Ознакомительная версия.
Светка! Кто же еще?! Чего-чего, а уж бесцеремонности ей не занимать – это точно.
– Если тебя интересует мое мнение, то я в полном восторге, – иронически заметила я.
– А где ты? – поинтересовалась Светка, вдруг заподозрив что-то неладное.
– На Покровском бульваре.
– Шутишь?
– И не думала!
– Да ты что?! Такая метель! А Стив как же? Вы чего, поругались с ним?
– Мы вдвоем. Он, кстати, тоже в восторге от перспективы твоего появления у нас.
– Ну ладно. Вы домой, я надеюсь?.. Отлично! Подъеду минут через двадцать, постарайтесь успеть!
Я с досадой зашвырнула телефон на дно сумки.
– Просто классика! Классика беспардонности! Она к нам, видите ли, едет, не обращая внимания на то, что нас дома нет!
– Но мы же идем домой, – резонно заметил Стив.
– Мало ли куда мы идем! Мы можем вообще находиться дома, но при этом не принимать.
– А ты не хочешь никого принимать?
– Сегодня – нет! Вообще-то этой ночью я собираюсь гулять с тобой по бульварам. Только я и ты.
– Ты выдумщица, Алена. – Наклонившись, Стив слегка коснулся губами моего лба, потом аккуратно поправил съехавший капюшон. – Прелестная выдумщица. Как это тебе пришло в голову?
– Кому же еще я могу предложить такое? Ты – мой муж. Порядочные женщины проводят ночи с мужьями.
Я вытащила руку из кармана и взяла Стива за руку. Бульвары кончились. Мы пересекли Яузскую площадь и начали взбираться на мост.
– Представляешь, как получилось? Сидим мы в гостиной: музыка, шум, общий разговор, какие-то анекдоты, вдруг в комнату заходит хозяин и сообщает, что у кого-то в сумке мобильник надрывается. Я сразу поняла: у меня! Хватаю телефон. Ну, ясный перец, какая-то мура в Холщеве, ни на минуту отъехать не дадут! Я забила. Потом смотрю: твоя эсэмэска! Вечно, думаю, она что-нибудь выдумает. Прощение просит! Господи, да за что?! Ладно. Возвращаюсь в этот шалман, то бишь в гостиную. Тут нас вскорости просят к столу: блины, водка-селедка, салаты – вкуснотища, просто обалдеть!
– Подожди, Свет, а что за люди хозяева? Откуда ты вообще знаешь их?
– Да с Арвидом работают. Архитекторы...
– Тише! Не дай бог, Стив...
– Ему-то какая разница! Сама говорила, он против.
– Против. Но все равно ему будет неприятно. Он про этого Арвида вообще слышать не может... Ладно, извини, что перебила. Дальше что?
– Смотрю я на эти блины и прозреваю: сегодня же Прощеное воскресенье. Блин! И быстренько начинаю соображать, кому позвонить должна. То есть перед кем виновата.
– Соображаешь. – Я только вздохнула. – Так подумаешь, виновата перед всеми – кругом.
– Аналогично! Я стала вспоминать всю жизнь. Первым номером, конечно, Олег. Перед ним я больше всех виновата.
– Господи, Света! Да чем? Пьяница горький! Сколько ты его лечила, денег сколько на врачей выкинула! Янку поднимала одна...
– Потом Яна, – продолжала Светка, не обращая на мои реплики ни малейшего внимания. – Несчастный ребенок!
– Прекрати! Ты ей дала все: возможное и невозможное. Шикарное образование, деньги, помогла начать карьеру. Благодаря тебе она живет в Германии, не нуждается ни в чем...
– Это сейчас она ни в чем не нуждается! А в детстве? Жили от получки до получки, летом – в лагерь на три смены. Мне вечно не до нее: то у меня институт, то работа, потом муж новый, а потом еще и Кирилл... Но Кирилл – это отдельная тема. Здесь... такая вина...
– Никакой вины! Вы просто полюбили друг друга. Старая любовь, та, которая была у них с женой, завяла. А жизнь длинная... Любовь завяла, а жизнь не закончилась – и тут появилась ты.
– Красиво говоришь...
– Это последние пары просветления, – ответила я, вспомнив, как мы со Стивом пили водку в ресторане, чугунную ограду бульвара, метель и как он, наклонившись, поправил мой капюшон.
– Красиво... но непонятно.
– И что же? Ты подумала про Кирилла и решила позвонить ему?
– Нет! Я только хотела попросить прощения. Кирилл часто повторял: наши грехи оскорбляют Бога в первую очередь, и поэтому прощение надо просить у него... Я сказала Арвиду: давай сходим в церковь.
– И вы пошли?
– Он долго возмущался, дескать, уходить неудобно. Хозяева старались, готовили. К тому же это его друзья, ему интересно с ними. А что ему делать в православной церкви? Он вообще там не был ни разу. Его бабка по матери была православной, а так у них в роду одни протестанты. Да и вообще, ходить в церковь в наше время – странное занятие довольно-таки. Я ответила: как хочешь, дорогой. Я и одна сходить могу, и он согласился.
– Ну и что? Приехали вы в церковь...
– Ничего. Постояли, помолились. Служба короткая, и потом все друг у друга прощение просили. И священник первый. И я у всех попросила тоже. У всех, кто в церкви стоял, и мысленно у своих знакомых. У Кирилла, у Олега, у Ромки и у тебя. Прости меня, Аленка.
– Бог простит.
– Мне стало так легко, Ален! Мне так сто лет не было! Как думаешь, почему?
– Не знаю. Может, это нормальное состояние человека, не обремененного грехами?
– Может, еще и потому, что я решила расстаться с Арвидом...
– Все-таки решила? Света, зачем?
– А зачем он мне? Человек не игрушка. И я уже наигралась... То в Олега играла, то в Ромку. Теперь остается только прощения просить. Хватит, не хочу больше!
– И ты уже сказала ему об этом... ну, о том, что хочешь расстаться с ним?
– Сказала! Но знаешь как? Аккуратно. Завтра пост начинается, дорогой, самый главный пост – Великий. Все плотские радости отменяют!
– А он что?
– Ну, поскулил немного... Можно я просто так буду приезжать? Посмотрим, говорю. Пост долгий, семь недель, заедешь как-нибудь. Только позвони обязательно сначала. Завтра я в церковь собираюсь. Первый день поста – покаянный канон Андрея Критского читать будут.
– Ты правда хочешь пойти?
– Правда. А что такого?
Утром по всему Замоскворечью звонили в колокола. Я пила кофе на кухне и вспоминала Светку. Что-то она сейчас поделывает? Может, и правда пошла в церковь? Длинная юбка, скромный платочек на голове... Чего она хочет вымолить? Кирилла? Или коммерческих успехов для нашего акционерного предприятия?..
Я импульсивно набрала Светкин мобильный номер, но, видно, моя подруга предусмотрительно отключила телефон, чтобы никто не мешал ее общению с Богом.
Ладно, как скажете... У меня своих дел невпроворот! Дела, правда, домашние по большей части...
Покончив с домашними делами, я быстро собралась и поехала в школу за Танюшкой. Репетиции в театре начинаются в три, а нужно еще перекусить и успеть добраться до центра, не задержавшись в пробках.
А потом – терпеливо ждать в коридоре. Сидеть на обшарпанных стульях или слоняться из конца в конец, ожидая окончания репетиции. Удивительно, как по-разному ведут себя в этой ситуации люди. Кто сосредоточенно читает, кто-то пялится в ноутбук. А одна симпатичная дамочка в белой норковой кепке (кажется, мама мальчика, который так потрясающе беспризорника сыграл), как всегда, вышивает гладью. Картина называется «Утро в сосновом бору» – в прошлый раз я случайно заглянула в ее работу.
Ознакомительная версия.
