Маму-то я смогу провести, а вот с тетей Надей вряд ли получится. Как оказалось, уж слишком хорошо она распознает перемены моего настроения. Она точно догадается, и тогда мне конец. Обман всплывет наружу. Сама прогорю и своих сообщников подставлю.
Открыв шкаф, начинаю перебирать вещи, пытаясь вспомнить, куда спрятала чемодан. За этим занятием меня и застает Артём, вошедший в комнату уже без телефона.
– Куда собралась? – тянет меня за руку, сажая на свои колени.
Разворачиваюсь лицом к нему, проводя рукой по колючему подбородку.
– Ухожу от тебя, Козловский. Все. Теперь ты меня любишь, я своего добилась, говорю тебе: прощай. Кстати, можешь уже начать реветь. Будет в тему.
– А, значит, я тебя люблю? – скалится он, возвращая на место бретельку моего топа. – Хм. Не знал.
– Ой, не знал он там. Я все вижу. Глаза у тебя блестят. Взгляд – «горит», – вспоминаю слова тети Нади. – Меня не проведешь. Я такие вещи чувствую.
– И что ты еще чувствуешь?
– Голод. – В этот момент желудок дает о себе знать. – Очень сильный голод.
– К зеркалу подойти не хочешь? Чтобы на свои глаза посмотреть.
Это на что он намекает?
Хм. Сейчас спущу его на землю.
– Вообще-то, по словам твоей мамы, с глазами у меня проблемы. Говорит, не горят они больше.
От удивления бровь у Артёма ползет вверх, а руки напрягаются.
– Ты когда успела с ней поговорить?
– Пока ты корчил из себя делового мужика в шортах. Она хочет, чтобы ты меня домой отвез и остался на пару дней. Юбилей. Ты ведь не забыл?
– Нет. Помню.
– И еще… Тебе там прилетит немного. Мне было скучно, и все знают, что я ныть люблю. Короче, тебе вынесут мозг, но ты сам виноват. Нечего было меня одну бросать.
Пытаюсь подняться, но мужские руки крепко держат меня за талию.
– Это я еще и виноват? Отлично.
– Какой ты обидчивый. Лучше придумай, как будем себя при родителях вести.
Если он припрется на праздник в одной из своих белых рубашек, то все – несите спасательные круги. Своими слюнями я весь зал залью. Никто не выплывет.
– В смысле? При чем здесь родители?
– Не думаю, что им надо знать о нас. По крайней мере сейчас.
– Ты предлагаешь скрываться? Комиссарова, по-твоему, я похож на человека, который прячется от родителей? Что за бред ты несешь?
Эй, на моей стороне логика. Против нее не попрешь.
– Это не бред. Сам подумай, неизвестно, как они это все воспримут. Тем более я не готова так сразу рассказать родителям о том, что я им врала. Тетю Надю подставлю. Они с мамой – лучшие подруги. И вообще, о чем рассказывать? Ты живешь в одном городе, я – в другом. Все как-то…
– Все в твоем стиле, – заканчивает Артём. – Придумать проблему и начать паниковать. Заканчивай с этим. Я разберусь.
Боже мой.
Сейчас я еще раз в него влюбилась.
Он разберется. Да еще и сказал так самоуверенно. Мечта, а не мужчина.
– И разберись. Не надо на меня все перекидывать. Возьми всю вину на себя. Скажи, что ты обманом заставил меня приехать на эти курсы, потому что больше не знал, как приблизиться ко мне. Потом в вечной любви клялся, стоя на коленах, и я сдалась. О, точно! Мама не сдержится и пустит слезу.
– Скажу, что ты выгнала меня из комнаты, разогнала…
– Ой, твою версию никто слушать не будет, – перебиваю его. – Драма нужна. Никто не поверит, что такая милая девушка, как я, могла справиться с таким бугаем, как ты.
Его рык заставляет меня засмеяться.
– Она и не справилась.
Ну конечно. Врет и не краснеет.
Я справилась. Точно медаль заслужила.
38.
– Ты не говорила, что живешь в раю недвижимости. Брэдшоу бы умерла, попав сюда, – оживляется Ритка, замирая посреди квартиры Артёма. Судя по ее взгляду, она в полном восторге. – Обалдеть хоромы. Как вы здесь еще не заблудились?
Занятий сегодня нет, поэтому, проводив Артёма, я первым делом позвала Риту в гости. Хоть я и не чахла, но слова тети Нади поселились в голове и пустили корни. Общение мне жизненно необходимо. Если и дальше буду думать только лишь об одном Козловском, то сама в козленочка превращусь.
Тем более был повод пригласить подругу.
– Мы с помощью навигатора передвигаемся.
Вчера Артём пригласил меня в клуб. И нет, я не шучу. Закончив работать над проектом ведьмы, весь офис решил отпраздновать это событие. Артём обязан там появиться, а я… А я его девушка и телохранитель в одном лице. Куда он без меня теперь?
– Ты, я вижу, сегодня в хорошем настроении, – комментирует подруга, присаживаясь на диван. – Наконец-то поговорили?
Эх, на больное надавила.
– Типа того, – отмахиваюсь и краснею, вспоминая наш разговор. Тихий ужас. Я за всю жизнь столько не краснела, как за последние несколько дней. Еще чуть-чуть – и кожа будет напоминать вареную сосиску.
– Так, ладно, я сдаюсь. Не понимаю я ваш влюбленный жаргон. Колись, зачем позвала? – Рита внимательно сканирует меня глазами, задерживая взгляд на футболке.
– С чего ты решила, что для этого есть повод? Просто. На чай.
– Ну конечно. Так я тебе и поверила. У тебя же на лбу капелькой пота написано, что ты врешь. А руки… Ты так пальцы сжала, что они у тебя в любой момент в другую сторону вывернутся. Рассказывай. За еще один сеанс психотерапии денег не возьму. Но знай, в следующий раз придется брать кредит.
И ее не проведешь. Мне начинает казаться, что я вообще обманывать не умею и все те люди, которым я когда-то пускала пыль в глаза, ржали надо мной и делали вид, что верили.
Но Ритка права. Психотерапевт все же из нее не айс, зато она каким-то образом умеет вправлять мне мозги. Да и мне с ней спокойно, будто знакомы уже тысячу лет.
– Я дико волнуюсь, – выпаливаю я, не собираясь тянуть кота за хвост. И опять мне становится стыдно.
Рита округляет глаза, а ее брови ползут вверх.
– Да ладно? По какому поводу?
– Это же Артём. Слушай, я по нему сохла с тех времен, когда еще грудь не появилась. Это не обычный соседский парень. Козловский – мечта. Одно дело – с ним воевать, показывая зубы, другое – где-то появиться с ним вместе в новом статусе.
– М-м-м, – тянет Ритка, качая головой. – Судя по тому, что ты в мужской футболке, в карты вы здесь не играли. Откуда волнение появилось? Стоп! С каких пор ты по нему фанатеешь? Серьезно?
– Угу.
– Обалдеть. Да ты у нас герой. В конечном счете добилась своего.
– Что здесь такого?
– Что здесь такого? – верещит она. – Например, ты не производишь впечатление человека-однолюба. Шикарная внешность, ноги длинные. Никогда не хотелось подцепить главного красавчика школы или института? Ай, в главного красавчика ты и так влюбилась. Козловский твой должен собой гордиться. И я за тебя рада. Мне бы хоть чуточку твоего упорства.
– Между прочим, в школе я носила брекеты и главные красавчики не особо-то на меня и смотрели.
Как вспомню те времена, мороз по коже.
– Так ты у нас трансформированный лебедь. Дай мне позлорадствовать, скажи, что губы накачала.
Если цель Риты – повысить мою самооценку, то она зря старается. У меня руки трясутся, как представлю, что я могу что-нибудь устроить и этим все испортить.
– Не скажу.
Ритка наигранно вздыхает.
– Ладно, вернемся к твоей проблеме. Что именно тебя волнует?
– Не знаю. Сейчас все так хорошо, и я боюсь, что это все закончится по моей вине.
– Есть веский повод для беспокойства?
Скорее нет, чем да. На самом деле я и правда не знаю, из-за чего именно переживаю. Скорее всего, просто не хочу увидеть разочарование на лице Артёма. Вдруг он в какой-то момент решит, что я все еще та девчонка-малолетка, и не захочет иметь со мной ничего общего. Если бы это был обычный поход в клуб, то я бы, наверное, не волновалась. А сейчас в голове всплывают кошмарные воспоминания. Важный вечер, к которому я так тщательно готовилась, закончился полным провалом. Чем этот день отличается от того?
