Дальнейшее казалось ей каким-то сном. Потому что Кевин Боумен оказался то ли очень упрямым человеком, то ли человеком с большими связями. Неведомым ей образом ему удалось уладить проблему, которая казалась Дженнифер неразрешимой.
Саймон, к ее величайшему удивлению, оказался доволен, и, насколько она успела изучить его повадки, доволен не за нее, а за себя. И, судя по тому, что Виктория тоже бурно ее поздравляла и желала всяческих успехов на новом месте, Дженнифер поняла, что они рады спровадить ее как конкурентку.
Ей это показалось немного обидным, хотя полагалось бы радоваться: она меньше месяца в журнале и уже достигла успехов, к которым начинают ревновать.
Вещей у нее на работе оказалось немного, и на то, чтобы их упаковать, понадобилась всего одна бумажная сумка. Она заказала несколько пицц — поздравить сотрудников со своим уходом, получила обещанную премию в бухгалтерии и, закончив рабочий день на полчаса раньше, позволила себе прокатиться на такси до нового места стажировки.
Как же здесь все быстро! События мелькают, как дорожные знаки, когда мчишься по хайвею со скоростью сто двадцать миль в час. Вот только куда приведет эта дорога?
«Нью уорлд» оказался достойным журналом. Вполне серьезным и уважаемым. Дженнифер, пролистав в кабинете у Боумена — а он, как серьезный и уважающий себя редактор, имел отдельный кабинет, а не стеклянный шифоньер в личном пользовании — несколько выпусков, еще больше смутилась своей неосведомленности. Кевин Боумен оказался седеющим плотным мужчиной лет под пятьдесят, одетым, несмотря на жару, в костюм. Вид сумки с вещами в руках у Дженнифер его умилил, и он не стал медлить, показал ей новое место. Стол этот был не в пример больше предыдущего, он состоял как бы из двух — компьютерного и простого письменного с большим количеством ящиков и полочек. Дженнифер разахалась и принялась торопливо благодарить за оказанное ей доверие. Потом одернула сама себя: со стороны Саймона, конечно, можно было не опасаться навязчивых ухаживаний, но с Кевином ее обаяние, доходящее иногда до бессознательного кокетства, может выйти боком.
Ей пообещали, ко всем прочим радостям жизни, еще и хорошую оплату. То есть после стажерской стипендии, которую выплачивал ей университет совместно с «ТВ ньюс», она показалась Дженнифер именно такой. Кевин предупредил ее, что получать она пока будет все равно меньше, чем штатный журналист, но в перспективе...
Дженнифер уже верила во все — в перспективы, в карьерный рост, в свою счастливую звезду...
И только вечером, когда она потащила Этель в бар, чтобы отметить новую работу, Дженнифер пришел на ум вопрос: а как получилось так, что серьезный, солидный, занятой человек — мистер Кевин Боумен — обнаружил в желтом журнале ее бесценный шедевр?
Вернувшись в общежитие, Дженнифер не выдержала и позвонила Алексу. Она не стала считать, сколько времени сейчас в Великобритании, все равно получилось бы раннее утро. Вообще чертовски сложно общаться, когда такая огромная разница во времени. Все время нужно думать, спит человек или не спит, занят ли он работой или нет...
Ей ответил, как и следовало ожидать, очень сонный голос Алекса.
— Привет, малыш! — Дженнифер вложила в голос всю Нежность, на которую была способна. В столь поздний час.
— П-привет. — Алекс прочистил горло. — Что-то случилось?
Дженнифер ненавидела этот вопрос. Алекс, напротив, любил начинать с него телефонную беседу. А Дженнифер это обижало: получается, что если она звонит, то что-то должно было случиться. Конечно, разве может человек набрать чей-то номер просто для того, чтобы услышать голос или сказать что-нибудь приятное? Когда Дженнифер слышала вышеозначенный вопрос, в голове помимо ее воли всегда появлялась эта цепочка размышлений.
Вот и сейчас миролюбивый ее настрой дал трещину под натиском раздражения. Она тут же почувствовала себя уставшей, перегруженной информацией, впечатлениями и ответственностью, и в голосе ее появились льдинки с острыми краями.
— В принципе ничего особенного. Просто мы давно не виделись, и мне очень захотелось тебе позвонить.
— А-а-а... Извини, я еще не проснулся.
— Я поняла. Может, я позвоню тебе потом? Как-нибудь выберу время получше.
— Нет, что ты, я рад тебя слышать... Очень. Сейчас приду в себя — и все будет о'кей. Как твоя стажировка?
Дженнифер вовсе не хотелось говорить о работе. Она была бы не прочь поделиться с Алексом своим нежданным везением, но сейчас для нее гораздо важнее были их отношения. Она отчаянно желала ощутить то привычное тепло, которое дарил ей Алекс и которое она привыкла называть любовью.
Тепла не было. Был не очень связный разговор двух людей, которые в принципе рады слышать друг друга, но очень хотят спать, и одному через пару часов на занятия, а другой все равно не успеет выспаться, и это висит над ними, как темная тяжелая туча на горизонте.
— Алекс... Может быть, ты как-нибудь вырвешься и прилетишь ко мне? — тихо попросила Дженнифер.
— Ох, милая, ты уверена, что все в порядке? — всполошился Алекс.
Ну что ему сказать? Нет, не все в порядке, наше счастливое будущее трещит по швам, потому что я встретила парня из Голливуда, который никак не идет у меня из головы? Что моя душа тянется к нему и натыкается на стену неравенства, но все равно не прекращает движения, скребется и царапается в эту стену? Господи, научи! — взмолилась Дженнифер.
— Да, более чем. Я написала хорошую статью, и меня пригласили в «Нью уорлд» — тоже вроде как на стажировку, но платить будут лучше, и само издание гораздо серьезнее. Другие темы. Они хотят публиковать мои очерки, представляешь? — Дженнифер говорила сухо и устало, будто роняла на стол пластмассовые бусины из ослабевшей ладони. И снова — тонкий голос надежды: — Может, все-таки прилетишь? Я так хочу побыть с тобой, просто провести вместе выходные...
— Милая, ну ты же понимаешь, я не могу, — расстроился Алекс. — Сентябрь — ответственное время, мне нужно заложить основу магистерской диссертации, и главное — посещать лекции, работать с куратором... Иначе я рискую вылететь, ты же знаешь, как строго сейчас с этим стало.
Бурное течение жизни яростно вырывало у нее из рук последнюю соломинку.
Извиняющийся тон Алекса только разозлил Дженнифер. Это было так важно. Вот именно сейчас! Если бы они встретились, Дженнифер была уверена, все вновь стало бы спокойно и гладко. Но, значит, судьбе нужно, чтобы не встретились.
— Ладно. — Дженнифер будто потеряла всякий интерес к разговору.
— Малыш, а знаешь что? Я смогу, наверное, прилететь в октябре. Нужно будет заняться документами, и тогда...
