— Что? — Даша уронила вилку. — Почему в Америку? У нас разве нельзя получить допуск?
— У нас в городе — нет, всё равно пришлось бы ехать в Москву или Петербург. Но лучше за границей — цена не намного выше, зато там и теория, и тренажёры, и полёты с инструктором. Заодно английский до четвёртого уровня подтянет. Почти все наши лётчики переучивались в Денвере. Ну, кроме тех, кто летает на «эмбраерах», — эти в Швейцарии учились.
— Денвер, значит, — Даша подавила желание срочно открыть карту США. Так вот куда он торопился! — Надолго?
— Месяц-полтора. Может, дольше, если он захочет отдохнуть после экзаменов. А потом — домой, за штурвал. Летом много чартеров, нужны дополнительные пилоты. Даже не знаю, как мы справимся: за последний квартал двое пилотов уволились, а прибавился один Матвей. Отец Эдика летает почти без выходных, — нахмурилась она. Надо же, какая трогательная забота о бывшем муже! — А вы с Эдиком не планируете в отпуск? Я видела новое расписание, можно без пересадки слетать в Анталию или Бургас.
— Может, осенью, — ответил Эдик, который до этого молча слушал разговор матери и Даши. — У диспетчеров летом тоже полно работы. Кому-то же надо следить, чтоб все эти чартеры не поврезались друг в друга.
Нина Петровна засмеялась:
— Ну да, без тебя никак. Но если решите осенью ехать, я Даше подпишу заявление на отпуск, можете на меня рассчитывать.
30. Ничего не чувствовать
После завтрака Даша вышла на крыльцо коттеджа. Вечером в темноте она не рассмотрела домик и окрестности, — не до того было, — а сейчас тянуло на воздух и свет.
Солнце пригревало так же ласково, как и вчера. На пляже за столом сидело несколько человек — то ли самые стойкие, продолжавшие праздновать Первомай, то ли ранние пташки, решившие выпить утреннего чаю на берегу реки. Даша заметила белокурые волосы Оксаны, разлетавшиеся на ветру. Бедная девушка. Должно быть, это ужасно, когда тебя бросают резко, жёстко и без объяснений. Когда бросают вообще тяжело, но если знаешь причину — всё-таки легче.
Хотя… иногда лучше не знать, по какой причине тебя отвергли.
У крыльца коттеджа, прислонённый к перилам, стоял велосипед Эдика. Чёрная алюминиевая рама блестела на солнце, в рельефе широких покрышек застряли песчинки и травинки.
Даша взяла велосипед за руль и вывела его на дорожку. Вряд ли Эд будет против. Он не раз предлагал ей покататься. Даша перекинула ногу через раму и пристроила попу на седло. Нагретая солнцем кожа приняла её тело с необыкновенным комфортом. Наверное, очень дорогой велосипед. У Эда всё было дорогим: машина, квартира, профессия, велосипед…
Оттолкнувшись левой ногой, правой она нажала на педаль, и велосипед легко покатился. Секунду поколебавшись, Даша выбрала путь наверх, а не вниз. Приналегла на педали и через пару минут выехала к пансионату. Вспомнила, как вечером покорила крутую «альпинистскую» тропку и потоптала клумбу с тюльпанами. Даша дважды её объехала, выискивая следы своего пьяного бесчинства, а потом покатила по дороге к шоссе. Метров через пятьдесят на обочине показалась остановка, за ней — знакомый дуб, а на асфальте можно было разглядеть следы торможения автомобиля. Здесь она настигла Оленева.
Даша с силой затормозила на этом месте. Велосипед встал как вкопанный. Она опустила ноги на землю и застыла, прислушиваясь к своим ощущениям. Оглушающе щебетали птицы, в лицо дул ароматный ветерок. Весна выдалась тёплой и обещала жаркое лето, но в душе было пусто и сухо, как в пустыне. Ни сожалений, ни слёз, ни воспоминаний.
Даша тронулась и бездумно поехала вперёд по пустой дороге, обсаженной высокими деревьями. Запрокинула голову, наблюдая, как среди зелёных крон течёт облачная небесная река. Вот бы скатиться прямо на велосипеде в эту реку — да и утонуть в ней. Упасть в небо, раствориться в нём, превратиться в маленькое НЛО и пугать пролетающих лётчиков. Даша отпустила руль велосипеда, руки безжизненно повисли вдоль тела. Её затопило спокойствие — немного пугающее, но такое желанное. Ничего не чувствовать — это хорошо.
Она очнулась от резкого автомобильного сигнала. От испуга вильнула к обочине и остановилась с гулко бьющимся сердцем. Это же надо было додуматься: кататься без руля по дороге и разглядывать облака в небе! Даша развернулась и порулила к коттеджу.
* * *
С сексом у них не ладилось. Не то чтобы Даша наотрез отказывалась заниматься любовью с Эдом, просто он и не настаивал.
После той ссоры, когда Даша упрекала его в маньячестве, отношения между ними бесповоротно изменились. Исчезли лёгкость и симпатия. Исчезли притяжение, флирт и желание заботиться друг о друге. То есть у Эда не исчезло, он с прежней охотой готовил гамбургеры и фарфалле с лососем, но Даша чувствовала себя как человек, сидящий в остывающей ванне. Ей бы и хотелось ещё понежиться в горячей воде, погонять пену, поиграть с резиновой уточкой, но вода остывала, утекала в сливную трубу, и только грязные разводы засыхали на стенках ванны.
Не стоило им сходиться после расставания.
Но с ним было лучше, чем одной.
Она оставалась ночевать у Эда, когда тот не работал в ночную смену. Вечером он встречал её в сквере около офиса и отвозил на велосипеде к себе домой. Они медленно пересекали тенистые дворы, шурша по асфальту шинами. Даша сидела на багажнике с закрытыми глазами, дышала запахами цветущей сирени и грезила о Денвере.
Сегодня в Денвере плюс двадцать два градуса, без осадков, ветер юго-западный семь метров в секунду. Денвер — высокогорный город, а значит, загар быстро прилипнет к щекам временного переселенца из русской тундры…
Дома Эд готовил ужин, а потом они смотрели телевизор или сидели в интернете. После полуночи шли в постель и засыпали на прохладных простынях. Иногда в обнимку, иногда нет. Как-то Даша спросила, не испытывает ли Эд дискомфорт от их братско-сестринских отношений, но Эд ответил, что его всё устраивает. А некоторые сложности разрешатся позднее, когда они поженятся.
* * *
Однажды в офисе Даша заметила, что Лейла выносит из кабинета Оленева горшочек с зелёным побегом — толстый стволик и три листочка. Она вспомнила, что Оленев был привязан к этому «таджикскому» растению, которое он держал на подоконнике рядом с обломком шасси, вызывавшем у него глубокие ностальгические чувства.
— Отдайте мне цветок, — потребовала Даша у Лейлы.
— Лейла поливать и ухаживать, — возразила Лейла.
— Теперь я буду.
Даша прижала к себе горшок и отнесла в бухгалтерию. Поставила на свой стол так, чтобы постоянно его видеть.
А через неделю Даша зашла к Оксане, чтобы забрать свежие бухгалтерские журналы, и вдруг услышала, как Оленев что-то громко говорит в директорском кабинете. Даша подскочила к закрытой двери и прислушалась.
— Восьмисотые надо брать! Если они отдают их в лизинг, то надо хотя бы на два борта подписаться. Только не «классику», а «эн-джи». А нашу «классику» пора в Африку продавать.
Чувствуя, как губы неудержимо расплываются в улыбке, Даша подошла к столу Оксаны. Оперлась на гору бумаг и спросила шёпотом, словно в директорском кабинете её могли услышать:
— Давно он вернулся?
Оксана раздражённо вытащила из-под её ладони жёлтую папку:
— Осторожно, помнёшь! Кто вернулся?
— Матвей Иванович. Я слышала его голос.
— Они по скайпу говорят. Оленев ещё не скоро приедет.
Радость схлынула. Даша уставилась на папку и узнала её.
— Что, Стародубцев ещё не приходил? Может, ему вообще не нужны документы?
— Нужны, только ему некогда: у него собеседование в Китае и прочие важные дела.
— Курьером отправь.
— Обойдётся, — мрачно проговорила Оксана. — Пусть придёт сюда собственной персоной на собственных ногах. Хочу в глаза ему посмотреть.
— Оксана, он же несвободен…
— Ты же сама предлагала мне его дожать! Выяснить, почему он слился без объяснений. Вот я и решила последовать твоему совету.
