Забегаю на ее этаж и беспрерывно жму на звонок. Слышу шаги и облегченно вздыхаю.
Жива.
— Впустишь? — обращаюсь я к ней, оглядывая девушку с ног до головы.
Да, видок еще тот, но все же жива.
— Да, конечно.
Я прохожу в квартиру и не могу найти себе место. Нужно что-то решать. В конце концов, хватит ей уже работать. Нужно поберечь себя и ребенка!
— Василиса, у меня предложение.
— Какое? — спрашивает девушка еле слышно, присаживаясь на диван.
— Ты должна уйти в декретный отпуск.
Предполагаю, что девушка плохо воспримет мои слова, и так оно и есть.
— Уже? – выдыхает она обескураженно. — Но еще рано! Я еще месяц могу работать.
— Не можешь. — Сажусь рядом и беру ее за руки. — Я не прощу себя, если с тобой что-то случится.
— Но, Максим, я же с ума сойду, сидя дома!
— А как же Нина Михайловна?
— Ну, она заходит, конечно, но я хочу работать, быть в коллективе…
Сжимаю зубы, понимая, что девушка упертая, но и я не промах.
— Василиса, но ты должна думать сейчас о ребенке!
— Да, я понимаю… — тянет она и вдруг ойкает. Девушка кладет руку на живот, а у меня немеет в груди от страха.
— Что случилось? — снова подскакиваю я с дивана. — Тебе плохо? Воды?
— Нет-нет! — смеется она в ответ, и я немного расслабляюсь. — Просто сынок толкается.
Я вдруг понимаю, что безумно, до одури хочу прикоснуться к ее животу. Почувствовать то же, что чувствует Василиса. Лишь на миг представить, что это мой ребенок. Мой сын.
Девушка, будто читая мои мысли, предлагает:
— Хочешь попробовать? Прикоснись!
— А тебе не будет больно? — сомневаюсь я. Все же она выглядит такой хрупкой. Вдруг я что-то не так нажму?
— Нет, все хорошо. Положи вот сюда руку!
Я сажусь рядом с Василисой и аккуратно дотрагиваюсь до живота девушки, чуть выше пупка. Секунду ничего не происходит, а потом, словно почувствовав меня, малыш выпячивает ножку и проводит ею прямо под моей ладонью.
И тут меня словно током пронзает. Этот момент… Он словно первый увиденный салют в детстве, словно чудо, свершившееся в новогоднюю ночь.
Глаза начинает щипать, и я с удивлением понимаю, что не плакал с трех лет, а сейчас…
— О боже… — выдыхаю. — Это по-настоящему? Он меня чувствует!
Василиса кивает, а я вдруг понимаю, что мне плевать на то, чей это ребенок. Плевать на Америку и работу. Я хочу быть рядом с Василисой. Увидеть первым ее сына. Участвовать в ее жизни, если она позволит. Я хочу ее. Люблю ее… Их.
Слова сами собой находят отклик в сердце и прорываются наружу:
— Василиса, я тебя лю…
Звонок дверь, так не вовремя перебивший меня, заставляет нас вздрогнуть. Я замолкаю в надежде, что тот, кто пришел, сейчас уйдет, но Василиса уже встает, чтобы открыть. Хватаю ее за руку и умоляюще шепчу:
— Постой, я хотел сказать…
Настойчивый звонок снова и снова разбивает тишину, и я решаю отпустить ее. Все равно момент безнадежно упущен.
— Ладно, открывай, потом все…
Девушка шагает к выходу, и я иду за ней, со злостью желая посмотреть, кто же приперся в такой неподходящий момент.
Василиса открывает дверь, и я вижу того, кого хотел бы задушить своими руками прямо сейчас.
— Джейк? — удивляется девушка, а мужчина напротив вручает ей большой букет роз.
— Да, малышка! Как ты? Как наш ребенок?
На этой фразе Василиса оборачивается ко мне и с виноватым видом закусывает губу.
Я понимаю, что мне здесь больше делать нечего. Да, Максим, ты думал, что нужен ей. Что раз этот козел уехал, то у тебя появился шанс, но нет.
Хватит себя обманывать. Она ждала его. Это отец ее ребенка, и он приехал, чтобы их забрать. Я же в этой истории лишний.
Она никогда меня не полюбит. Никогда.
Сбегаю вниз и сажусь в машину, громко хлопнув дверью. Больше не хочу ничего. Не могу даже видеть Василису. Мне кажется, еще один взгляд на нее – и у меня все разоврется внутри от боли.
Завожу мотор и выруливаю к дороге. Сегодня же доделаю последние дела и свалю в Америку. Больше мне здесь ловить нечего. Я и так задержался на непозволительно долгий срок.
Глава 23
Глава 23
Василиса
— Джейк? — растерянно спрашиваю я, совершенно не ожидая его увидеть на пороге своей квартиры.
Как он вообще узнал, где я нахожусь?
— Да, малышка! Как ты? Как наш ребенок? — улыбается мужчина, а я чувствую, как липкий пот покрывает всю спину.
Как же не вовремя…
Затылком чувствую тяжелое дыхание Максима.
Боже… Я все испортила. Могла же все рассказать Вишневскому, объясниться. Мне кажется, что вот еще минуту назад он бы меня понял. Я бы призналась ему в любви – и будь что будет, но Джейк…
Да, он увидел Максима и решил продолжить игру. Жаль, что я не успела предупредить.
Вишневский резко выдыхает и уходит, не прощаясь, а я так и остаюсь смотреть ему вслед, понимая, что теперь потеряла его навсегда.
— Я все испортил? — спрашивает Джейк, поджав губы от досады.
— Да нет… — тяну я.
— Ладно, дай зайти, расскажешь все!
Я пропускаю мужчину внутрь, еще раз оглянувшись назад.
Не вернется…
— Ну, рассказывай! Что успело стрястись, пока меня не было? — Джейк усаживается на диван и закидывает ногу на ногу. — Кстати, ты прекрасно выглядишь.
— Спасибо…
— Васильиса, на тебе лица нет! Что произошло? То, что я не вовремя, я уже понял. Но неужели вы с ним снова вместе? Насколько мне известно, он не отменял поездку.
— Да, не отменял. И нет, мы не вместе, но мне вдруг показалось…
— Что? — наклоняется ко мне мужчина, и я вздыхаю.
— Джейк, я люблю его и ничего не могу с этим поделать! — всхлипываю я и закрываю лицо ладошками.
— Ну, это было видно сразу, но почему ты не хочешь рассказать ему о ребенке?
— Я хотела… Просто понимаешь, он не принял бы нас.
— Разве нет? Пусть он одержим идеей карьеры в Америке, но если бы узнал…
— Да знал он о беременности своей невесты и выгнал ее в слезах из кабинета и своей жизни! А еще раньше говорил мне, что не хочет детей и не будет их у него никогда!
— Но ты не знаешь всего! Нет, не подумай, я не пытаюсь его защищать, но вам бы поговорить.
Джейк встает и нервно ходит по комнате, а я закусываю губу.
— Я боюсь…
— Боишься? Но чего, Василиса? Пусть только попробует тебя обидеть, я его уничтожу!
— Да нет, не обидит он меня, но и не примет…
— Этого ты знать не можешь!
— Я хотела с ним поговорить… — вдруг признаюсь я. — Вот прямо сегодня, но, как только я решилась, пришел ты и…
— И все испортил, я понял!
— Не обижайся, Джейк! — Поднимаю глаза, полные слез. — Ты отличный, замечательный друг. Я очень тебе благодарна за все!
Я встаю и иду к мужчине. Присев рядом с ним, обнимаю за плечи и утыкаюсь носом в шею.
— Ох, Васильиса, я бы хотел как-то тебе помочь, но думаю, тут поможет только разговор… Нужно признаться ему, что это его ребенок. — Джейк нежно гладит меня по волосам, а я качаю головой:
— Он не поверит. Тем более увидев тебя на пороге.
— Да уж… Тебе не поверит. А вот мне…
— Что ты задумал? — поднимаю голову я и натыкаюсь на хитрый взгляд друга.
— Поработаю купидоном! — хохотнув, бросает он.
Резко встает и идет к двери.
— Никуда не уходи! Я скоро!
Джейк уносится, не дав мне сказать ни слова, а я так и остаюсь сидеть с открытым ртом.
Я так и сижу до ночи, не двигаясь, только поглаживаю живот, чувствуя, как малыш волнуется вместе со мной.
Наконец входная дверь открывается, и я несусь туда как можно быстрее.
