После того, как буря проходит, мы берем мыло и по очереди намыливаем друг друга. Почему, но почему с этим незнакомцем я чувствую, себя так, словно обрела дом? А на самом деле, через четыре дня мы разъедемся и, возможно, больше никогда не встретимся.
— Ты чего притихла? — спрашивает Макс, намыливая мне спину.
Улыбаюсь ему, но молчу. Мне кажется, что если я сейчас открою рот, то только за тем, чтобы разреветься как ребенок.
— Устала?
Утвердительно кивнув, вступаю под теплые струи воды, которые смывают мои выступившие слезы. Максим заворачивает меня в полотенце и, подняв на руки, несет в кровать. Пытаюсь сказать, что могу дойти сама, но в ответ получаю лишь сердитый взгляд. «Ладно, уговорил, носи меня на руках, мне не жалко», — хочется сказать, но все, что я могу, это высунуть язык. Ну, детский сад, не иначе!
Мы ложимся в кровать, и Макс, укрыв нас одеялом, прижимается ко мне сзади и обнимает. Через пять минут чувствую ровное, глубокое дыхание и понимаю, что Максим уснул. Но несмотря на всю свою усталость, я никак не могу сомкнуть глаз. Впервые в жизни я встретила мужчину, который мне полностью и безоговорочно снес крышу.
Но этот мужчина оказался лишь курортным романом, который закончится как только я уеду. Просто ирония судьбы — влюбиться в случайного незнакомца. Демона из снов.
Влюбиться?
Меня словно подбрасывает на кровати. Черт, конечно же, я влюбилась в Максима, и теперь, когда мы расстанемся, это разобьет мое сердце навсегда. Для меня это не просто секс, это безоговорочное слияние душ. Это словно падение вверх, когда хорошо и плохо одновременно.
Перед рассветом выскальзываю из постели, так и не заснув. Завернувшись в плед, бреду на террасу, встречать первые лучи восходящего солнца. Устраиваюсь в кресле, уставшая, но абсолютно спокойная, я смотрю, как розовеет небо. Чтобы ни случилось на этом острове, я приму спокойно и с благодарностью. Уж лучше у меня будут воспоминания об этих чудесных днях, чем всепоглощающая пустота и грусть из-за того, что я струсила и не дала себе возможности быть, хоть и недолго, но счастливой.
— Эй, ты почему не спишь? — спрашивает меня хриплый голос.
Максим стоит в дверях и озабоченно смотрит на меня.
— Не спится. Решила встретить рассвет, — улыбаюсь, рассматривая его великолепный торс и намотанную вокруг бедер простынь. — Хочешь ко мне?
Я распахиваю плед, приглашая к себе. Вижу, как Макс расслабляется и, ухмыльнувшись мальчишеской улыбкой, которая делает его еще более очаровательным, подходит ко мне. Он поднимает меня на ноги, сдергивает плед и, усевшись в кресло, хлопает себя по коленям. Выгибаю вопросительно бровь, наклоняюсь и распахиваю простыню на его бедрах, а после с довольным видом устраиваюсь у него на коленях, обнимая за шею. Макс закутывает нас обоих в плед и довольно усмехается:
— Можно, конечно, и так.
Потом он целует меня в макушку и крепко прижимает к себе. Солнце поднимается над горизонтом, но я этого уже не вижу, так как абсолютно счастливая засыпаю в объятьях своего демона.
_______________Ваша Лёка ❤ Всех обняла))
Глава 25
Где-то настырно гудит телефон, явно намекая, чтобы кто-то, наконец, взял трубку. Медленно выплывая из сладкого сна, переворачиваюсь на спину и все-таки открываю глаза. Где я? Ах, да, в постели Максима, где провела ночь. Осторожно сев в кровати, оглядываюсь по сторонам. Тишина. Странно.
— Макс, — зову я.
Повернув слегка голову, вижу листок бумаги, торчащий из-под одеяла, который, видимо, лежал на подушке, но во сне я смахнула его. Вытаскиваю записку и смотрю, как красивым размашистым почерком Максим написал: «Ушел в главный корпус на встречу с партнером, прости, больше ждать, не мог. Закажи себе завтрак. Постараюсь вернуться к одиннадцати. Макс». Падаю на подушки, перечитывая его послание снова и снова. Он переживает, чтобы я поела. Хм, мило. Вновь слышу вибрацию телефона и нехотя выбираюсь из кровати. Завернувшись в простыню, выхожу в гостиную, где уже убраны остатки вчерашнего ужина и наведен порядок. На столе лежат мои ключи и телефон, который вибрирует и катается по столу. Четыре пропущенных звонка от Васи и куча сообщений: «Где ты? У тебя все хорошо? Ты жива?» и все в таком духе. Смотрю на часы, время — десять тридцать, а это значит, что до возможного возвращения Максима у меня есть тридцать минут. Прекрасно! Нужно срочно привести себя в порядок, а то выгляжу как-то взъерошено. Прямо как женщина, которая всю ночь занималась сексом.
Быстро возвращаюсь в спальню и надеваю сарафан. Слава Богу, я вчера повесила его, и он практически не мятый. Хватаю трусики, зажимаю их в руке, не испытывая никакого желания натягивать их на себя снова. Сую ноги в шлепки, беру телефон с ключами и рысцой устремляюсь на свою виллу.
Вернувшись, обнаруживаю, что дом закрыт. Значит, Вася, все еще где-то тусит. Может, случилось что? Быстро набираю его номер, и уже на втором гудке слышу обеспокоенный голос:
— Детка, ты жива? С тобой все в порядке? Я не мог до тебя дозвониться все утро!
— Нормально! Ты сам-то где?
Наступает гнетущая пауза, после которой я слышу сухой тон Василия.
— Нормально! Нормально? — кричит он. — Это все, что ты мне можешь сказать после того, как провела ночь с красавчиком?!
— Откуда ты знаешь, что я провела с ним ночь? — спрашиваю удивленно.
Слышу на том конце трубки глубокий вдох и такой же выдох, а после спокойный и слегка высокомерный голос Василия:
— Лиза, детка, мне уже тридцать лет! — а потом, словно сорвавшись, кричит, — да ни одна женщина в здравом рассудке не смогла бы устоять перед таким мужиком! Ты же не слепая! Тебе нужен секс! Он порочен, как сам грех. Да если ты с ним не переспишь, то это сделаю я!
— Спокойно, сучка, он мой! — шиплю я, но при этом широко улыбаюсь.
— Правда? Ты мне честно говоришь и совсем не врешь? — словно ребенок, получивший лучший подарок на день рождения, спрашивает Вася, и я слышу, как он хлопает в ладоши.
Смеюсь и начинаю снимать с себя сарафан.
— Мне пора.
— Ты не сделаешь этого! Я же умру от любопытства, — причитает Василий.
— Ничего, переживешь! Кстати, где ты?
— Я у друга, — мнется Вася. — Но вечером — весь твой. Так что не надейся от меня отделаться, Зеленоглазка, — начинает угрожать Василий.
— У меня к тебе тоже есть вопросы, так что рада буду тебя увидеть. Наконец-то!
Василий снова тяжело вздохнул, но на этот раз возражать и настаивать не стал. Пожелав мне хорошего дня, он отключается. Бросаю телефон на кровать и с радостью, включив душ, шагаю под горячие струи. Божественно!
— Неужели мой душ хуже твоего? — слышу саркастический голос и с визгом оборачиваюсь.
Замираю, прижав одну руку к груди, второй — опираясь на стену и тяжело дышу. Напротив меня, сложив руки на груди, стоит мрачный Максим, но явно забавляется моей реакцией.
— Черт, ты напугал меня, — шепчу я.
— Так почему ты ушла? — продолжает он допрос, внимательно за мной наблюдая. Он что, решил, что я сбежала?
— Мне нужна чистая одежда. Я была уверена, что успею до твоего возвращения, но Вася отвлек меня звонком, — честно отвечаю, в свою очередь, наблюдая за ним.
Максим сверлит меня взглядом несколько минут, явно обдумывая мои слова, а после как будто расслабляется. Да что это с ним такое? Макс всегда словно ждет подвоха. Я протягиваю ему руку, приглашая к себе.
Максим улыбается, но отрицательно качает головой.
— Тебе нужно позавтракать. Ты, наверняка, голодная.
Пристально смотрю ему в глаза и шепчу:
— Очень голодная.
Понять мои слова как-то иначе, нет ни единого шанса. Макс, не отрывая от меня взгляда, стаскивает футболку через голову, а после берется за пояс на шортах. Черт, как же это все сексуально, аж зубы сводит. Еще минута, и он шагает ко мне.
— Господи, ну почему опять кипяток? — стонет Максим и, протянув руку, добавляет холодной воды.
Обнимаю его за талию, начиная кусать, целовать подбородок, переходя к его шее и груди. Максим наклоняет голову и, взяв меня рукой за затылок, прижимается губами, требовательно раздвигая мои губы языком. Это так чувственно, что у меня начинает шуметь в ушах, и пол уходит из-под ног. Кажется, что я теряю сознание, и я нахожу единственную опору, хватаясь за его возбужденный член. Макс шипит сквозь зубы и, чуть отстранившись, опускает свой взгляд на мою руку. Его взор пылает, а я, будто этого мало, медленно начинаю опускаться на колени, не отрывая от него своего восхищенного взгляда.
