— Не так уж и случайно, да? — хмыкнул Карев и начал уплетать суп. — Подумай ещё.
— Со своим шальным планом она к нему не пришла, — сказала после паузы, а потом поморщилась: — В самом деле, как сказать своему парню, что собираешься переспать с другим? Пошла к этому Митьке.
— Последняя страница посвящена как раз ему, — снова кивнул он на папку. — Вахрушев, как ты успела увидеть, его родной брат. Поумнее, смог поступить на бюджет, жил в общежитии, сейчас где — не ясно.
— Ясно, — похлопала себя по сумке, — в анкете указал.
— Тогда ты знаешь, где поставка, не так ли? — я кивнула, а он спросил: — И что ты будешь с этим делать?
— Ты оставишь выбор за мной? — удивилась искренне, а он пожал плечами:
— Мне нужен убийца девушек. И в твоём рассказе его нет.
— Чем плох тот же Митька?
— В другой город тоже он мотался?
— Как знать, — пожала плечами, а он отрицательно мотнул головой:
— Когда убили одну из них он валялся в больнице. Не подходит. Так что ты будешь делать?
— Боюсь, уже ничего, — поморщилась в ответ и стала лениво жевать.
— Успела ткнуть пальчиком?
— Не думаю, что это особенно что-то изменило… — в сумке зазвонил телефон, я подняла трубку, а коллега сказал быстро:
— У нас пополнение, твой в третьей.
Я подскочила и побежала в больницу, держа в руках свои вещи: смысла одеваться не было. Мысли о причастности в тот момент меня беспокоили мало, в конце концов, Митрофанов Дмитрий, он же Митька, сам подставился, позвонив Фомичеву, думать я могла лишь о том, не окажусь ли я в операционной на месте Татьяны. И не смотря на то, что в третьей был не Толя, всю операцию я провела на автопилоте: быстро, точно, ни одного лишнего движения. Выбежала в коридор, дежурный указал на четвёртую, помог одеть свежий халат и я устремилась туда, вновь вздохнув с облечением. Ранения у парня были тяжёлые, по большому счету, не стоило и начинать, но я все равно проторчала четыре часа у стола, прежде чем он умер.
— Только кровь перевели, — поморщился анестезиолог, а я устало стянула перчатки и потёрла глаза, снова выходя в коридор.
— Это все, — крикнул дежурный со своего места, а я подошла ближе.
— Сколько всего?
— Четверо в операционных, твой отец и Галкин уже закончили. Один поехал в реанимацию, второй на минус первый.
Я тут же пошла посмотреть, кто выжил, потом на негнущихся ногах в морг, не обнаружила его и там, но успокоиться не смогла.
На первом этаже меня поймал отец, окинул оценивающим взглядом и приказал:
— Домой.
Я молча кивнула и долетела за пятнадцать минут по пустым дорогам, пройдя через приемный покой, где чинно дремал на стуле дежурный.
В квартире его так же не оказалось, я пробежала по ней трижды, как будто он мог где-то спрятаться, недолго боролась с собой, переоделась в удобное и поехала в автосалон.
Ворота начали открываться едва я подъехала, хотела сдать назад, ожидая, что появилась невовремя и кто-то собирается выезжать, но ждали именно меня: незнакомый парень слегка пригнулся и помахал рукой, приглашая проехать.
— О, медсестричка! — услышала чей-то радостный гогот и на ходу показала средний палец, сказав громко:
— Я — врач. И однажды ты окажешься на моем столе.
— Да пошла ты, — буркнул обиженно, а я открыла дверь в «лазарет», где Сашка явно зашивался.
— Ника, ты чудо! — простонал, увидев меня. — Три койки справа твои.
Я окинула взглядом присутствующих, вновь не увидела Толю и начала откровенно психовать.
— А мне есть резон? — спросила у Сашки, а он гоготнул:
— Да тут где-то твой резон.
С кроватей послышались смешки, я проигнорировала их, приободрившись, справилась за пару часов и еле добралась до дома, уснув прямо в одежде.
— Одиннадцать часов, — услышала смешок, едва пошевелилась. — Не дурно.
Я улыбнулась и повернула голову, приоткрыв один глаз.
— Цел? — спросила тихо, а он кивнул:
— Царапина, не считается.
— Митрофанов успел подготовиться?
— Мент-таки прибежал, поджав хвост? — ответил вопросом на вопрос, потому как фамилию Митьки мне узнать было больше неоткуда, а я легла на бок и сказала просто:
— Да. Все закончилось?
— Не совсем, — поморщился Толя, — ординатор схоронился, ищем. И не могу сказать, что я хочу его найти.
— Почему? — удивилась искренне и приподнялась на кровати.
— Потому что автоматы, — поморщился брезгливо.
— А раньше что, игрушечные привозили?
— Никакие. Обычные пистолеты, там, где надо выбрать цель, прицелиться и нажать на курок, точно осознавая последствия своих действий. А не это дерьмо.
— Так вот зачем ты Муху стырил… — протянула задумчиво, а он ухмыльнулся и сверкнул глазами. — Что ж, тогда желаю тебе их не найти.
— Мне надо отъехать, — сказал со вздохом. — Не скучай.
Подмигнул нахально и тяжело поднялся, оставив меня одну. Я взяла с тумбочки телефон и набрала Карева.
— Хочешь покрасоваться? — спросила, пропустив приветствие.
— Звучит, как что-то приятное, но почти уверен, это не так, — засмеялся тихо, а я фыркнула:
— Твой батя будет тобой гордиться.
— СМИ?
— Само собой, — возмутилась в ответ. — Представь заголовок: в квартире ординатора местной больницы найден склад оружия.
— Надеюсь, на фотографии я буду выглядеть сногсшибательно, — засмеялся в трубку, но тут же посерьёзнел: — Диктуй адрес.
— Поторопись, пожалуйста, — сказала тихо, — он не сможет долго пудрить им мозги.
— Понял, — вздохнул в ответ и отключился.
А я… я принялась мерить шагами квартиру. В восемь вечера включила местные новости, посмеялась над ужасно серьезным Каревым в бронежилете над ящиками с автоматами, которые ненавязчиво разместили в однокомнатной квартире, что снимал Вахрушев.
Пол ночи литрами пила отвратный кофе и разглядывала паутину, которую поклялась никогда не снимать, чтобы в один момент не сойти с ума, не в силах сосредоточить взгляд на чем-то ещё. Оставшиеся пол ночи пыталась уснуть, но лишь таращилась в потолок попеременно с телефоном, который молчал. А когда в коридоре послышался шорох, я испугалась, а не обрадовалась.
— Это я, — сказал Толя негромко, но в тишине я прекрасно его услышала. Подорвалась и понеслась в коридор, на ходу запрыгнув на него и обхватив руками и ногами. Он тихо засмеялся, придерживая меня под пятую точку, а потом проворчал: — Дай раздеться.
— Ты услышал, что я не сплю? — спросила, слезая с него, а он пожал плечами:
— Я услышал тишину. Всегда предупреждаю, просто ты не всегда слышишь.
— Все в порядке?
— Да, мент твой все красиво сделал, пел, как соловей. Не придраться.
— Не мой, — буркнула в ответ.
Он проигнорировал, на ходу стянул футболку и отправился в душ. А я пошла за ним.
Ближе к вечеру он снова ушёл, я провалялась в кровати ещё с час, крутя в руке телефон, сдалась и набрала Карева.
— Меня повысили, — хмыкнул он в трубку вперёд меня.
— Обмываешь? — спросила с улыбкой, а он вздохнул:
— Торчу в участке и таращусь на дела об убитых девушках.
— Фу, — поморщилась в ответ, — трудоголик.
— Небезразличный, — поправил мягко. — По рассуждаем? Тебе, похоже, скучно.
— Так очевидно? — промямлила в ответ.
— А есть ещё повод мне позвонить? — я замешкалась, а он засмеялся: — Не бери в голову. Так что?
— Давай, — пожала плечами, а он возмутился:
— Не по телефону же.
— Так и знала, что будет подвох, — сказала серьезно, а он слабо хрюкнул, а потом спросил серьезно:
— Вероника Андреевна?
— Слушаю, — отозвалась сухо, подыграв.
— Вас не затруднит подъехать в участок для беседы?
— Затруднит, — бросила коротко и повесила трубку с лукавой улыбкой.
Застыла перед зеркалом, глядя на свои порозовевшие щеки, отмахнулась от собственных мыслей, собралась за три минуты и через двадцать уже входила в пустой участок.
Звук каблуков гулко отзывался в стенах, дежурного на месте не наблюдалось, я прошмыгнула мимо, не слишком-то настроенная объясняться, поднялась на второй этаж и прошла в кабинет без стука. Карев поднял голову от бумаг на столе и опустил обратно, протянув разочаровано:
