Посреди комнаты была винтовая лестница, которая вела в мезонин, а рядом — два мягких дивана кремового цвета и кофейный столик. Основное пространство комнаты занимали три таких же дивана, пристанище очень красивых людей. Которых я разглядывала непозволительно долго.
— Энджел, хочешь выпить? — спросил Грэм, все еще держа меня за руку. — Пошли.
Он завел меня в переполненную комнату, где все сновали туда-сюда. Каждый сантиметр пространства занимали полупустые бокалы, пластиковые стаканчики, высокие коктейльные бокалы и глубокие тарелки с закусками, будто выставленные напоказ. Я не могла разобраться, кто же из богатого ассортимента сексуальных молодых людей ее бойфренд. Пол топтало много алексоподобных личностей, новее — лишь бледная копия оригинала.
— Ты знаешь, я, пожалуй, пойду в гостиницу, — сказала я, отпуская руку Грэма. — Что-то мне не по себе, да и у Алекса завтра великий день. Тридцатник, и все такое.
— Клево, — понимающе кивнул Грэм. — Я тебя провожу.
— Грэм, можно я спрошу тебя кое о чем? — Я нажала кнопку лифта и с облегчением почувствовала, как с моих плеч рухнул груз.
— Конечно, — согласился он, хотя выглядел не очень уверенно. — Что такое?
— Как получилось, что ты пришел сюда? — Я прислонилась к стене, перенося вес с подушечек пальцев ног. Не важно, лучшие в мире туфли или нет, мне никогда не освоить существование на высоких каблуках. — У меня создалось впечатление, что ты не самый большой поклонник Солен.
— Так и есть, — признался Грэм. — Но я заключил пари с этим козлом вон там. — Он указал туда, где у окна Крейг прижал Мари к подоконнику, не давая ей пройти. Оба смеялись, только мне показалось, что Мари скорее смеялась над ним, чем с ним. — Я должен был прийти сюда с ним, чтобы он смог залезть в трусы к Мари, а за это он завтра отправится со мной по музеям и галереям.
— Но ты, по-моему, не в восторге. — Я не могла на это смотреть. Напоминало один из тех сюжетов, когда хищник играет со своей жертвой, прежде чем вонзить в нее клыки. Я не могла поверить, что Крейг действительно считал, что он здесь главный. — Тебе самому не хочется торчать здесь, и ты на полном серьезе утверждаешь, что хочешь, чтобы Крейг таскался за тобой весь день?
— Да нет, конечно; ты раскусила мой коварный план. — Грэм поднял бровь и наклонился ко мне, чтобы театрально прошептать эти слова мне на ухо: — Он сдохнет от скуки. Это будет ему наказанием за то, что проспал всю дорогу, пока мы летели в самолете.
Я засмеялась и тут же затаила дыхание. Я не хотела слышать ответ на свой следующий вопрос:
— А почему ты не перевариваешь Солен?
Грэм перестал улыбаться.
— Слушай, Энджи, я обещал Алексу, что не буду обсуждать с тобой эту тему, но, по-моему, он тебе тоже ничего не стал рассказывать, и то, что ты пришла сюда, окончательно все запутало, и…
— И что?
— Ну в общем, ты знаешь, что Алекс с Солен встречались, правильно?
Я кивнула:
— Так, ну до этого момента я историю знаю.
— По-моему, он немного преуменьшил то, что произошло между ними. — Он повернулся, нажал кнопку лифта и стал держать ее — видимо, лифт, по его мнению, таким образом должен был подниматься быстрее. — Мне кажется, он распсиховался, увидев ее здесь. Серьезно, он же не знал, что ее группа тоже выступает на фестивале. Не думаю, что мы были бы здесь, если бы Алекс это знал.
— Значит, все закончилось не слишком хорошо? У них? — спросила я. А разве на этот вопрос мог быть положительный ответ? Конечно, если не предположить, что однажды утром Алекс проснулся, увидев сон об одной англичанке, которая никак не может перестать задавать вопросы.
— Не думаю, что должен просвещать тебя в этом вопросе. — Грэм положил свою огромную руку бас-гитариста мне на плечо. — Не переживай, Энджи, у вас с Алексом все хорошо. Просто это как бы внезапное, временное затруднение. Оно исчезнет, как только мы вернемся в Нью-Йорк.
Я кивнула: он был прав. Если бы мы не приехали в Париж, ничего этого бы не произошло, а когда мы вернемся в Нью-Йорк и съедемся, то забудем обо всем, будто этого никогда и не было. Потому что я умею все улаживать. Черт, зачем я сюда притащилась? Почему, ну почему, ну почему я прислушиваюсь к голосу в своей голове, а не к кому-нибудь более рассудительному? Вот что бывает, когда Дженни Лопес нет рядом, чтобы дать мне совет. Это она во всем виновата.
Наконец лифт тихонько звякнул, огласив свое прибытие, и я была так рада, что ухожу, что, кажется, впервые улыбнулась с тех пор, как вышла из такси. И не заметила, как подошла она.
— Грэм! — Она подкралась к нам с двумя бокалами пива и раздала ему два своих дежурных поцелуя. — Энджел, и ты тоже здесь! Великолепное платье.
Улыбка на полпути слетела с моего лица, потому что я не была уверена, комплимент это или нет.
— А туфли — просто загляденье. — Она вручила нам бокалы. — Я одета слишком просто.
Солен стояла босиком. На ней были черные джинсы и длинная черная футболка. Причем именно такие, какие я носила все время, а совсем не шелковое платье за шестьсот евро с кошкой и туфли на пятидюймовых каблучищах. Я почувствовала себя конченой идиоткой.
— У тебя очень красивая квартира, Солен, — сказала я, медленно пятясь назад, потому что почувствовала, что Солен намеревается затянуть нас обратно в свое логово и оттесняет подальше от лифта. — Да, просто шикарная.
— О, спасибо. — Она жестом пригласила нас сесть на подлокотник одного из диванов и практически затолкала меня туда, принудив принять ее приглашение. Интересно, я когда-нибудь научусь удерживать равновесие на таких естественных для всех остальных женщин высоких каблуках? — Грэм, ты не мог бы принести мне чего-нибудь? Красного вина?
Грэм перевел взгляд с меня на Солен и снова на меня.
— Вообще-то я собирался проводить Энджел вниз и поймать такси. — Грэм снова поднял меня. — Алекс устраивает для них грандиозную вечеринку, и ей надо срочно уходить.
— Да? — спросила Солен, чуть не пинком сажая меня назад.
— Нуда, это как бы сюрприз, — сказал Грэм, забирая у меня пиво и ставя его на кофейный столик.
— Тогда я сама вызову такси Энджел, — сказала Солен, сжимая мою руку и широко улыбаясь. — Их тут редко можно встретить. Это же Париж, а не Нью-Йорк.
Грэм сдвинул свои квадратные черные очки на нос, подвинул меня на подлокотнике и устроился рядом.
— Было бы замечательно. Чем быстрее, тем лучше.
— Телефон наверху, вино там же, — ответила Солен, сверкая улыбкой. — Можешь принести.
Неохотно отпуская мою руку, Грэм практически бегом добрался до лестницы. Солен проследила, как он ушел, и тихо усмехнулась.
