безудержной страстью воображения.
Минуты шли, но успокоение не приходило к Дарье. Ее не покидало ощущение того, что расстояние между ней и хозяином все сокращается. И вот она различила в коридоре шаги, приближающиеся к кухне. Показалось?
Раздался тихий, но настойчивый стук в дверь.
– Вера?.. – спросил голос Виктора. – Ты здесь?
Дверная ручка повернулась, но запор не позволил двери распахнуться.
– Эй, кто там прячется, отзовитесь? – вновь окликнул хозяин особняка. – Веру не видели?
Разбуженная шумом, Машенька проснулась, сонно потерла глаза кулачками.
– Тсс... – предупредила девочку мать.
Виктор не ушел: запертая изнутри дверь насторожила его. Он еще раз подергал ручку и приказал:
– Немедленно отоприте!
По примеру дочери Дарья сунула в рот большой палец, покусала ноготь. Как быть? Открыть дверь и откровенно поговорить с Виктором? Как отреагирует на это Ангелина? В чем обвинит ее? Если Виктор усомнился в собственной тетке, то разве поверит он какой-то там няне?..
Дарья прочистила горло, приподняла подол и приложила его край к носу и рту.
– Веры здесь нет! – Голос ее стал низким и сопящим.
– А Вы кто? – поинтересовался Виктор.
– Кухарка: готовлю еду для слуг.
– Ясно... А почему закрыта дверь?
– Еще я варю ячневую кашу для сторожевых псов и добавляю туда речную рыбу. Франсуа не терпит, когда такие запахи достигают его кухни.
Дарья не соврала: за время обитания в особняке ей приходилось стряпать не только для прислуги, но и для овчарок, охраняющих усадьбу.
Этот ответ, вроде бы, устроил Виктора.
– Где я могу найти Веру, не подскажете? Ее нет во всем доме, а на звонки она не отвечает.
– Вера ушла, – не скрывая упрека, заявила Дарья. – Она собрала вещи и отправилась на новое место работы.
Тягостный вздох стал ей ответом. Дарья буквально видела, как Виктор спиной прислонился к двери и несколько раз ударился об нее затылком.
– Как же теперь ее вернуть?.. – спросил хозяин не то у себя самого, не то у таинственной кухарки.
Пользуясь тем, что осталась неузнанной, Дарья отважилась на замечание:
– Вера не вернется в особняк. Ее слишком обидело то, что Вы сочли ее виновной.
С уст Виктора сорвалось ругательство. Окончательный уход Веры вверг его в замешательство.
Выждав секунду, Дарья проговорила:
– Возможно, Вы просто не хотели устраивать семейный скандал...
– Так и есть, – подтвердил Виктор. – Я сомневаюсь, что тетушка обижает Вареньку. Но ссориться с женой, да еще и в день рождения дочери... Не думал, что Вера так расценит мое молчание.
Дарья помедлила, посомневалась и все же высказала свое мнение:
– Мне почему-то думается, что Вера давно собиралась сменить место работы и ждала только подходящего повода...
– И я ей его предоставил, – констатировал Виктор. – Вы знаете, куда отправилась Вера? Можете с ней связаться и передать от меня сообщение?
Дарья искренне жалела хозяина, метавшегося между стремлением сохранить семью и не потерять при этом лицо. Но помочь не могла.
– Вера не назвала нового адреса, да и телефона у меня нет.
– Ясно, – сник Виктор. – Что ж, и на том спасибо. Простите, что отвлек Вас от дел.
Дарья отчетливо расслышала, как хозяин отошел от двери: поступь его стала тяжелой, неуверенной.
У господина Губанова было все, о чем он мечтал: процветающее предприятие, красавица-жена, великолепная, не имеющая себе равных усадьба, любимый ребенок. Не было лишь счастья, внутреннего удовлетворения достигнутым.
Чем больше Виктор рассуждал, тем больше склонялся к мнению, что Еля оговорила его тетку. Притом – самым откровенным образом. Прокручивая в уме злополучный разговор, он вынужден был согласиться с кухаркой: поведение его нельзя назвать достойным. Как глава семьи и хозяин особняка, он просто обязан был выяснить все до конца и припереть Елю к стенке. Минутное замешательство стоило ему любимой тетушки и незаменимой помощницы по хозяйству.
Проводив последних гостей, Виктор предпринял попытку изобличить супругу во лжи. А заодно устроить ей разнос за праздник, в котором дочь так и не поучаствовала. Поручив одной из горничных выкупать Вареньку и переодеть ее перед сном, он пригласил супругу в спальню. Захлопнул за собой дверь.
– Скажи, Еля, ты раньше замечала, что Варенька боится клоунов? – спросил Виктор, присаживаясь на край кровати. – Или такое с ней впервые?
Лилейная улыбка мгновенно сползла с губ Ангелины.
– Стоило мне успокоиться, как ты вновь ищешь повод для ссоры?! – взвилась она.
– Просто ответь, – устало попросил Виктор. – Я ни в чем тебя не обвиняю – спрашиваю, и только.
Несмотря на мягкость в голосе мужа, Ангелина почувствовала себя задетой за живое. Повернулась к трюмо, выдвинула верхний шкафчик, достала пудреницу.
– Скорее всего, Вареньку напугали не клоуны, а приглашенные дети, – заявила «леди», яростно работая пуховкой. – Я и сама не могу прийти в себя после их криков, громкого смеха и бессмысленной беготни по гостиной.
– В дом, где смеются, проходит счастье, – улыбнулся Виктор, – так говорится в японской пословице.
Ангелина возмущенно фыркнула, убрала пудру обратно и с силой захлопнула ящик. Любуясь на свое отражение в зеркале, с досадой в голосе заявила:
– Мне плевать на твоих друзей-японцев и прочих партнеров по бизнесу. Будь добр, не порть вечер глупыми рассуждениями.
Еще раз придирчиво осмотрев себя, она плавно, с намеком на грацию, приблизилась к супругу. Повернулась к нему спиной.
– Не поможешь мне избавиться от платья?
Виктор подавил в себе возмущение и расстегнул длинную молнию.
Ангелина повела плечами, и шелковый наряд картинно упал к ее ногам. Развернувшись к Виктору, «леди» изобразила на лице улыбку, больше походившую на оскал.
– Тебе нравится мое новое белье? Я купила его специально к твоему приезду.
Виктор без особого энтузиазма осмотрел боди из тонкого кружева, чулки и прилагающийся к ним пояс.
– Красиво.
– Это все, что ты
