зовут Лиланд», — выдыхает женщина, Аспен. «И он мой лживый, изменчивый, кусок дерьма муж».
ГЛАВА 2
Кинг
Ну что ж, сегодня все стало намного интереснее.
Я покидаю расслабленную позу и сижу прямо. Мало кто мне не нравится больше, чем Лиланд. Он подлый ублюдок. К сожалению, Аспен, похоже, так и не увидел этого. До недавнего времени.
«Я, блядь, не могу в это поверить!» — выплевывает Аспен. Совсем недавно.
Лицо Лиланда не может решить, какую эмоцию показать, поэтому он застрял в этом выражении камбалы с открытым ртом. Его губы причмокивают в отрицании, прежде чем он выдавливает классическую трагическую фразу: «Это не то, чем кажется». Аспен напрягается, словно собирается броситься через всю комнату, поэтому я поднимаю руку и хватаю ее за локоть. Ей не нужно прибегать к насилию.
Вот за что я выступаю.
Женщина, вошедшая в комнату за мгновение до Лиланда, делает от него шаг, ее широкий, ошеломленный взгляд мечется между всеми. Я жду, когда ее красивые карие глаза встретятся с моими, и чувствую удовлетворение, когда она задерживает взгляд на полсекунды дольше, чем в первый раз. Жаль, что она была настолько глупа, что попалась на масляные чары Лиланда. Она выглядит слишком красивой, слишком мягкой для его скользкой хватки. И все же вот она, ее большие сиськи покрыты цветами, ее блестящие светлые волосы уложены в нежные локоны, и она одета в джинсовые шорты, как будто она настоящая девчонка-соседка. Моя сестра кричит что-то еще, и я вижу, как женщина вздрагивает.
«Я никогда…» — она пытается что-то сказать, но Аспен ее перебивает.
«Я тебя не спрашивала, шлюха!»
Мои пальцы сжимают локоть Аспен. Очевидно, что эта другая женщина не знала, что этот ублюдок женат. Но моя сестра никогда не славилась легким нравом. Наконец, оторвав свои яйца от пола, Лиланд открывает рот, чтобы снова заговорить. «Может быть, если бы ты не всегда была такой фригидной сукой, я бы не…»
Ох, этот тупой ублюдок…
Я встаю.
И он нахрен затыкается.
ГЛАВА 3
Саванна
Когда мужчина встает, я забываю, как дышать.
Он большой. Очень большой. Выше, чем… Я не знаю. Намного выше, чем мои пять с половиной футов. Выше, чем шесть футов Ли- Лиланда. И его мускулы…
Я облизываю губы.
Его бицепсы заполняют материал рукавов, из-за чего рубашка выглядит почти неудобной.
Мой пульс учащается еще больше, когда он делает шаг вперед.
Не знаю, чего я больше боюсь: того, что он может сделать, или того, что он отпустил руку сестры. Потому что она выглядит так, будто хочет убить Лиланда — и меня — голыми руками.
«Лиланд», — вздыхает мужчина, и я чувствую, как его голос скользит по каждому дюйму моей открытой кожи. «Ты еще глупее, чем я думал. И это о многом говорит. Я знаю, что ты не спишь с моей сестрой и не винишь ее за это». Он делает паузу. «Когда я стою прямо здесь».
«Мы…» — пытаюсь я сказать, но замолкаю, потому что меня никто не слушает.
Ради себя я хочу, чтобы они знали, что мы никогда не спали вместе. Но это не имеет особого значения, потому что секс или нет, у его жены есть все основания злиться на него.
Ли отходит на шаг от своего шурина. «Это не имеет к тебе никакого отношения, мужик». Страх звенит в его голосе. «Это между мной и Аспен».
Здоровяк качает головой, прежде чем Ли заканчивает. «Вот тут ты ошибаешься. Это имеет прямое отношение ко мне, потому что ты только что поиздевался над моей семьей». Его тон становится ниже, переходя в рычание на последних двух словах.
Серьёзность этого тона отдаёт в моей душе.
Я не знаю, кто эти люди, но эта ситуация внезапно ощущается опасной. Более опасной, чем развод с разгневанной женой.
Я отступаю еще на шаг от Ли и бросаю взгляд на свою подругу Мэнди, которая все еще сидит, ошеломленная.
Аспен делает шаг вперед и встает рядом с братом. «Я не знаю, куда ты положил свое обручальное кольцо, но ты можешь его снять. Потому что между нами все кончено».
«Хорошо!» Лиланд вскидывает руки вверх, отступая назад. «Я не хочу иметь ничего общего с твоей запутанной семьей и всем этим дерьмом…»
«УХОДИ!» — рев большого человека заставляет меня вскрикнуть. И я опускаю глаза на лазанью, дрожащую в моих руках, прежде чем успеваю поймать на себе чей-либо взгляд.
Не помню, когда в последний раз я слышала, чтобы кто-то повышал голос, агрессивно крича, но от этого у меня участился пульс.
Я слышу, как ноги Лиланда шаркают по кафельному полу, когда он спешит обратно по коридору. Мое достоинство и езда улетают одновременно.
Брат и сестра что-то говорят друг другу, но кровь, бурлящая в моих жилах, делает мой слух нечетким.
Я хочу быть в другом месте.
Я бы с удовольствием оказался где-нибудь еще.
«Мне так жаль», — голос Мэнди врывается в мой пузырь жалости к себе. Я не знаю, за что ей извиняться. Мэнди здесь единственная невиновная.
«Нет, извини», — тон Аспена фальшиво спокоен. «Если бы мой будущий бывший муж не был таким куском дерьма, он бы никогда не трахнул твою подругу».
Шаги цокают по полу, и я пытаюсь набраться смелости, чтобы поднять глаза и выпалить правду, когда чье-то плечо грубо врезается в мое.
Даже с ее злой энергией я на самом деле не ожидал, что женщина прикоснется ко мне, так что я не была готова. И с моими руками, уже трясущимися от напряжения, я наблюдаю, как сковорода выскальзывает из моей руки, приземляясь на пол, в дюйме от моих пальцев ног, с громким треском. Тяжелая керамика, раскалывающаяся там, где она соприкасается с твердой поверхностью, лазанья выплескивается из сломанной стороны, растекаясь по полу.
Я
