сжимает мои груди. Он ласкает мои груди и пощипывает соски, пока лижет мою киску, и я сомневаюсь, что мой разум когда-нибудь ко мне вернется.
Когда я тихо стону, Эйдан убирает одну руку с моей груди и шлепает меня по заднице. Это грубо и больно, и мне это нравится.
Я прижимаю руки к матрасу и фиксирую локти. Я изгибаю бедра навстречу рту Эйдана. Он издает тихий звук одобрения, поэтому я снова так делаю.
Он тянет за мой твердый сосок и шлепает меня по заднице, заставляя громко стонать от удовольствия.
— Трахни мой рот, — приказывает он. — Оседлай мое лицо, детка. Не заставляй меня повторять это снова.
О'кей, сэр.
Я тру свою киску о его лицо, задыхаясь от смеха, когда он засовывает свой язык глубоко в меня. Смех быстро затихает, потому что прикосновение его рта так чертовски приятно. Я перестаю беспокоиться о том, что могу задушить его, и отдаюсь процессу, концентрируясь на ощущении его горячего, влажного рта между моих ног и мозолистых пальцев, сжимающих мой сосок и впивающихся в мои бедра.
Резкое сокращение моей матки заставляет меня застонать.
Все еще играя с моим соском, Эйдан скользит пальцем внутрь меня и сосет мой клитор с большей силой.
Я прерывисто шепчу:
— Ох. Эйдан. О боже, это ощущение потрясающее.
— Тебе нужно кончить?
— Да, пожалуйста.
— Пока нет.
Он лижет меня до тех пор, пока я не начинаю прерывисто стонать. Мои бедра сильно дрожат, и я уверена, что упаду прежде, чем смогу кончить. Затем Эйдан проводит ногтями по моей спине, от лопаток к ягодицам, и смеется в меня, когда я вздрагиваю.
— Тебе нужно кончить, детка?
— Да! Пожалуйста!
— Тогда тебе лучше заслужить это.
Прежде чем я успеваю понять, что это может означать, он тянет меня вниз за бедра, заставляя отползти назад. Затем переворачивается подо мной, ложась на спину так, что его твердый член упирается в мой рот, а мои колени снова оказываются по обе стороны от его головы.
Он приказывает:
— Соси мой член, зайка, — и зарывается лицом в мою киску.
Я обхватываю его член одной рукой и опускаю голову, чтобы лизнуть головку. Эйдан мычит от удовольствия, звук, который восхитительно вибрирует в моем тазу. Затем он кладет руку мне на поясницу и заставляет меня лечь на его живот, кожа к коже, пока он ласкает мою киску своим языком, а я сосу его член.
Он толкается мне в рот. Я изгибаю бедра навстречу его языку. Мы оба стонем и сходим с ума, наша кожа скользкая от пота, и если Эйдан не разрешит мне кончить в ближайшее время, я все равно это сделаю.
Когда я издаю высокий, ноющий звук, он понимает, что я больше не могу сдерживаться.
— Я разрешу тебе кончить, если ты проглотишь мою сперму, — говорит Эйдан, тяжело дыша. — Но не раньше. Ты готова?
Я издаю отчаянный звук согласия и продолжаю сосать, скользя рукой вверх и вниз по его стволу.
— Хорошая девочка.
Кружа языком вокруг моего налившегося кровью клитора, членом Эйдан проникает в мой рот, растягивая мои губы, пока мои глаза не начинают слезиться, и мне не приходится бороться с рвотным позывом. Затем Эйдан хватает меня сзади за шею и сжимает ее.
Он кончает с кряхтеньем, резкими толчками выплескивая горячую и густую сперму на мой язык.
Я сосу и глотаю снова и снова, дыша через нос, все мое тело дрожит. Все еще сжимая мою шею сзади, Эйдан трижды сильно шлепает меня по заднице, затем засовывает палец глубоко в мою киску.
Давясь его членом, я извиваюсь в конвульсиях на его пальце.
— Моя идеальная и послушная девочка, — рычит он, толкаясь бедрами, загоняя свой член глубже в мое горло. — Глотай каждую гребаную каплю, когда кончаешь для меня.
Ослепленная наслаждением, беспомощно дергаясь, я всхлипываю и делаю, как мне приказывают.
Эйдан хвалит меня словами, которые я слышу, но не понимаю. Я где-то далеко, несусь сквозь пространство, мой разум пылает фейерверком, тело совершенно неподвластно моему контролю.
В этот момент я сама себе чужая. Кто-то без ограничений и забот, женщина, одновременно совершенно умиротворенная и в то же время совершенно удивленная своими действиями.
Он будто потянул за ниточку, о существовании которой я и не подозревала, и распутал меня изнутри.
Затем Эйдан переворачивает меня на спину, закидывает мои лодыжки себе на плечи, засовывает в меня свой все еще твердый член и распутывает меня снова
Позже я лежу рядом с Эйданом, моя голова покоится на его груди, ногу я перекинула через него, мое тело словно без костей. Я — миска жидкого желе, дрожащая и истощенная.
Я никогда не чувствовала себя такой живой.
Уставившись в потолок, Эйдан бормочет:
— Мне нужно задать тебе вопрос. И нужно, чтобы ты была честна, когда будешь отвечать.
Я молча жду. Он не дал мне разрешения говорить, и я до сих пор не совсем понимаю, как и когда применяются все эти правила, так что я остаюсь на безопасной стороне и молчу.
Его грудь поднимается и опускается при глубоком вдохе.
— Каковы шансы того, что ты снова будешь вместе со своим мужем?
Внезапный острый укол боли пронзает меня где-то за грудиной. Я крепко зажмуриваю глаза, защищаясь от нее.
— Ноль.
— Да?
— Да.
— Тогда почему ты все еще носишь обручальное кольцо?
Я на мгновение задумываюсь.
— Я правда не знаю. Привычка, я думаю. Тебя это беспокоит?
— И да, и нет.
Эйдан больше ничего не объясняет. У меня такое чувство, что он ждет, что я что-то скажу, но уверенности нет.
— Могу я, пожалуйста, задать вопрос?
Эйдан бормочет:
— Милая зайка. Ты всегда можешь спросить меня о чем угодно.
— Правда?
— Почему у тебя такой удивленный голос?
— Потому что я не уверена, когда мне можно говорить, а когда нет, и я не хочу навлечь на себя беду, — я добавляю более мягко: — Или вызвать твое неудовольствие.
Его стон низкий. Притянув меня ближе, он целует меня в макушку.
— Кайла, — шепчет он. — Все в тебе доставляет мне удовольствие.
Прижимаясь к нему ближе, я улыбаюсь.
— Но ты же понимаешь меня, верно? Я имею в виду, у меня нет никакого опыта в такого рода вещах.
Эйдан перекатывает меня на спину и приподнимается на локте, глядя на меня сверху вниз с огнем в глазах.
— У меня тоже.
Я смеюсь прямо ему в лицо.
— Это абсолютная ложь!
— Я не о сексе.
Мой смех затихает. Сбитая с толку,
