— Поправочка. Мисс Аникина, — протягиваю ему свою спортивную сумку, набитую битком, и мило улыбаюсь.
— В смысле? Аникина? — Он смотрит на меня как на сумасшедшую, и я понимаю, что впервые за это утро мне хочется смеяться. От души.
— Вот так. Развелись… давно еще. Разве ты не знал? — голос звучит глухо, заставляя даже меня удивиться.
Больно, слишком больно мне об этом думать. Позорно прикусываю нижнюю губу и стыдливо отвожу взгляд. О, сандалики. Надо их взять, все-таки лето. Пока упаковываю сандалики в пакет, слышу, как Женя разговаривает с папой.
— Она что, ничего не знает еще? — Нет, я не подслушиваю, просто это было сказано ну очень громко. Прямо очень… скорее специально, чтобы одна девочка узнала одну тайну.
— Не знаю что? — Смотрю то на папу, то на Женю. Но никто из них не спешит мне ничего рассказать.
— Жень? — произношу грозно и изо всех сил стараюсь испепелить его взглядом.
— Нет, Лисенок. Этого от меня ты не услышишь. — Он поднимает руки, сдаваясь. Чертики в его глазах танцую самбу, дьявольская улыбка расплывается по лицу, а затем он просто уходит.
— Женя, стой, — кричу ему вслед, пока он направляет в сторону лифта.
— Я жду тебя в машине, — доносятся его слова, когда он сбегает по лестнице.
— Папа? — Смотрю на него глазами олененка, желая узнать не мою тайну, надеясь, что сработает, как раньше.
— Он не подписал документы на развод, — произносит папа, мягко улыбаясь.
Я так и думала, что папа все расскажет. Он просто не может поступить со своей маленькой принцессой по-другому. Встав на носочки, целую его в колючую щеку и почти выхожу из квартиры. Но что-то щелкает в моей голове, заставляя остановиться у двери и обернуться в сторону папы. Он стоит, скрестив руки на груди, широко улыбается. Мне сейчас кажется, или он смеется надо мной? Над тем, что до меня слишком долго доходит информация.
— Он что? — мепчу сиплым голосом, не спуская цепкого взгляда с папы.
— Вы еще женаты, Лисенок.
— Уи-и… О Боже! — Забыв про возраст и воспитание, кидаюсь папе на шею. Он крепко обнимает меня и громко смеется, в голос. Как давно я не видела его таким счастливым.
— Спасибо, спасибо. — Целую его в колючие щеки, плача и улыбаясь от счастья.
— Беги уже.
Находясь в машине Жени, я расцветаю самой настоящей счастливой улыбкой, даже несмотря на то, что утро ничего хорошего не предвещало. Он искоса смотрит на меня и тихо смеется, прикрываясь кашлем.
— Рассказал? — интересуется с предвкушением и смотрит на меня искоса, отвлекаясь от дороги.
— Да-а-а-а… — довольно протягиваю, как маленький ребенок.
— Так и знал, не сможет смолчать.
Дома у Марка оказываюсь в обед и за время ожидания успеваю навести порядок и приготовить ужин из тех продуктов, что купили с Женей, заехав по дороге в магазин. Смотрю на часы, уже поздно, а Марка еще нет. Грустно вздохнув, беру плед и, укутавшись, ложусь на диван, подпирая щеку ладошками. Не замечаю, как засыпаю, будит меня щелчок входной двери.
Марк приехал.
Глава 21
«До тех пор, пока ты веришь в меня,
я всегда буду возвращаться к жизни»
Лиза
Резко подрываюсь, роняю на пол теплый плед и сломя голову несусь в коридор встречать любимого мужа. Правда, несусь недолго… стоит мне встать с дивана, как я спотыкаясь о плед и с грохотом валюсь на пол. От стыда моментально заливаюсь краской и прячу смущенный взгляд за распущенными волосами.
Не хочу, чтобы наша встреча после долгой разлуки произошла именно так. Но, видимо, у судьбы другие планы… снова.
Подъем мне дается нелегко. Ноги запутались в пледе. Сижу попой на полу и, дергаясь, пытаюсь как можно быстрее избавиться от пледа, что буквально несколько минут назад меня согревал, и я была не против, а вот сейчас он дико раздражает. Тихо ругаясь не совсем красивыми словами, не сразу замечаю, что уже не одна. Беззаботный, заразительный, безумно родной и любимый смех заставляет закрыть лицо руками и взвыть от позора. Как неудобно-то получилось. Хотя о чем это я? Ему вроде все нравится.
Собираю крупицы достоинства, моргаю несколько раз и, резко развернувшись к Марку лицом, усаживаюсь по-турецки на тот самый плед. Марк стоит у входа в гостиную и, запрокинув голову, заразительно смеется. Я смотрю на него, такого расслабленного и счастливого, и понимаю, что все сделала правильно.
Я должна быть здесь, с ним!
Чувствую, как от этой картины внутри меня зарождается тепло. Маленький огонечек, что не погиб тогда, когда я была на грани, сейчас разгорается жарким пламенем. Я смотрю на любимого мужчину заинтересованным взглядом и чувствую, что, помимо тепла, которое дарит огонь внутри меня, есть что-то еще. И от этого что-то еще я начинаю плакать, тихо поскуливая. Он замечает, он всегда замечал резкие смены моего настроения, медленно подходит, будто боясь, что я убегу. Было бы только куда.
— Лисенок? — спрашивает тревожно, присаживаясь рядом со мной.
Он не берет меня за руки, как раньше. Просто сидит рядом и тревожно смотрит, ждет.
— Я чувствую, — всхлипываю, торопясь вытираю слезы и одним резким движением обнимаю Марка за шею.
Мне это надо. Очень надо.
Он обнимает крепко, я чувствую, как он вдыхает аромат моих волос и нежно улыбается. Расслабляется. Мы сидим так несколько минут, а потом он отстраняется, шершавыми пальцами проводит по щеке, едва касаясь кожи, но стирая слезу.
— Что чувствуешь? — шепчет тихо, успокаивающе.
— Желание, — смотрю в любимые глаза, которые после моих слов заволакивает пелена безумия, неверия, и улыбаюсь.
Марк осторожно отодвигает прядь моих волос, что упала на глаза, а у меня сердечко начинает биться в бешеном ритме, когда я вижу в его взгляде нежность вперемешку с безграничной любовью. Кожу на пальцах и губах покалывает, ужасно хочу его обнять и поцеловать. Не выдерживаю нежных и таких родных гляделок, первой тянусь к его губам.
Обнимаю, касаюсь манящих и желанных губ своими. Его губы сладкие как мед. Набравшись смелости, дерзко обвожу верхнюю кончиком языка, заставляя его рычать. Одну руку он кладет на мою поясницу и притягивает к себе, давая почувствовать всю мощь его желания. Другой рукой зарывается в мои распущенные волосы и, намотав их на кулак, запрокидывает голову назад, оголяя шею. Я успеваю заметить, как его глаза поглощает тьма желания, замечаю, как в них кипит мощнейшим гейзером страсть. Чувствую, как остатки нерешительности покидают его и меня тоже.
Он набрасывается на меня, как проголодавшийся зверь, долгое время плутавший по лесу без крошки во рту. Я чувствую его торопливые прикосновения к моему хрупкому телу, они взрывают сознание на миллиарды ярких огней и уносят в прошлое.
Страха нет, его место заменило неожиданное желание повторять это снова и снова. Боязнь ушла, теперь есть ожидание и предвкушение сегодняшней ночи
Его губы такие горячие и страстные. Он целует меня везде, куда только может дотянуться, но особенное внимание уделяет, конечно же, моим губам. Он скучал, и я тоже. Мне безумно хочется этих обжигающих прикосновений ещё и ещё. С каждой секундой, с каждой минутой мое тело требует большего. Внизу живота собирается огненный ком, требующий немедленной разрядки, кажется, еще чуть-чуть — и я взорвусь.
Марк, снова оторвавшись буквально на миг от моих истерзанных поцелуем губ, проводит дорожку поцелуев от виска к шее, заставляя меня улыбаться. Придерживая сильной рукой за спину, аккуратно опускает на все еще теплый плед, который валяется кучей на полу. Внимательно заглядывает в глаза, нависая надо мной, и, увидев в них необъятное желание, вновь приникает к моим уже довольно опухшим от поцелуев губам.
Мы сливаемся в простом поцелуе, который постепенно набираем обороты и становится страстным.
