сказать, что на рисунке он словно как на фотографии, но всё равно очень похоже.
Новые реки слёз проливаются по моим щекам, когда на глаза попадаются рисунки мамы. Она была очень красивой.
Следом идут рисунки природы. Лес, река, с разных ракурсов, и поле за ней.
Я верчу в руках альбомный лист и внимательно его разглядываю. Поле на нём, совершенно точно было тем местом, где теперь стоит дом Вадима, а значит восемнадцать лет назад, здесь ничего не было.
Хотя мне и так известно, что Вадим здесь только восемь лет, а раньше, скорее всего, жил в том посёлке. Вот в общем-то и всё, что я о нём знаю.
Обняв рисунок, на котором изображены оба родителя, я ложусь прямо на пол и позволяю себе от души поплакать. Именно в таком состоянии меня находит Вадим.
Сначала я слышу шаги на лестнице, а потом он сам появляется в дверном проёме.
Я уже смерилась со скорой разлукой с ним, и с тем что нужна ему лишь для секса, поэтому тихо выдавливаю:
– Уходи.
Закрываю глаза.
Нет, пожалуйста, не уходи.
Мужчина приближается, я слышу его шаги совсем близко. Видимо опускается рядом со мной, подсовывает руки под мою спину и колени. А потом я оказываюсь прижатой к его широкой твёрдой груди и словно парю в невесомости. Странно, но именно сейчас я чувствую себя умиротворённо.
Сейчас я предпочитаю ни о чём не думать. Просто прижимаюсь к Вадиму всем телом, закрыв глаза и уткнувшись носом в ворот его футболки, и очень-очень тихо то ли всхлипываю, то ли вздыхаю. Совершенно отчётливо слышу шум реки. Значит, Вадим несёт меня по мостику прямиком к собственному дому.
Немного приподняв веки, понимаю, что он заходит через главный вход, а не через мастерскую. Сразу за дверью лестница, ведущая на второй этаж. Мужчина начинает подниматься по ней наверх. В ту часть дома, в которой я никогда не была прежде.
В спальню…
Я так волнуюсь, что даже дух перехватывает.
Сначала мы оказываемся в плохо освещённом холле второго этажа, потом заходим в просторную спальню, которая тоже едва освещается неяркой подсветкой откуда-то снизу.
Вадим сажает меня на кровать… Сразу же понимаю, что это та самая кровать, которую я видела в мастерской. Тогда она ещё не была доделана, а сейчас… Сейчас изголовье выглядит почти королевским. Оно обтянуто кожей и мехом. А по бокам кровати имеются балки, на которых можно при желании повесить балдахин.
Я немного смущена и растеряна тем, что прямо сейчас сижу на этой кровати. А ещё, вроде бы, должна за что-то злиться на Вадима, но во мне уже нет абсолютно никакого раздражения и гнева.
Матрас проминается, когда Вадим упирается ладонями рядом с моими бёдрами. Он стоит на коленях прямо на полу, но всё равно нависает надо мной.
Вскинув голову, смотрю в его лицо.
– Я хочу тебя, – говорит он хриплым от напряжения голосом, не сводя с меня внимательных глаз, горящих вожделением.
Я понимаю, зачем он это сейчас говорит… До этого момента он просто брал меня без всяких слов, и всё. Но я же сказала ему, что между нами ничего не будет, пока он не научится разговаривать со мной.
Я так соскучилась по нему, что тут же, не раздумывая, придвигаюсь максимально близко и прижимаюсь губами к его губам.
О родителях я больше не хочу думать… И о почти бывшем муже тоже. Сейчас мне совершенно достаточно того, что Вадим принёс меня в свою спальню, тем самым немного приоткрывая передо мной завесу своей жизни.
– Саша… – хрипло протягивает он, немного отстранившись. – Я хочу тебя, – говорит с нажимом.
Я часто киваю, не в состоянии выдавить ни слова.
Да, пусть так! Он просто хочет меня! И именно так, вероятно, он показывает свою привязанность ко мне. Господи… Как же мне хочется в это верить!
Вадим стягивает свою футболку и начинает приближаться ко мне, а я сдвигаюсь назад по постели, пока моя голова не оказывается на подушке. Он накрывает меня своим могучим телом, очень нежно целует в губы, но пока не торопится раздевать. Потом его поцелуи перемещаются на щёки, по которым совсем недавно бежали слёзы. Вадим словно проверяет, не начала ли я вновь плакать.
Губы мужчины опускаются на мой подбородок, скользят по горлу… А руки тем временем всё же избавляют меня от шортов и трусиков. Он раздевает меня полностью и раздевается сам. Коленом раздвигает ноги, устраивается между ними. Поводив головкой по лону вверх-вниз, заставляет моё тело задрожать от нетерпения. И наконец с гортанным рычанием врывается в меня до самого основания, вышибая крик и стон из моей груди…
Его сильные ритмичные движения наполнены такой страстью и отчаянием, словно мы не занимались сексом долгие годы…
Вадим впивается в мои губы, врывается языком в рот. Схватив руки, прижимает их к изголовью, и темп его движений меняется. Он медленно и глубоко входит в меня… Замирает, продолжая целовать. Потом выходит, чтобы тут же ворваться снова.
Дрожа всем телом, я кончаю… А Вадим выпивает мои стоны, пожирает их. Не даёт даже перевести дыхание и, не сбавляя темпа, продолжает двигаться во мне.
Я уже знаю, что ему чужда усталость. Но мне кажется, что сейчас между нами не просто секс, а что-то другое. Вадим не похож на животное, просто удовлетворяющее свои физические желания. Нет, он прислушивается к моим… И сегодня я хочу немного доминировать, поэтому вынуждаю его перевернуться на спину. Оседлав мужчину, обхватываю член пальцами и направляю в себя. Медленно сажусь, вбирая член до самого основания. Не отвожу взгляда от лица Вадима и вижу, как ему хорошо сейчас. Он помогает мне двигаться на нём, обхватив руками за бёдра. И очень быстро я вновь кончаю…
Уютно устроившись на его груди, я всё ещё не могу восстановить дыхание после того, что только что между нами было. Вадим заставил меня кончить трижды, прежде чем сам дошёл до конца.
Я плаваю в блаженной эйфории… И в какой-то момент начинаю понимать, что нахожусь в том самом месте, где и хочу находиться. В постели с шикарным мужчиной, в его спальне, в доме где-то на краю мира. И мне не хочется покидать ни это место, ни самого Вадима.
Он нежно гладит меня по волосам и плечам, да и вообще ведёт себя так, словно продолжает утешать. Ведь он нашёл меня на полу в родительской спальне всю
