об уличных кошках, стали ключом к его плану. Он не станет насильно заставлять её принимать его, он сделает так, чтобы она сама захотела быть с ним. Забота о животных, её сомнения по поводу того, сможет ли она обеспечить достойный уход и не станет ли хуже котятам потом, стали тем самым полем, где Никита сможет взрастить семена зависимости. Любовь к животным, особенно к кошкам, станет их общей точкой соприкосновения, темой для задушевных разговоров, нежным мостиком, ведущим к его цели. Эта тема позволит ему постепенно приблизиться, втереться в доверие. Шаг за шагом, не торопясь, он начнёт плести свою паутину.
Дождь хлестал по окнам, превращая мир за ними в сплошную серую пелену. Никита стоял у двери Жанны, промокший насквозь, но совершенно спокойный. Он знал, что Марк на работе — информация, полученная от его человека, была предельно точной. Внутри, под пиджаком, что-то тихонько шевелилось. Сердце Никиты билось ровно, без единой волны беспокойства. Он наслаждался предвкушением, чувством абсолютного контроля над ситуацией. Это не просто появление, это вторжение, медленное, но неумолимое внедрение в жизнь Жанны.
Вода стекала с его волос, капала с подбородка, но холод он не чувствовал. Его внутреннее состояние было раскалено добела, наполненным возбуждением, совершенно иного рода, чем все, что он испытывал прежде. Это было холодное, расчетливое предвкушение триумфа. Перед Жанной он представал в образе спасителя, человека, случайно нашедшего беспомощное существо и не сумевшего пройти мимо. Маска добродетели сидела на нем безупречно.
Маленькое существо внутри его куртки тихонько пискнуло. Котёнок. Именно так, как он и планировал.
Жанна, увидев его, застыла на пороге. Глаза её расширились от удивления. Она не понимала, зачем он пришел, почему здесь, в этот поздний час, под таким проливным дождем. С одной стороны, у него были ключи — он мог войти без стука. Ведь в прошлый раз он дал понять, что закон всегда на его стороне. Прежний страх исчез, сменившись тупым непониманием, тревогой, и чем-то ещё, неуловимым.
Никита кашлянул. Его голос был спокойным, ровным, но в нем чувствовалась стальная уверенность.
— Сколько я буду стоять на пороге? — спросил он, с лёгкой улыбкой, наслаждаясь её замешательством.
Жанна чувствовала, что что-то в нем изменилось, стало… иначе. Цепи прежнего страха были сломаны.
Она отступила, пропуская его в дом. Он, словно хищник, вступал на её территорию. И она позволяла ему это.
— Полотенце, — попросил он, голос всё так же спокоен, но глаза блеснули холодным огнём. — Для котёнка. Он может простудиться.
Жанну кольнуло чувство вины за замедленную реакцию. Она бросилась в спальню, схватив два полотенца — одно для котенка, другое для него. Она ругала себя за медлительность, за неспособность быстро сообразить.
Никита рассказал свою историю: случайная встреча, почти авария, невозможность забрать котенка домой из-за аллергии отца. Он просил присмотреть за ним до тех пор, пока не найдёт приют. Его слова были просты, но в них скрывался тот же ледяной расчет.
Жанны кивнула, реакция заторможенная, как будто она всё ещё находилась в тумане.
— Вам тоже нужно согреться, — пробормотала она, предлагая горячую ванну. Подтекст был ясен: она хотела, чтобы он ушёл, чтобы сделал это у себя дома. Но котенок… котенок был другой вопрос.
Притворившись, что понял её предложение о горячей ванне как приглашение воспользоваться её гостеприимством, Никита спросил:
— А вещи твоего парня… он, наверное, часто бывает здесь? Может, одолжишь мне что-нибудь? Моё всё промокло насквозь.
Жанны покраснела, словно спелый помидор. Её смущение было очевидным, искренним.
— Сейчас… найду что-нибудь, — пробормотала она, торопливо направляясь в спальню.
В голове Никиты мелькнула картина: он, только что вышедший из ванны, практически голый, в одном полотенце… лицо Жанны, пылающее от смущения… её украдкой брошенные взгляды, скользящие по его телу… Это было бы превосходно. Но он подавил это желание, напомнив себе о необходимости терпения. Игра требовала времени, тонкого подхода.
Жанны вернулась, держа в руках толстовку и спортивные штаны Марка, оставленные им после тренировки. Никита молча кивнул и направился в ванную.
Пока Никита принимал ванну, Жанна высушила котенка и решила заварить чай. Аромат зеленого чая с цитрусовыми нотками уже наполнил кухню к моменту, когда Никита вышел из ванной комнаты, одетый в вещи Марка.
Он нашел Жанну за столом, окруженную теплым паром и ароматом чая и цитрусов.
— Невероятный аромат, — заметил Никита, делая глоток. — Я никогда не пробовал ничего подобного.
Жанны удивилась:
— Никто из моих знакомых так тонко не чувствует вкусы. Это мой собственный рецепт, — пояснила она, — я засушила цедру мандарина и лайма и добавила её в чай.
— Мне нравится, — сказал Никита, и в этот момент Жанна почувствовала что-то неожиданное. Перед ней был не тот пафосный, одетый в дорогой костюм мужчина, а простой, обычный человек. В нём не было ни малейшего намёка на прежнее высокомерие. Он был удивительно домашним, близким, понятным.
Мысль, возникшая в её голове, поразила её силой: "Наверное, такой он и есть на самом деле". Кристины слова о том, что он был единственным, кто заботился о ней в детстве, всплыли в памяти. Может быть, все его прежние проявления были лишь защитной реакцией на окружающих, на отца?
Несколько дней спустя, Никита снова появился на пороге Жанны. На этот раз в руках у него был пакет с кормом и игрушками для котенка.
— Не стоило, — улыбнулась Жанна, но в её глазах читалось скрытое напряжение. Она всё ещё не до конца доверяла Никите. Его внимательность казалась ей слишком навязчивой, слишком…идеальной. — У него всё есть.
— Просто подумал, что ему может понадобиться что-то ещё, — ответил Никита, его голос был спокоен, почти безмятежен, но в глубине тёмно-карих глаз мелькнул тот же холодный блеск, который она заметила и раньше. Он устроился на диване, наблюдая за игрой котенка, его взгляд скользил по комнате, словно он изучал её, оценивал. — Как дела?
Его слова звучали как обычный вопрос, но в них чувствовалась какая-то скрытая настойчивость.
Он стал часто приходить к Жанне, используя котенка как предлог. "Пока не найду ему подходящий приют…" — повторял он, и Жанна, видя, как тщательно он заботится о маленьком животном, пыталась успокоить себя. Она убеждала себя, что как только он найдёт котенку новый дом, его визиты прекратятся. Но эта мысль не приносила ей полного спокойствия. Его присутствие стало чем-то обыденным, но в то же время напрягающим, словно невидимая струна, натянутая между ними.
Внезапно раздался звонок. Телефон Жанны, лежащий на тумбочке рядом с диваном, завибрировал. На экране высветилось имя:
