Так Олег ещё никогда не заморачивался.
Как убить не один час в томительном ожидании встречи с сыном, когда ничего делать нельзя? Я пыталась смотреть телевизор, читать, поболтала по телефону с Маринкой, но по-настоящему отвлеклась, когда залезла на сайт детской одежды. В первую беременность мне такой радости не представилось испытать.
Но я не покупала, только разглядывала маленькие шапочки, носочки, и прочие невероятно милые вещицы. И смотрела всё подряд, мне хоть и казалось, что у нас будет ещё один мальчик, но это было неточно. Пролистала страниц сто, уже не различала цвета, где розовое, а где голубое, когда хлопнула входная дверь.
— Мама! Я дома! — уже с прихожей кричал мой мальчик, а я его ещё не видела.
Старалась не бежать, а быстро идти, чтобы Олег не ругался.
— Костик! Сыночек! — обняла сына и снова разревелась, до слёз меня теперь довести было очень легко и просто, — Как ты загорел, а вырос то как?! — не видела ребёнка всего ничего, а он уже такой большой и стало невероятно грустно от потерянных дней.
— Вот, мам, это тебе, — Костик разжал руку и на ладошке лежала детская поделка, божья коровка, нарисованная на круглом камне.
У нас уже была такая, мы делали такую поделку в саду, тогда Костику было четыре годика, и коровка получилась милой, но не идеальной. Теперь, спустя почти шесть лет он повторил эту работу. Ровный круглый камень, чёткие линии, яркие цвета, разница была огромной, но главное было не это, а то, что помнит, как мы впервые вместе творили.
— Спасибо, родной мой, — не успевала утирать слёзы, — А папа где? — я вспомнила, что мы собирались сразу ехать в загс и стала быстро обуваться.
— Он в машине ждёт, я так рад, что вы помирились. Не плачь только, — попросил Костик.
— Да я от радости, — утёрла слёзы и накинула лёгкую кофту, — Пошли? Официально меня назначим твоей мамкой, буду в угол ставить на законных основаниях, — от моей шутки хмурый Костик улыбнулся.
— Да когда ты меня в угол ставила? Не было такого.
— Вот и зря что не было, ты что в своей комнате устроил? — ругать сына мне вовсе не хотелось, а разобраться в этой ситуации было нужно.
— Ну мам, я не специально, меня папа уже отругал. Вернёмся, я всё уберу и больше так не буду.
— Ладно! — приобняла Костика и снова поцеловала его в горячую от солнца макушку.
Когда сели в машину, Олег встретил меня хмурым взглядом и я без слов поняла почему.
— Я от счастья ревела и вообще, это гормональное, оно само, я это не контролирую, — резонно заявила и под шумный вздох мужа мы тронулись в сторону загса.
Когда были на месте, меня знатно потряхивало, событие хоть и радостное, но жутко волнительное, а ещё Олег придержал меня возле машины, когда Костик убежал вперёд.
— Что такое? — спросила его с тревогой, вид у него был серьёзней некуда.
— Да ничего особенного, ты только не волнуйся, просто процесс признания материнства оказался сложней, чем я думал, а через усыновление долго, поэтому вот, — Олег сунул мне в руки бумажку, согласно которой именно я родила Костика почти десять лет назад.
— И нас с этим примут? И даже не спросят, где я шлялась десять лет? — ещё и ещё раз перечитывала запись, не веря глазам.
— Примут, уже всё оплачено. Просто хотел предупредить, чтобы для тебя неожиданностью не было, — муж приобнял меня за плечи, и мы пошли в загс, где на крыльце уже нас ждал наш сын.
Я переживала, что нам из-за этой справки могут отказать, но женщина, принявшая нас, молча проверила документы и выдала нам бланки для заполнения заявлений. Каждую буковку, каждую циферку я вписывала с радостным трепетом. Слёзы так и норовили подступить к глазам, а я их сдерживала как могла, боялась ошибиться, но в итоге всё прошло идеально.
Новенькое свидетельство о рождении сына мы получили и ехали отмечать в ресторан, когда Олегу на телефон пришло сообщение с файлом. Результаты его спермограммы, и он открыл, когда встали на светофоре.
Открыл и ни слова не говоря показал мне.
Я посмотрела на результат, а он ничем не отличался от двух предыдущих. Снова ничего.
Взглянула на Олега без слов. Говорить что-то было бессмысленно, он бы всё равно мне уже не поверил.
— Папа! Зелёный! — окрикнул Олега Костик, сидящий позади нас, он хоть и был свидетелем немой сцены, а ничего не понял.
Олег словно отмер и тронулся с места, по-прежнему держа путь в ресторан. Я тоже старалась держаться, не подпускать слёзы к глазам. В голове царило полнейшее непонимание происходящего. Я знала, что отцом моего ребёнка может быть только Олег, что это он и есть. Только не понимала, как результаты уже в другой клинике могут быть отрицательными. И если это снова подделка, то кому это нужно?
— Идите пока, заказывайте, а я покурю, — попросил Олег, спокойный на первый взгляд.
Костик первый выскочил из машины, а я, улучив момент, попыталась заговорить с мужем.
— Олег, это...— не смогла договорить, он перебил сначала взглядом.
Убитым и мертвенно безразличным. В его чёрных глазах не было ни гнева, ни непонимания. Ничего. Невыносимая чернеющая пустота.
— Разберёмся. Иди с сыном Ольк, я сейчас, и морковки там закажи, — Олег попытался улыбнуться, но вышло плохо, не улыбка, а кривая усмешка.
У него между пальцев дрожала сигарета и я вышла из машины. Уважала его желание побыть в одиночестве и теперь уже без глупых обид понимала его недоверие. Другая клиника, а результат всё тот же. Я и сама была готова начать сомневаться, если бы не знала наверняка что просто другого варианта быть не может.
Быстрым шагом догнав Костика, зашла с ним в ресторан. Олег заказал столик заранее и нас сразу проводили в наш любимый дальний угол ресторана, отделяемый от всего зала стеной из деревянных реек. Официантка принесла меню, я оставила Костика за столом, уйдя в дамскую комнату. Только здесь в полном одиночестве смогла дать волю слезам.
Минут семь, от силы десять меня не было, я вернулась к столу, а Олега всё не было.
— Сынок, покажи, что выбрал, я закажу, а ты сходи руки помой, — обратилась к сыну, всё ещё листающему электронные страницы меню.
— Да там же всё уже в корзине, туда же накидай, ты что, забыла, как здесь заказы принимают? — удивился Костик, а я не то что забыла, я была растеряна и потеряна.
Совсем не соображала, словно всё происходящее — это где-то с кем-то, но не со мной.
— Сходи руки мой, — попросила настоятельно, достав из сумки телефон.
Как только Костик отошёл на приличное расстояние, я набрала Олега. В последние дни он снова был у меня подписан как «Любимый», но телефон любимого был вне зоны доступа. Перезванивала снова и снова, нервничая и надеясь на плохую связь.
И плохо было то, что в нашем любимом месте хоть и было уединение, но не было окна, а проходя к столику по залу, где они были, я даже не подумала посмотреть на парковку. Я не верила, что Олег мог нас бросить и уехать, но это так и было.
Когда сын вернулся и продемонстрировал мне чистоту своих рук, я сходила проверить. Машины Олега не было ни там, где он вставал изначально, ни на других местах парковки.
Возвращаясь к столику снова позвонила и снова недоступен, но чтобы не волновать Костика пришлось делать заказ. Я бросила в корзину первый попавшийся салат и что-то горячее, забыв про напитки. Пришлось собираться с собой и вникать в вопрос официантки, делать выбор из предложенных ею соков.
— А где папа? — спросил Костя, как только девушка, обслуживающая наш столик, ушла.
— Он отъехал. Что-то по работе срочное, — выдумала эту версию заранее, чаще всего так и происходило и у сына такое объяснение подозрений не вызвало.
— Он не вернётся? — неожиданно спросил Костя, поставив меня в тупик.
— Почему? С чего ты решил? — неужели он всё понимает?
— Ты ему ничего не заказала, — заметил Костик, несмотря на свой юный возраст, считывающий на раз все мои эмоции, которые я тщательно пыталась скрыть.
