— Нет, простите. Нам действительно пора. Вечером при любом раскладе увидимся. Я так думаю. Если сегодняшний день не вымотает меня. До встречи.
Сажусь в машину, завожу мотор. Выезжаю со двора. И в зеркале заднего вида замечаю Эмиля, стоящего у двери. Он что-то спрашивает у своей домработницы, машет в нашу сторону рукой.
Злится? Прекрасно.
Я всю ночь не спала. Убивала себя мыслью, кто же такая та сучка... Анжели... Будь она неладна, кем бы ни являлась. Ощущаю такую тяжесть в области груди... Где вроде бы находится сердце.
Ну а если честно, то разозлил меня другой факт. Я бросила на Эмиля вопросительный взгляд, мол, что за чучело тебе звонит. А он... Он потребовал свой телефон. Я тоже могла бы принять звонок и поставить на громкую связь, как поступил он, когда мне звонил Гордей. Но Бестужев так прорычал... «Немедленно верни телефон!» Ну и я, обладательница немного дерзковатого характера, стрельнула в него его ценным гаджетом. Сукин сын! Я еще расплачусь с тобой. И с той Анжели, естественно!
— С тобой все в порядке? — спрашивает Дилара, без стука распахивая дверь моего кабинета. — Блин, куда ты вообще бежишь? Я никак не успевала тебя догнать. Мало того, что шаги у тебя метровые, так еще и не слышишь меня.
Откидываюсь на спинку кресла, потираю виски. Массирую лоб пальцами, стараясь очухаться. Это неправильно. Я вся на нервах. А еще... Меня убивает ревность и злость одновременно.
— Эмилю звонила какая-то баба, — признаюсь я.
— И? — подруга садится на диван, с любопытством заглядывая в мои глаза.
— Он мало того, что ни слова о ней не сказал, так еще дал понять, насколько она важна ему. Нет, вот только не говори, что я от ревности! Раз я для него гораздо важнее... Почему ответил на звонок только после того, как я вышла из его кабинета? Эмиль прекрасно знает мой характер! Прекрасно знает, Дилара, какой я стервой могу быть, когда он играет на моих нервах. Когда специально пытается меня задеть или сделать больно!
— И у него это получилось, — фыркает Дилара, заламывая себе пальцы. — Я тебя сейчас прекрасно понимаю, но постарайся взять свои эмоции под контроль. Они могут выжать из тебя всю твою энергию. А работа у нас такая, моя дорогая, что ни дня нельзя болеть или же чувствовать себя плохо. Потому что потом дел навалится столько, что дышать станет невозможно.
— Это не эмоции высасывают из меня энергию, а тот сукин сын! Козел! Ненавижу его!
— Я тоже люблю тебя, Арина, — доносится со стороны. Эмиль стоит у двери с огромным букетом белоснежных роз и смотрит на меня так... Хитро и самодовольно.
Дилара тихо поднимается и покидает кабинет, не забыв подмигнуть мне напоследок.
— Ошибся дверью? — ворчу, не отводя взгляда от Бестужева. — Шел к своей Анжели, но решил свернуть сюда и подколоть меня?
— Нет, — ухмыляется гад. — Решил, что надо с тобой поговорить. И уверить... Ты все поняла не так, как следовало бы... Я думал, что ты уже остыла.
Остыть... Я тоже думала, что проведу ночь без Эмиля, в объятиях дочери, а к утру приду в норму, не стану психовать. Но ни черта подобного! Вот сейчас я зла гораздо сильнее! Потому что его взгляд... Агррр! Он меня убьет своей торжествующей улыбкой.
— Эмиль, не надо мне лапшу на уши вешать! Ты вчера разговаривал с какой-то бабой и даже не стал подниматься на верхний этаж! Тебе не кажется, что ты опоздал со своими объяснениями?
— Нет, мне так не кажется, — Бестужев протягивает мне букет, который я сразу же принимаю. Он садится прямо на стол передо мной. Утыкаюсь носом в бутоны роз и вдыхаю такой приятный аромат цветов. — Не думал, что ты будешь так беситься.
— А ты бесился, когда мне Гордей звонил, — рявкаю я. — Сам же...
— Она дочь моего партнера, — обрывает меня серьезным тоном. — Живет в другой стране. Позвонила поинтересоваться моими делами, а еще рассказала о своих переживаниях. Ее отец болеет.
— Делиться своими переживаниями больше не с кем? Эмиль, хоть убей, но не верю я тебе. Не верю, что она звонила лишь из-за этого.
Бестужев забирает букет обратно, кладет на стол. Берет меня за руку, тянет на себя. А через пару секунд он оказывается сидящим в кресле, я же на его коленях. Как в старые добрые времена... Он и в прошлом любил так... Чтобы я была к нему максимально близка и обнимала его за шею.
— У меня есть дочь, Арина. Есть ты. И никакая другая женщина мне не нужна. Ясно тебе?
— Но названивать они тебе будут, даже если ты решишь жениться?
— Ты мне предложение делаешь? — смеется Эмиль. Вмиг обхватывает мою голову руками, накрывает губы своими. — Если что, я принимаю его. С удовольствием стану твоим мужем.
— Да пошел ты! — шиплю, кусая его нижнюю губу до крови.
Глава 29
— Арина, подожди, — останавливает меня голос отца. Захлопываю дверь автомобиля и поворачиваюсь к нему лицом. Пока стучала каблуками, быстрыми шагами направляясь к тачке, затылком чувствовала чей-то взгляд. Теперь ясно. — Нам нужно поговорить.
Нет, я не согласна с ним. Разговаривать нам не о чем. Абсолютно. Мало того, что мне смотреть в его глаза противно, так сидеть за одним столом какое-то время... Это будет пытка для меня.
— Я спешу домой, — вру. — Некогда с тобой болтать, папочка. Да и тебя дома жена ждет и сын-гений. Не хочу занимать твое время, — натянув на лицо улыбку, я снова открываю дверь автомобиля.
— Арина, — отец сжимает мой локоть, вынуждает заглянуть в его лицо. Он постарел. А зрачки... Там что-то мне непонятное... Раньше он так не смотрел: с болью и сожалением. Раньше он буквально рычал на меня. Каждым словом резал внутренности, причинял боль. Заставлял чувствовать себя ничтожеством. — Мне не с кем...
— Не с кем? — из горла вырывается истерический смех. Моментально закрываю рот ладонью, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы. — Это мне было не с кем! Помнишь тот день? Я лежала в больнице. Волком выла от боли и переживаний. Я боялась, пап, что тот ненормальный что-нибудь сделает и я потеряю второго малыша! Первый и так оставил меня! Из-за Салтыкова! Я умирала! Умирала, пап! А ты тогда что сделал? Вместо того чтобы успокоить меня, подливал масла в огонь! Ты желал мне, чтобы я осталась бесплодной! Чтобы никогда не могла иметь детей только потому, что я носила под сердцем ребенка Эмиля! За что, пап? Что я тебе такого сделала, что ты всю жизнь ненавидел меня? Что?!
Отец оглядывается по сторонам. Он хочет что-то сказать, но вместо этого... Открывает рот и закрывает его обратно. Потирает лицо рукой, шумно сглатывает. Мне не нравится его растерянность. Не нравится то, как он себя ведет — не так, как раньше. Выглядит таким слабым. В его глазах полыхает нерешительность.
— Давай хотя бы в машину сядем?
Я сканирую его пристальным взглядом. Чую я, что он начнет извиняться. Что скажет, как жалеет. Но мне абсолютно плевать. Я его никогда не прощу! Не подпущу к себе, даже если буду нуждаться в нем как в кислороде.
