Чувствовала, как его руки все сильнее сжимают ее тело, как мужские пальцы оставляют синяки на бедрах. Его безумные глаза горели как два факела, пока вонзался в нее с диким остервенением. Рвано глотал воздух, задыхаясь от собственного желания обладать, подчинить, присвоить. Глупый… он так и не понял…
— Твоя… – снова сдалась под его бешеным напором, признавая его неоспоримую власть. Двигалась навстречу его хаотичным движениям. Дотронулась ладонью до его лица, чувствуя, как бешено бьется под пальцами вена у виска. – Твоя…
Под ее сладкий шепот он яростно дернулся. Проник настолько глубоко, что она вскрикнула от ощущения совершенной наполненности. Услышала его финальный рык, почувствовала горячую влагу внутри. И через секунду он навалился на нее, быстро перевернулся на спину, утягивая за собой. Не отпускал. Прижимал к себе так сильно. До дрожи. Словно боялся, что она вдруг исчезнет. Света глупо улыбнулась, как улыбаются только от беспредельного счастья. Так как поняла, она не одна сломалась. В этот момент он чувствует то же самое…
Мелодия мобильного прозвучала звонким фальшивым мотивом в беззаботной тишине ее комнаты. Резанула по оголенным нервам, испортив сказочный момент их подлинного единения. Панкрат нехотя отодвинул от себя Светлану и поднялся. Стал искать мобильный телефон. Споткнулся о толстые папки, разбросанные на полу. Света хихикнула. Да, несмотря на то, что в ее квартире давно был сделан приличный ремонт, места для документов до сих пор не хватало в маленьком пространстве. Панкрат покачал головой и тихо засмеялся себе под нос.
— Ниче не меняется! – наклонился, нашел телефон и ответил. – Да! ЧЕГО?! – вдруг оскалился. – Я не понял, вы его нашли? – быстро сел на кровать. Чем больше ему что-то говорили в трубке, тем больше он хмурился. – ГДЕ этот пидор находится? – он подскочил с места и стал ходить взад-вперед по комнате. – Так найдите его! – орал он в трубку. – То есть обычный адвокат может, мать вашу, и вневедомственную охрану мне нанять, и рот начальнику СИЗО закрыть. А вы ни хрена не можете?! – в трубке ему торопливо оправдывались, а он сердился все больше. – Мне плевать! Из-под земли его достать! Плачу любые бабки, найдите мне эту гниду! – он отключился, внезапно бросил на нее подозрительный взгляд и зло прищурился. – Это ты Колесникова спрятала от меня?
— А что случилось? – спросила Света, словно она не при чем. Сладко потянулась и добавила. – И я не “обычный” адвокат… я лучший адвокат в городе! Может, даже в стране…
— Красивая, по-хорошему скажи, где он? – нарочито спокойно допытывался Панкрат, уперев сжатые кулаки в бока. Но Света не обманывалась, его тигриные глаза метали гром и молнии.
— Ваня, успокойся, – она закатила глаза, поднялась с кровати и поправила на себе одежду. Тут же расстроилась. Как-то не о том они сейчас должны говорить. Растерянно потерла лицо ладонями и попыталась объяснить. – Самое меньшее, что тебе сейчас нужно, это труп прокурора, который пытался тебя засадить.
— Я сам решу, что мне нужно, а что нет! Я его все равно достану.
— Сделаешь делом своей жизни?
— Если понадобится, то да.
— Нет, нет, нет, – она быстро замотала головой и попятилась назад. – Я не для того столько сил и нервов угрохала, когда тебя из тюрьмы вытаскивала, чтобы ты снова там оказался. Хочешь бездумно палить, это без меня. Достаточно я уже ради тебя подставлялась. Меня достало!
— Это ты-то ради меня подставлялась? – надменно спросил, издевательски ухмыляясь. – А я, значит, тебя горячо благодарить должен?! Не бросила на произвол судьбы, когда твой же муженек меня подставить решил?!
— Панкрат, я, по-моему, попросила тебя… оставить Колесникова в покое!
— А я по первому твоему требованию как гребанный песик должен исполнять каждую прихоть и не сметь гавкать, так что ли, Светик?
Она упрямо скрестила руки на груди и процедила.
— Понятно, ну давай… действуй! Только в таком случае ко мне дорогу забудь навсегда, – сама ужаснулась своим словам. Нет, нет, нет… все неправильно. Куда их несет?
— Красивая, а ты ничего не путаешь? – взбешенно прорычал Панкрат. – Я тебе не мальчик на побегушках!
— Ваня, пожалуйста… – умоляюще протянула. – Давай остановимся, притормозим и…
Но он ее не слышал.
— А че ты ради него так стараешься? – ревнивый идиот оскалился. – Небось, чувства былые к бывшему мужу всколыхнули?
— Ты не имеешь права… приходить ко мне через столько лет и что-то предъявлять…
— Повтори… – сипло захрипел он и стал надвигаться на Свету. – На что я там… права не имею?!
— Прекрати! – она отпрянула от него чуть ли не в другой угол комнаты.
— А это, я смотрю, это не убивается, да?! – остановился как вкопанный и зло усмехнулся: – Сколько лет прошло, а ты за ним все равно бежишь как преданная собачонка… Камеру, небось, «фиктивному» мужу организовала отдельную? Защищать в суде бывшего тоже будешь ты? Стараться ради него, вытаскивать…
— А у меня это неплохо получается, – огрызнулась она. – Тебя-то я вытащила!
— То есть мы с ним для тебя на одном уровне? Одинаково значим?!
— Не говори ерунды.
— Где он, красивая?
— Ты серьезно думаешь, что я тебе скажу? Чтобы ты его убил? Ваня, у него двое маленьких детей!
— И че теперь? Я должен слезу пустить, потому что падла детей себе наделал? Мне жизнь изгадил, а сам чистым воздухом дышит? – заорал он и со всей силы стукнул кулаком в стену. – А я его трогал? Я его дышать оставил. И за столько времени к нему близко не подходил. Он первый пакостить стал, – он развел руки в стороны и издевательски воскликнул: – Да вы представьте себе, у него есть дети! А где мои дети, Света?! – неосознанно резанул по самому больному. Его случайно брошенные слова прозвучали звонкой хлесткой пощечиной. Она вздрогнула, как от сильного удара, зажмурилась, будто от физической боли, и от бессилия зашипела:
— Пошел вон!
— Что?!
— Вон пошел! – закричала она. Лицо бросило в жар, былые обиды, злость, боль словно сплелись в один огромный шар и взорвались кобальтовой бомбой, затмевая собой и поражая ядерным взрывом все вокруг. Света уже не могла остановиться. – А то, что было, ты забудь, Ваня! Ах, прости, не Ваня… “Панкрат”! Считай, появился, снова трахнул и закрыл гештальт. Молодец, поздравляю! Старое помянули, только вот, верно ты подметил. Сдохло уже все давным-давно. А теперь, уходи! Знать тебя не желаю! Еще раз явишься, вызову наряд и заявлю о преследовании. Или покушении! – противным истошным фальцетом визжала она. – Или… засажу, твою мать! Убирайся к чертям собачьим! Видеть тебя не могу!
Его лицо исказила болезненная гримаса. Панкрат стоял несколько секунд, не шелохнувшись, прежде чем выплюнуть сквозь стиснутые зубы.
— Дура… – чётко чеканя шаг, вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Света так и не поняла, как они до этого докатились. Как им удалось слово за слово в секунду разрушить по крупицам вновь обретенный зыбкий рай? После его ухода, Света еще несколько минут ошарашенно смотрела на закрытую дверь. Затем, рухнула на пол и заревела белугой… А Панкрат прав… ничего не меняется…
— Свету-у-у-ля-а-а – услышала она пьяный голос, когда отец позвонил ей на следующий день. Всегда ее так называл, когда напивался до чертиков. Света по первому слову научилась определять, когда отец нажирался вусмерть.
— Папа, ты опять за старое?
— Светуля, они меня, суки, упечь решили!
— Тебе снова враги невидимого фронта мерещатся?
— Сорок лет в органах верой и правдой служил… кровь мне всю попили, сволочи, а теперь я никто… решили МЕНЯ с глаз долой…
— Папа, о чем ты говоришь? Совсем уже допился до ручки?
— Меня отстранили, Светуля-а-а! МЕНЯ, генерала полиции… пришли в своих лощеных костюмчиках, суки, и попросили нах…
— ЧТО? На каком основании?
— А дело тех скотов возобновили… сказали, есть новые доказательства моей вины.
— Быть не может… Папа… нет! Ты не можешь за них сесть!
