class="p1">– А… Ладно. Тогда не буду.
Слава яйцам! Битва интеллектов завершилась ничьей!
– Постой у входа. Следи, чтобы сюда никто не зашел. Внимательно в коридор смотри и не оглядывайся!
– З-зачем? – Не знаю, кто первым спросил, я или Кирилл. Тихон нас обоих поверг в замешательство…
– Я что-то слышал! Вдруг, там кто-то подкрадывается? Нападет на нас, а я голый. И все, не справлюсь! Давай, быстренько посмотри, а я оденусь, ладно?!
Я бы струхнула на месте Кирюхи. Вот реально – в чужом доме, в темноте, стоять и высматривать монстров… Других врагов наш малыш еще пока не признает. Но это же все равно – страшно! А он – нормально, кивнул по-деловому, и пошел.
– Только смотри, не отворачивайся! Я быстро приду на подмогу!
Состроил мне какую-то рожу… Черт знает, на что это был намек… Но я только плотнее натянула на себя одеяло, дожидаясь, пока Тихон вскочит, наденет на себя боксеры и штаны.
Вскочил, еще и поиграл своим торсом, не знаю, на кого это было рассчитано.
– Все, Кир. Я – в строю! – Он щелкнул выключателем в коридоре, зажигая свет. – Все, можешь не бояться. Это комары пищали. А я думал, сигнализация!
– Ты видела, Стефа? Я вас охранял! – Кирюха был счастлив. Много ли парню надо? Всего лишь немного приключений. – А телефон у меня будет такой же, как у тебя?
– Да, такой же. Пойдем, налепим бутербродов. Надо подкрепиться после сложной задачи!
Малыш с сомнением обернулся в мою сторону… Помялся…
– А Стефа? Ее не нужно больше спасать?
– Она уже отогрелась. Теперь поднимется сама. И вообще, не смущай прекрасную даму. Нужно ей дать время постесняться…
Боже мой. Он меня назвал прекрасной? После всего, что уже случилось?
Растеклась лужицей по ковролину, раздумывая, к чему это было: ради красного словца, или Тихон реально так думает?
– Стеф, мы вернемся минут через пять. Будь готова к тому моменту, хорошо? – Тон – сухой и деловой. Значит, комплимент мне только почудился… Ну, и в задницу его, этого сухаря!
С детьми обращаться умеет – только позавидовать можно. А вот с дамами… Дурак дураком!
Но даже при всем скудоумии, Тихону хватило соображалки, чтобы не спешить с возвращением. Я успела не только одеться, но даже убрала все признаки нашего безобразия.
И ждала их с Кирюхой, возлегая на подушках, словно ничего и не было.
– Стефа, мы тебе принесли зелени!
– Чего?
Кирюшка торжественно возложил мне на колени блюдо с салатом, укропом, петрушкой и еще какой-то несъедобной дрянью.
– Зачем? Я хочу колбасы и мяса. Траву пускай Тихон жует.
– Он не козел. Зачем ему трава?
– А я кто, по-вашему, коза?
Малыш пожал плечами. Ему такая сложная логика еще была неподвластна.
– Ты же сама говорила, что на диете?
Черт. Было такое. Отказалась от последней котлеты, которой племяш норовил поделиться. Сказала, что мне сейчас мясо вредно…
– Это я дома на диете. А в гостях все полезно!
– И мороженое? – Хитрец малолетний! Кто о чем, а ему все мороженое не дает покоя!
– Нет. Мороженое вредно везде! И в гостях, и дома! И дайте мне колбасы, в конце концов, а то я сейчас озверею!
Тихон
Идеальный сон – это когда чистая, отглаженная постель. Когда никаких посторонних звуков, кроме пения птиц, ну, стук дождя еще можно позволить. Когда прохладно – до такой степени, что без тяжелого одеяла просто невозможно.
Мне приходилось ночевать и на голой земле, и под ржавыми крышами. Среди бездомных псин и в толпе таких же оборванцев, как я сам, только за счет чужого тела и можно было согреться.
И теперь, когда адскими усилиями достигнут идеал… Какого хрена?!!
Какого черта, спрашивается, я терплю вот это все?
Шумное сопение на ухо – ладно, куда бы ни шло. Можно пережить.
Крошки на вечно скомканных и мятых простынях – тоже не самое страшное.
Но, мать его за ногу раздери! Почему обязательно нужно во сне меня душить? Причем – всеми конечностями разом?
– Кир. Почему ты опять спишь здесь, с нами? Мы же договорились, что твоя спальня – рядом. И что двери будут открытыми. Если станет страшно – позовешь, и мы прибежим…
Глаза покрепче закрыл, зубы стиснул, чтобы не зарычать.
Стефа старается, от души. Потихоньку соскребает с меня Кирилла, уговаривая перебраться обратно. Наорать бы на пацана, всего разочек рыкнуть, и удрал бы, как миленький. И больше ни за что бы не рискнул здесь появляться. И даже за порог никогда не переступил бы.
Но… Вот на Стефку можно орать и рычать – она взрослая, может и сдачи отвесить. Не физически, так словами. А на малом срываться – подло как-то, неправильно…
– Не знаю. Как-то само так получилось…
Похоже, пацан от стресса лунатить начал. Или хорошо прикидывается…
– А зачем ты забрался на Тихона? Ему же неудобно так спать! Я тебя просила – не нужно складывать на него руки и ноги.
– А ты сама так спала! Почему тебе можно?!
Сквозь прикрытые веки ничего не видно. Да я и не пытаюсь смотреть. Но все равно, прекрасно знаю, как жарким румянцем покрывается лицо, шея, плечи девушки…
Кстати, да. Против ее рук и ног на своем теле я вообще ничего не имею. Абсолютно ничего!
– Мне было холодно, наверное. Вот и прижалась… – Они пошебуршались еще немного, Кирюха с явной неохотой отодвинулся. – Пойдем в твою комнату. Тихон работает допоздна, устает, ему нужно высыпаться, а мы мешаем.
Угу. Работаю. Допоздна. Так усердно, что мышцы свело и зажгло огнем в причинных местах от одного лишь только воспоминания… Но если так рассудить, то да, это еще какая адская работенка – заниматься горячим сексом при открытых дверях. В надежде, что Кир не проснется и не решит к нам снова заглянуть в самом разгаре.
А не заниматься сексом со Стефанией, когда она вот здесь, прямо у тебя под боком, это только для импотента посильно. Или… Да нет, ни хрена. Ни один праведник не справится, если у него все нормально функционирует!
– Тихон, сегодня же выходной. Зачем ты так рано поднялся? Мы же ушли, чтобы тебя не тревожить…
Стефания, хлопочущая у плиты в переднике, оставшемся от бывшей работницы, Кир, болтающий ногами за столом, – такая мирная семейная идиллия. Ради этой картинки можно и пожертвовать сном, все равно устал ворочаться, как дурак, один в постели…
– Едой вкусно пахнет. А я хочу есть. Жутко проголодался.
– Опять?! – Глаза Кирюхи – как две огромные пятирублевые
