простонала она. – Мне же вставать скоро.
– Спи, рыжая. Я тебе разве мешаю?
Он сгреб ее в объятия, прижимая к своей груди, и расположив одну лапищу на ее попе, широко зевнул, расслабляясь. Яра прикрыла глаза, сдерживая улыбку.
– Мы могли бы съехаться, – неожиданно предложил мужчина, когда ее уже начал затягивать сон.
– Угу, – согласилась она.
– Серьезно? – удивленно спросил он, передвигая ее, чтобы посмотреть ей в лицо.
Яра открыла глаза и улыбнулась.
– Серьезно.
-Хорошо, – выглядя слегка обескураженным, произнес Матвей. – Только учти, утром ты не сможешь передумать.
– Сейчас уже утро, – заметила она. – Просто спи, ладно?
– Ладно.
Яра подтянула одеяло повыше и перекинула ногу через его бедро.
– А где мы будем жить? – вскинулся он еще через пару минут.
Девушка застонала от досады и, взяв свою подушку, накрыла ею его лицо.
– Я придушу тебя, есть ты не замолчишь и не дашь мне поспать, Матвей!
– Уже заткнулся, – вздохнул он. – Спи.
Повернувшись к нему спиной, она устроилась поудобнее и, наконец, смогла заснуть.
* * *
– Так, у кого мы будем жить? – спросил Матвей позже днем.
Яра в этот раз сама купила обед и заехала к нему на работу, так как он жаловался, что зашивается и не успевает поесть. По счастливому стечению обстоятельств, их офисы находились недалеко друг от друга и, на машине, доехать можно было в считанные минуты.
– Или, хочешь, я куплю дом за городом? Вообще-то, практически у всех моих приятелей, ну, состоятельных приятелей, есть загородные дома, но я не видел в этом смысла, так как жить в центре – кайф, не нужно тратить по несколько часов на дорогу. Но, говорят, детям лучше расти за городом. Типа природа, простор и все дела. Хотя я и в городе неплохо рос.
Яра едва удержалась от смеха. С тех пор, как она сказала, что согласна съехаться, в Матвея словно вселился гиперактивный ребенок.
– Тпру, погоди, Матвей! Ты просто невозможен! Притормози немного, ладно? То, что мы будем жить вместе – не значит, что далее последуют дети. Я в любом случае не хочу никуда переезжать из центра. Даже будь у меня десять детей.
– Да? Ну, ладно. Я, в общем-то, и сам не горю желанием селиться в огороженном трехметровым забором, огромном доме. Только учти, если хочешь, чтобы я жил у тебя, то без своего дивана я не перееду! – серьезно заявил он.
– Вообще-то, я думала, что мы будем жить у тебя, – так же серьезно ответила она. – Я просто влюблена в твою квартиру. И особенно в твой диван. Ты же не думал, что дело в тебе?
На лице мужчины промелькнуло облегчение, но он поддержал шутку, схватившись за сердце.
– Так и знал, что у тебя корыстный интерес! Я-то себе голову ломаю, с чего это Яра так легко согласилась жить вместе? А это, оказывается…
Его прервал стук в дверь. Матвей категорически запретил секретарю беспокоить его, но, видимо, это было что-то срочное.
– Да?
– Матвей Егорович, к Вам Владислав Андре… – только и успел сказать растерянный секретарь, как его оттолкнули, и на пороге появился Влад.
Яра напряженно застыла, встретившись взглядом с бывшим мужем.
– Идите на обед, – сказал Матвей секретарю и, как только он закрыл за собой дверь, встал на ноги, гневно смотря на нежданного посетителя. – Влад, что за херня? Это не твой офис и не твой секретарь, чтобы ты мог сюда врываться без спросу и применять силу к сотрудникам!
– Вижу, я прервал ваш обед, – спокойно ответил Смольников, подходя к дивану и садясь рядом с Ярой. – Прошу прощения, но у меня срочное дело.
Она тут же встала, поправляя юбку и совершенно игнорируя Влада.
– Матвей, я пойду. Поговорим вечером, – сказала девушка, подходя к нему.
Матвей мрачно кивнул и, приобняв за талию, повел ее к двери.
– Пока, рыжая, – сказал он вполголоса, чмокая ее в губы. – Я заеду к тебе.
* * *
Разумеется, никаких срочных дел у Влада не было. Он полчаса сидел в кабинете Матвея, нудя о каких-то форс-мажорных обстоятельствах, которые были указаны в договоре, чтобы, в конце концов, заявить, что это типовой договор, составленный юристом их компании и он, в общем-то, преувеличил ошибку, которую легко исправить.
– Я не буду подписывать новый договор! – отрезал Матвей, почуяв подвох.
– А я не согласен работать с этим договором, – уперся Смольников.
– Тогда, полагаю, твои материалы не будут доставлены в срок.
Влад разозлился. Хотя он пытался, как всегда, выглядеть эдаким хладнокровным скучающим львом, Матвей ясно читал язык его тела. Тот едва сдерживался, еще с тех пор, как, проигнорировав его, Яра ушла.
– Ты хочешь платить неустойку? – наконец, прошипел он.
Матвей рассмеялся.
– С чего бы, Влад? Юридически, со старым договором все в порядке. Он такой же, как и предыдущий. Если хочешь отказаться от услуг моей компании – я возражать не стану. Но подписывать новый договор из-за того, что тебе взбрело что-то в голову – не собираюсь.
– Прекрасно, – ответил Влад, вставая. – Тогда, жди звонка от моих юристов.
«Ну и скатертью дорога!»
Матвей только облегченно вздохнул после его ухода. Только зря потратил драгоценное время на него, когда дел и так невпроворот. Еще и не пообедал нормально, его рыжая, вон, всего-то пару ложек супа успела съесть, когда приперся этот шакал. Наверняка, голодная ушла. Вот ведь уебок! Заявился, будто специально время выбирал.
* * *
К Яре, Матвей приехал уже в девятом часу вечера. Устал до изнеможения, работая весь день, будто заведенный, и все пытаясь успеть сделать. Мужчина и не предполагал, что после ухода заместителя в отпуск, ему придется так туго.
– Добрый вечер, господин трудоголик! – поздоровалась Яра, ласково улыбаясь и целуя его в уголок губ.
Идеальная женщина! Спокойная, понимающая. И хозяйственная. Как только зашел в квартиру, в нос сразу ударили потрясающие запахи еды. Матвей обнял ее, стоя на пороге, и радуясь тому, что она не вырывается. Позволил себе так постоять пару минут, просто держа ее и вдыхая сводящий с ума, аромат ее кожи.
– Голоден? – спросила она, когда он выпустил ее.
– Ужасно. Желудок к спине прилип.
– Тогда сразу за стол. Я приготовила плов с говядиной.
Матвей чуть не застонал. Он обожал плов и Яра об этом знала.
– Ты – ангел, – сказал он, заставив ее улыбнуться.
Помыв руки, он прошел на кухню и сел за стол. Яра уже успела разложить еду по тарелкам и налив ему воды в стакан, села напротив. Матвей был такой голодный, а ее плов оказался настолько вкусным, что он ни слова не проронил,
