— А теперь считаю иначе, — пожала плечами. — И Митька твой как думаешь, почему тебя вызвал?
— Чтобы я забрал тебя прежде, чем ты что-то разнюхаешь, или мент твой.
— А убить не мог — слишком очевидно, как светящуюся вывеску над собой повесить.
— Не понимаю, нахрена ему это, — нахмурился, слегка сбавив скорость.
— Ты где живешь? — хмыкнула а ответ, а он поднял бровь:
— В гости хочешь?
— Во-первых, почему бы и нет? — ответила язвительно. — Во-вторых, что-то мне подсказывает, что квартирка у тебя поприличнее. Начальник благоволит, бабки есть, бабы на шею вешаются. Зависть, дорогуша. Банальная зависть и жажда легкой наживы. А тут Татьяна, нормальная девчонка, сломленная только, озлобленная. Как она вообще там оказалась?
— Влад приволок, — поморщился Толя, — просил пристроить да присмотреть. Я в соседнем подъезде жил, сбагрил к Матросовой, она там мать всея двора. Все шалопаи к ней приползали. Накормит, подлатает, слова не скажет.
— И после этого в гору пошёл, да? — покачала головой, а он затормозил у обочины и потёр руками лицо.
— То есть, это месть? Извращённая бабская месть, за то, что не оставил гнить одну?
— Ты в ее глазах был помощником Влада, — пожала плечами, задумавшись. — Емельянов через неё пришёл?
— Да, — кивнул согласно. — Три года к ней таскался, по морде получал неоднократно, но махался он люто… боксёр. На медсестру он же ее пристроил учиться. Потом в больничку загремел, перо в бок, о карьере спортсмена можно забыть. Поговорили, привёл.
— Значит, познакомились они не в больнице, как считает его мать… и не с аппендицитом он лежал. Могла бы и проверить, — поморщилась, а он хмыкнул:
— Куда как интереснее по захолустьям лазить. Не заигралась?
— Пожалуй, — ответила честно, а он выдохнул:
— Наконец-то луч света, — посидел немного, постукивая по приборке, а потом спросил: — Почему я — понятно. А что Влад? Я так понял, он ее из какого-то дерьма вытащил.
— В дерьмо он ее сначала окунул, — ответила с обидой за девушку. — Аборт ей сделали, да так, что детей она больше иметь не могла. Вряд ли специально, хотя и такой вероятности не исключаю. Сколько ей тогда было? Лет двадцать? Наверняка решила, что таким образом сможет его удержать.
— А ты таблетки пьёшь же, да? — спросил с ходу, а я поморщилась и отвернулась.
— Отвези в больницу, скоро смена начнётся, — сказала сквозь зубы.
— Дети мне сейчас не к месту, — сказал, трогаясь с места.
— Не льсти себе, — фыркнула злорадно, — я не столько идиотка, чтобы беременеть от первого встречного.
— Понял, — ответил сухо и вернулся к насущному: — Значит, думаешь, это Танька заварила всю канитель?
— Да, — отозвалась неохотно.
— С таким к шефу не придёшь… нужны доказательства.
— Нужен Карев, — бросила резко. — Найдём связь с ординатором, найдём и оставшиеся автоматы, из тех, что ещё не успели продать. Полагаю, не самый ходовой товар.
— Ходовой, просто не каждому желающему по карману. Будут сбиваться в мелкие банды и покупать в складчину. На районе вообще на улицу лучше не выходить, но у местных выбора нет.
— А у меня есть, я поняла, — хохотнула в ответ. — Только не твоя это забота, дорогуша.
— Ещё раз так меня назовёшь, выкину из тачки.
— Да приехали уже почти, потерпи, — снова смешок, а он нахмурился и сцепил зубы.
Высадил меня у больницы и рванул с места, а я уныло побрела на работу.
К обеду бессонная ночь дала о себе знать, я отчаянно клевала носом, сидя над кипой бумаг в ординаторской, радовало лишь то, что плановых операций назначено не было, а если вновь привезут срочных, то доработаю на адреналине, но выброс случился более внезапно: открылась дверь и вошёл Карев, громко поздоровавшись с присутствующими.
— Вероника Андреевна, я бы хотел с Вами переговорить, — сказал, подходя к столу. В его руках была папка, я уставилась на неё, как голодная собака на кость, а он едва заметно ухмыльнулся и положил передо мной. — Не выспалась? — спросил тихо, а я поморщилась и отвернулась. — Понятно. Выйдем?
Я кивнула и поднялась, прихватив папку с собой, потому как гипнотизировала ее взглядом не только я, но и коллега за соседним столом.
— Ты в порядке? — спросила, отойдя с ним в конец коридора.
— Что нельзя сказать о моей машине, — хмыкнул в ответ. — Но к тебе претензий никаких, я прекрасно знал, на что иду. Немного разочарован, что оказался прав, но это мои проблемы.
— Я… — начала вяло, отведя взгляд, — не знаю, как это произошло.
— Не стоит оправдываться, — отмахнулся в ответ. — Ты умная, а я терпеливый, — я подняла удивленный взгляд, а он улыбнулся и пожал плечами, а потом кивнул на папку: — Я расстарался. Тебе понравится.
— Балуешь? — хмыкнула, улыбнувшись в ответ, а он расцвёл:
— В этом весь я. Обедала?
— Что-то не лезет, — скривилась в ответ, а он закатил глаза:
— Так только кажется, стоит только начать, — я пожала плечами и пошла в ординаторскую, а когда вышли на улицу, он прищурил один глаз и сказал виновато: — Только поедем на твоей.
— Прогуляемся, — подмигнула и машинально взяла под локоть, потащив за собой. Когда опомнилась, покосилась на него, но он шёл с праздным выражением лица и как будто ни о чем не думал. Хотела убрать руку, но он прижал ее к себе и сказал тихо:
— Дай мне хоть что-нибудь.
И я повела его в кафе неподалёку, где часто обедала, игнорируя больничную столовку. Чисто, уютно, вполне сносно готовят и, что самое ценное, отсутствуют снующие коллеги.
Вместо меню сунула нос в папку и на первой же странице увидела старательно выделенную маркёром строку. По большому счету, дальше смотреть необходимости не было, я закрыла ее и подняла взгляд на следователя.
— Я же говорил, — сказал он довольно. — Сложилась картинка?
— Более-менее, — кивнула согласно, а он откинулся на стуле:
— Тогда рассказывай, а потом пообедаем.
Мы сделали заказ и я неторопливо заговорила, попутно раскладывая все в голове:
— Эта история началась лет семь назад. Татьяна жила в другом городе, встречалась с богатым, опасным парнем, сходила с ума и мечтала лишь о том, чтобы покрепче привязать его к себе. Решение было на поверхности, она забеременела и скрывала, пока не начал появляться живот и аборт было делать поздно. Но он рассудил иначе. Думаю, у него есть знакомства на этот случай, ни один врач не пойдёт на аборт на таких сроках. Но ей сделали. Результат мы знаем, она впала в депрессию, а он сбагрил ее в другой город. Вышвырнул из своей жизни, подальше, чтобы жить не мешала, но была под присмотром. Так она оказалась в той квартире. Красивая, молодая, раздавленная. Сосед снизу, уверена, подкатывал, кичился, что отомстит, но дальше слов дело не заходило, он отлично знал, кто обидчик и не полез бы. Потом Татьяна познакомилась с Емельяновым. Закрутилось, он явно был без ума, то и дело таскался на район, но весь такой опрятный, что за своего походить так и не стал. Принимали его неласково, часто выпутывался в драки, пока не получил травму, несовместимую с карьерой спортсмена. Я проверила, кстати, — отвлеклась от повествования, — с одной почкой не сильно-то разгуляешься. На столе пока лежал не придала значения, не до того было. Странно, как он мать провёл, свалив на аппендицит, но она, похоже, так сильно его любит, что готова проверить во все, что угодно. А он на все готов ради Татьяны. Как в больницу угодил, отправил ее учиться на медсестру, наверняка ещё подшучивал, мол, будет сама его штопать. Наверное и приходилось, даже не раз, потому как после больницы он прямиком отправился к Абрамцеву в качестве соискателя. Был принят, работа не пыльная, прибыльная. Снял для них квартиру… А Татьяна познакомилась с Гаскиной. Думаю, она обратила на неё внимание из-за схожей внешности. Не берусь судить, что творилось у неё в голове и какова была первоначальная цель… может, по какой-то извращённой логике хотела, чтобы не одна она так страдала. Познакомила их с Владом или устроила случайную встречу, тоже не ясно, уже и не спросишь. Но факт остаётся фактом — Людмила влюбилась. Он квартиру ей купил, по курортам возил, а она все подружке рассказывала, светилась от счастья. Татьяна подкинула ей мысль, ту же, что пришла к ней, и Гаскина купилась. С тем же результатом, оставшись у разбитого корыта. Тогда Татьяна предложила план, как наказать мерзавца. Емельянову он вряд ли понравился, но потерять ее он хотел ещё меньше, так что пришлось согласиться. А может, просто не хотел всю жизнь работать на Абрамцева, он ягодка совершенно с другого поля. Как он пошёл на то, чтобы позволить Татьяне секс втроём, да ещё и со своим приятелем — не ясно, видимо, она смогла убедить его, зная того, кого хотела подставить, то есть, была уверена, что одной Людмилой не обойтись. К тому же, она должна была контролировать ситуацию, — Карев едва заметно ухмыльнулся и опустил голову, а я постаралась не обращать внимания и продолжила: — Оружие они перехватили заблаговременно, а после начали наводить шорох, стравливая всех между собой. Емельянову не повезло, он случайно попал под обстрел… — я замолчала и нахмурилась.
