Его голос обдает холодом, но, знаете? Холод направлен не на меня — на нее. Черт, такое на моей памяти впервые, но почему мне от этого не лучше? Почему снова жалею его и говорю…
- Олег, я знаю, как ты близок с мамой и…мне жаль.
Она же явно сделала это все за его спиной. Подставила, по-хорошему, ведь в курсе всей нашей истории и намерений своего сына, если он, опять же, не врет.
«Да не врет! Если бы хотел отобрать Давида, достаточно было оставить меня в Туле. Очевидно, что это не закончилось бы ничем хорошим для меня!»
- Не думай об этом. Моя мать тебя больше не коснется. Давида тем более. И прекрати уже извиняться!
Снова не могу ничего поделать — улыбаюсь слегка, правда быстро бью себя по рукам. Спятила?! Корзинку с продуктами разгрузили, спасают, а ты уже потекла, как кусочек масла на солнце?! Прекрати! Не забывай, кто он и на что способен!
- Что дальше?
- Мы едем в одну глухую деревню, где нас не найдут. Ты и Давид, считай, на отдыхе, а я все решу.
- Но как же моя работа?
- Извини, но с этим придется…потерпеть.
- Что значит «потерпеть»?
- Мягко. Грубо — забыть о ней на неопределённый срок. Я не знаю, сколько времени займет выяснение всех деталей и наш «отпуск».
- Но…
- Алиса, пойми ты наконец. Ты в опасности, и это нихрена не шутки!
Замираю, он ведь дышит тяжело, выпустив из рук все хладнокровие. Смотрит на меня снова коротко, потом слегка жмурится и тише добавляет.
- Пока твоя задача просто быть мамой. Прости.
В глухой ночи на такой сомнительной ноте мы съезжаем с дороги на незаметном повороте. Олег смотрит перед собой, а я жмусь на сидении рядом. Что будет дальше? Как жить? Что меня ждет? А главное, что ждет Давида? Я не знаю, но знаю и понимаю одно: мне придется довериться человеку, который уже обманул меня когда-то. Жестоко и хладнокровно. Но сейчас, по еще одной насмешке судьбы, он — единственное мое спасение.
Глава 11. Домик в деревне
Алиса
Наконец «езда по колдобинам» заканчивается, и мы останавливаемся перед довольно симпатичным домиком. Вокруг темно, конечно, но я могу различить и аккуратную крышу, и милый глазу, зелёный цвет фасада. Окна у домика белые, а еще есть большая, кирпичная труба — все атрибуты «деревенского рая», не хватает только коровы. Мне нравится. Из-за ровной ограды «вываливается» пышный, розовый куст с пухлыми бутонами, и я, клянусь, будто запах их чувствую. Нет, правда, здесь так хорошо, что я забываю на миг о причинах нашего приезда, о том, с кем я и Давид здесь — улыбаюсь. Мне просто классно.
- Чей это дом? - тихо спрашиваю, Олег как-то нехотя кривится, но выдыхает.
- Родителей Алены.
Все. Спасибо, прошло. Я резко смотрю на него, но он на меня не реагирует намеренно. Очевидно и даже очень. Выходит из машины, а потом направляется к багажнику, я делаю тоже самое. Первым делом надо затащить вещи в дом родителей Алены, чтобы потом не шуметь и не разбудить Давида, а еще неплохо было бы погасить закипание очередной порции яда.
Это сложно. Я беру сумку с нашими вещами и иду следом за Олегом, а сама, как по раскаленным углям ступаю. Каждый шаг — толчок к очередному скандалу, я сама это чувствую. Понимаю, что не вариант, но сложно это — «не вариант» только номинально, на самом-то деле еще какой! Додуматься привести меня в дом к родителям своей жены?! Больной, ну правда! Совершенно точно!
- Они в Израиле сейчас, - вдруг говорит, когда мы заходим в небольшую, но аккуратную прихожую.
Она, знаете, с вполне «не деревенским» ремонтом такая. Очень даже ничего. Светлые доски на полу, на стенках бежевая краска, больше уходящая в коричневый. Вешалка для курток, на которой нет того количества шмотья, как когда-то у матери Олега. Это хорошо. Значит не крохоборы? Просто отлично. Я вешаю свой розовый кардиган на свободный крючок, а потом захожу в комнату. Это гостиная, совмещенная с кухней. Все просто, но одновременно очень уютно. Большой диван, плазма над боковой стенкой…
- О боже, это что…печка? - восторженно спрашиваю, подхожу ближе, чтобы убедиться, Олег усмехается.
- Да. Антон фанат всего такого…деревенского.
- А ты…умеешь ее топить? В доме достаточно холодно.
- Умею.
- Хорошо.
Ах да. Яд. Как говорится — убедилась в комфорте, можно и мозг поклевать.
Осматриваю комнату снова. Она вся из дерева, а на стене красивая картина с яблоками прямо над диваном. Кухня тоже простенькая. Обычный гарнитур без всяких наворотов, светлый, с газовой плитой. Олег ставит часть пакетов на пол, потом куда-то уходит. Я пока жду, не вбрасываю шпилек, наблюдаю за ним исподтишка, делая вид, что мне очень интересна обстановка. Интересна, конечно, сбоку-то, например, добротный стеллаж с книгами, какие-то фотографии и…камни? Интересно, а кто ее семья? Зачем им камни? Странно. Еще и под стеклом — страннее вдвойне.
Так. Ладно. Пока Олег занимается подключением холодильника, я подхожу ближе и внимательно всматриваюсь в фотографию, с которой на меня смотрит спокойный мужчина. Это сразу чувствуется, если честно, он стоит в кругу каких-то бедуинов, мягко улыбается. Это когда «вроде и да», но улыбка такая мимолетная, что ее еле уловить можно. Симпатичный и молодой, ему здесь, наверно, лет тридцать пять-сорок, но я отмечаю, что Алена на него похожа. На мать, фотографию которой нахожу дальше, не очень. Но она красивая и очень…завораживающая. Улыбается широко, и сразу понятно, как с ее мужем — душа компании и душа этого дома, семьи. Не знаю, может быть, я снова ошибаюсь в людях, но она мне кажется очень приятной женщиной.
- А твоя жена не будет против, что ты привез меня в дом к ее родителям?
Наконец-то. Нет, я правда долго держалась, и, наконец, яд выливается сам.
Чувствую, как Олег смотрит на меня, но на него в ответ смотреть не хочу. Стыдно признаться, что злость моя скорее с ревностью связана. Он вон как в этом доме ориентируется, только гляньте. Все знает! И это бесит…значит ведь, что они, как бы мне не хотелось, очень близки. Счастливы…черт.
- Прости?
- Повторить? - шиплю, резко на него глядя, но сталкиваюсь с насмешкой.
Не злой и не ядовитой, как моя, скорее с мягкой.
- Что смешного я сказала?!
- С чего ты взяла, что я женат?
Ох боже, понятно. Закатываю глаза и возвращаюсь к нашей сумке, но неловко мнусь.
- Куда нам?
- Есть комната внизу, есть на втором этаже. Я бы предпочел на втором этаже. Ты ответишь на мой вопрос?
- Почему?
Смешок становится отчетливее, Олег же облокачивается на гарнитур и жмет плечами.
- Если что, им сначала придется пройти через меня.
- Ох, потрясающе. Сам себя слышишь? - снова яд, мы и соскучиться не успели, вот правда — а ничего сделать не могу.
Бесит меня, как он себя ведет. И кого из себя тут строит!
- Я не женат.
- Мне плевать, - сухо отвечаю и иду к лестнице, но Олег уже не стоит в стороне.
Он вдруг шагает мне на перерез, берет за руку и поворачивает на себя. Я, ожидаемо, ершусь моментально!
- Пусти! Ты…
- Нам с тобой жить неизвестно сколько под одной крышей, так что завязывай кусаться.
- Ах «завязывай кусаться»?! Чего еще?! Я…
- Я не женат.
- Мне. Плевать.
- Нет, не плевать.
- Пошел ты!
- Я был женат только на тебе.
Ох боже, серьезно?! Ладно, признаю: неожиданное признание бьет в самое сердце, так что я замираю. Хлопаю глазами пару мгновений, молчу, кусаю губу. Маленькая Алиса внутри вообще в восторге, но…блин, ты серьезно вообще?! Ты в это веришь?! Дура что ли?! Может быть раньше — да, и я не отрицаю, признаю. Но сейчас?! Нет!
Вырываюсь, потом отступаю, но шиплю еще отчаянней.
- Хочешь, чтобы перестала кусаться?! Тогда прекрати мне врать! Плевала я…
Олег перебивает тираду просто — вздыхает и достает паспорт, а я, завороженная, наблюдаю за тем, как он листает страницы. А потом…
