Лаура сложила газету, чтобы эта возмутительная статья не маячила у нее перед глазами. Это было как рана, которая меньше саднила после перевязки.
– Он сказал, что у правительства есть компрометирующие документы. И пока твой отец не найден, он не может защитить себя.
– Почему его нет здесь? – воскликнула Дебра, теперь направив свою злость на Джеффа. – Если бы он был здесь, то объяснил бы им, как они ошибаются. А что такое налоговое мошенничество? Что он сделал, по их словам?
– Они говорят, что он заполнял налоговые квитанции на имена умерших людей, а сам прикарманивал возвращенные чеки.
– Это невозможно.
– Нет, это можно сделать.
– Я имею в виду, невозможно представить, что папа это делал. Он такой честный. Ты помнишь, какой он поднял шум из-за того, что ты заполнила не ту квитанцию, когда я летом работала в «Вишнях»? Можно подумать, что мы не собирались уплатить налог на заработанные деньги. Так они считают, что он прикарманивал компенсацию, выплачивавшуюся мертвецам? Но зачем бы ему это делать? У нас и так много денег.
Лаура кинула на нее холодный взгляд:
– Какой поворот. Ты всегда заявляла, что их недостаточно.
– Конечно, если ты все время повторяешь, что я не могу иметь машину. Скотт получил машину, когда ему исполнилось шестнадцать.
– Скотт был членом редколлегии школьной газеты, занимался в драматическом клубе и дискуссионном обществе. Почти каждый вечер ему нужно было на чем-то добираться до школы.
– И мне нужно.
– До школы?
Дебра не ответила, но прежде чем Лаура успела удивиться такой скромности, та продолжила уже с просительной интонацией:
– Я не могу идти в школу, мама. Только не сегодня. После всего этого. Уже на прошлой неделе за моей спиной все время шушукались.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Ребята всегда обсуждают других за их спинами. Когда родители Сары Кейн разводились, они обсуждали мужчину, которого отец Сары обнаружил в постели с ее матерью. Когда погиб брат Мэтта Ремсона, они судачили о том, сколько тот выпил со своим другом, перед тем как разбиться на машине. Эта статья даст им тему для разговоров на многие недели. Какая глупость! Моя семья самая нормальная из всех, которые мне известны. Это все какая-то бессмыслица. Что мы теперь будем делать? – робко добавила она, словно исчерпав весь запас негодования.
Лаура провела рукой по ее волосам:
– Сначала мы позвоним Дафне и узнаем, что она может сделать, чтобы добиться опровержения.
– Ты думаешь, она может это сделать?
– Она умеет убеждать. Она попытается.
– А что, если из этого ничего не выйдет?
– Тогда мы должны собраться с силами и выдержать этот шквал.
– Ты собираешься звонить Скотту?
– Потом. Он будет в такой же ярости, как и ты.
– А Лидия? Ей станет плохо от этого.
Лаура понимала это.
– Я поеду к ней через некоторое время, – она помолчала. – Хочешь поехать со мной? – Лаура чуть не улыбнулась, увидев, как загорелись глаза Дебры.
– И промотать школу?
– Только сегодня. Она любит, когда ты приезжаешь. Если ты, конечно, не возражаешь?
– Я возражаю? Я же обожаю Лидию. Она самый добрый, самый мягкий человек на свете. Она любит, когда я ей звоню, и слушает меня, и запоминает все, что я говорю.
– Ты ее утешишь, – сказала Лаура. – Если ты останешься со мной, пока я буду объясняться с бабушкой, ты мне очень поможешь.
– Объясняться с бабушкой? – с сочувствием откликнулась Дебра.
– Лучше я сделаю это. Если она еще не видела газету, то скоро увидит, а даже если не увидит, кто-нибудь наверняка сообщит ей. Она будет в ярости.
– В ярости на тебя, папу или газету?
– На всех. Не думаю, что она сможет разделить это.
– Да, бабушка умеет быть такой неприятной.
Лаура проворчала что-то утвердительное.
– Как ты думаешь, сколько времени папа еще будет отсутствовать? – нахмурившись, чуть слышно спросила Дебра.
– Не знаю, – откликнулась Лаура, пытаясь придать своему голосу оптимизм.
– А что, если он надолго исчез? Что, если наше неведение будет тянуться недели, месяца, годы? Мы на прошлой неделе разговаривали в школе о без вести пропавших. Ты знаешь, что в некоторых семьях ждут своих родственников по двадцать лет после исчезновения? Представляешь себе муку, с какой они живут изо дня в день.
– Начинаю представлять. – Лаура медленно опустила голову.
– Но только не я. Я не могу, я не хочу. Это же не Вьетнам. Это Соединенные Штаты, и кто-то должен знать, что случилось с папой. Люди просто так не исчезают. Он должен где-то быть.
– Я уверена в этом, – вслух произнесла Лаура сама для себя. – Я уверена в этом.
– Налоговое мошенничество? – переспросила Лидия. Она еще лежала в постели. Это означало, что она неважно себя чувствует. Лаура понимала, что Лидия находится не в лучшей форме, а тут еще эти известия. – Джеффри?
Лаура опустилась на кровать, физически ощущая, как у Лидии сжалось сердце.
– Так они говорят.
Лидия молчала и, нахмурившись, смотрела на плед, сложенный у нее в ногах.
– Пока еще ничего не доказано, – поспешила добавить Лаура. – Пока это не более чем домыслы.
– Мы не должны пренебрегать причиной этих домыслов, – печально посмотрела на нее Лидия. – Специальные правительственные агенты, обычно, люди очень дотошные.
– Не всегда, – вставила Дебра с другой стороны кровати. – Они тоже могут ошибаться.
Лидия попыталась улыбнуться Дебре, но Лаура заметила, с каким трудом далась ей эта улыбка. Как бы ей хотелось приободрить и бабушку, и внучку, но положение было отчаянным.
– Статья в газете не слишком великодушна. Дагган О’Нил постарался на славу, и я уверена, что Гарри Холмс доволен. Боюсь, мы должны быть готовы к тому, что это только начало.
– Ах да, – вздохнула Лидия. – От Гарри Холмса наверняка.
– Ты знаешь его? – спросила Дебра.
– Когда-то давно мы были знакомы. Он и тогда был тяжелым человеком. А леопард не меняет своих пятен.
– Главное – найти Джеффа. Пока его нет, он не может защитить себя. Меня все время спрашивают, где он может быть, а я не могу назвать ни одного места, которое было бы более предпочтительным, чем-другое. А ты можешь?
Лидия беспомощно пожала хрупкими плечами:
– Я уже обдумала все, что можно, но я в полной растерянности. Даже в детстве, когда Джеффи снились сны, он не рассказывал их. Он никогда не говорил тебе, что хочет отойти от дел и куда-нибудь уехать?
– Мы были так заняты тем, чтобы добиться успеха. Никто из нас не думал отойти от дел. Я сказала про острова. Они ему понравились, когда мы были там.
– Нет, не понравились, – вмешалась Дебра. – Он жаловался на жару. И пищу. И размеренность. Там все текло так медленно. Он места себе не находил. Разве ты не помнишь?
