты не готова увидеть то, что было на фотографиях, — его взгляд так проницателен, как будто мужчина видит мою душу. — Поэтому ты и тянешь время. Может, ты посмотришь правде в глаза, Лара? Ты умная и красивая женщина. Чего ты боишься? Этот черт не достоин тебя.
— Вы перегибаете, Денис Александрович. Благодарю, что довезли меня, но на этом всё. Уезжайте, — требовательно говорю я.
Проблема в том, что если он уедет, мне придется остаться здесь до утра — ни одно такси в такую погоду сюда не приедет. А такой роскоши я не могу себе позволить. Завтра в девять утра у меня встреча с Рязанцевым. Я внимательно наблюдаю за Вяземским, но он стоит как стена без единого намека на то, чтобы уехать как можно скорее. Даже после моих слов. Он внимательно смотрит мне в глаза, не двигаясь с места, а я мысленно ликую, ведь подобные действия характеризуют мужчину только с положительной стороны. Отгоняю от себя навязчивые мысли — не время и не место давать оценку своему подзащитному. Он — работа, а не претендент на мое сердце.
Уверенным шагом я иду по коридору, в конце которого располагается окно, выходящее во двор. Теперь понятно, почему в доме тихо — коллеги моего мужа отдыхают в бане. Вероятнее всего, Вадим находится там же.
Я разворачиваюсь, чтобы направиться туда, но вдруг из спальни раздаются голоса — женский и мужской. Один из них принадлежит моему мужу. Ноги становятся ватными, прирастают к полу, а я стою, как вкопанная и не знаю, как поступить. Ворваться и устроить скандал? Я не хочу, чтобы наше выяснение отношений слышали посторонние.
Спрятавшись за штору, я наблюдаю за тем, как Вадим выходит из спальни со своей помощницей. Парадоксально, но ее зовут так же, как и меня.
— Уверен, что она не приедет сюда?
— Малышка, моя жена хоть и адвокат, но мне верит безоговорочно, — он толкает ее к стене, нависая над девушкой словно коршун. — Она не приедет еще потому, что у нее с утра важная встреча. Может, хватит уже о ней.
— Вадь, уже год скоро, я с ума схожу, когда вижу тебя с ней. Когда ты разведешься? Ты ведь обещал.
— Всему свое время, Лара. Она мне еще нужна. Идем ко всем.
Ноги еще сильнее деревенеют, а сердце колотится с какой-то запредельной скоростью. Я не могу сказать, что меня удивляет измена мужа, но душевную боль доставляет явную. Кажется, будто кто-то вставил тупой нож в сердце и медленно проворачивает его по часовой стрелке, заставляя меня проходить все круги ада.
Двое голубков уходят, а я считаю до десяти, чтобы хоть немного успокоиться. Где-то в этом доме находится мой подзащитный, и я вообще с трудом представляю, как показаться ему на глаза. Личное должно оставаться личным, тем более, в делах адвоката. Мой же случай из ряда вон выходящий. Не удивлюсь, если после сегодняшней «встречи» Вяземский откажется от меня в пользу какого-нибудь другого адвоката, у которого не будет проблем семейного характера.
— Лара, они ушли. Идем? — Денис окликает меня шепотом, по-заговорщически.
Я встречаюсь с его проницательным взглядом, в котором нет ни капли осуждения или жалости, и к собственному удивлению испытываю облегчение. Я ненавижу, когда меня жалеют, и совсем неважно кто — родной человек или же посторонний как Денис.
— Чего застыла? Хочешь остаться? — прищуривается мужчина, я же, отрицательно качнув головой, подхожу к нему слишком близко.
— Нет. Поехали, — отрезаю, натягивая на ноги свои высоченные шпильки.
Вяземский тянется к ручке входной двери, но за ней раздается какой-то шум. Дальше события происходят слишком быстро — одной рукой я хватаю мужчину под локоть, а другой открываю дверь, ведущую в техническое помещение.
— Быстрее сюда, — приказываю я.
Денису не нужно повторять дважды. Его реакция ни на грамм не уступает моей, скорее, наоборот — мужчина молниеносно перехватывает инициативу и буквально заталкивает меня в маленькое помещение, закрывая за нами дверь.
Находясь в темноте и в опасной близости от Вяземского, у меня голова идет кругом, а сердце стучит как у пойманного на охоте зайца. За дверью раздаются мужские голоса, но даже они волнуют меня меньше находящегося рядом Дениса. Я чувствую его мятное дыхание и терпкий аромат парфюма, который вот уже некоторое время щекочет нос.
Глаза привыкают к темноте, и, кажется, будто только сейчас я могу различить реальные размеры мужчины, вернее сказать — его очертания. Он высок и статен, спортивно сложен — о последнем могу только догадываться, но интуиция подсказывает мне, что я права. Черты лица различить трудно, но они еще при первой встрече показались мне привлекательными. Несомненно, у Вяземского нет трудностей в общении с противоположным полом. Стоп! Почему я вообще об этом думаю?
До нас доносится хлопок входной двери, и я облегченно выдыхаю — ушли. Денис не спешит покидать «подсобку», я же наоборот — очень этого хочу, но не могу справиться с ручкой из-за дрожащих пальцев.
— Волнуешься? — тихо спрашивает мужчина.
— Конечно! Не каждый день я становлюсь шпионкой в собственном доме, — фыркаю я, а затем выхожу в коридор.
Вяземский выходит следом, и мы вместе наконец-то покидаем это место. Оказавшись за воротами, я оборачиваюсь и смотрю на дом, в котором я, скорее всего, сегодня была в последний раз. Несмотря на душевную боль из-за измены мужа внутри меня нет ни капли сожаления из-за коттеджа. Откровенно говоря, здесь я никогда не была счастлива, отсюда и эмоции соответствующие.
— Красивый дом, — Денис встает рядом и достает сигарету, но не поджигает ее.
— Только не в моем присутствии, — киваю на сигарету и быстро добавляю: — пожалуйста.
— Я вообще-то бросил, — отрешенно бросает он. — Но иногда обстоятельства заставляют делать то, чего совсем не хочется.
— Приезд сюда заставил вас достать сигарету? — произношу насмешливо.
— Так и есть. Нахлынули неприятные воспоминания, — нервно отвечает он.
— Прошу прощения, я не хотела…
— Лара, если ты не хочешь завтра мотать сопли на кулак, то прыгай в машину, и поехали, — с уже знакомой усмешкой говорит мужчина, отправляя незажженную сигарету в мусорный бак. — Никогда не понимал прелести этой отравы.
— Да, поехали. Уже
