впрочем, весело мне не было совершенно. Прикосновения других все еще казались неприятными.
Ответом мне было недолгое молчание и серьезный, немного напряженный ответ:
— Боюсь. Ты слишком настоящая, чтобы тебя отпускать. Лен, будешь со мной? Ты не смотри, что я инвалид. Хочешь, я на занятия пойду, если еще не поздно? Я все сделаю… Ходить, как раньше не буду, а уж тем более бегать, — он горько усмехнулся, — но сносно передвигаться с палочкой должно получиться.
— Я не хочу, чтобы ты делала это ради меня, Саш, — я приподнялась и заглянула в его такие красивые, сейчас открытые, как никогда, но такие блядские глаза. — Ты должен это делать ради себя. Чтобы не чувствовать себя приложением к жизни, а попытаться стать ее полноправным хозяином.
Глаза мужчины лучились таким теплом и такой нежностью, что дух перехватило. Я не думала, что на лице этого спесивого, самолюбивого эгоиста и шовиниста может вдруг возникнуть вот такое выражение. Всего лишь немного заботы, ласки и тепла. Пусть навязчивого, пусть не совсем адекватного, но мужчина раскрылся. И вместо черной страшной оболочки, покрытой водорослями, я увидела ту самую жемчужину в перламутровом антураже.
***
Неделя прошла в каком-то слишком быстром и наглухо стремном водовороте. С работы меня не уволили. Вернувшая из отпуска главбух посверлила мое заявление мрачным взглядом и прошествовала, как королева в кабинет директоров. Она оставалась там более получаса, о чем говорили — не знаю, но вернувшись, Кристина Олеговна демонстративно разорвала мое заявление в клочья и, нависнув всем своим мощным телом над моим столом, от чего он отчаянно заскрипел и начал прогибаться, сообщила:
— Я не знаю, детка, кому из наших змеищ или змеев ты перешла дорогу, но больше обижать своего человека не дам. Этим могу заниматься только я. А теперь вытри слезки и давай за работу, у нас еще платежи за прошлую неделю не сведены.
И несгибаемым ледоколом монументальная женщина поплыла на свое рабочее место.
Я и сама не заметила, как по щекам покатились слезы облегчения. Она права, нечего тут сопли на кулак наматывать, когда тебя на работе есть кому подстраховать и направить, а дома ждет мужчина с сияющими серо-зелеными глазами, которые смотрят на тебя с нежностью. За все три дня, как мы стали вроде как встречаться, он ни разу не пристал ко мне и не сделал ни одного пошлого намека. Складывалось ощущение, что он на уровне интуиции чувствует, что не время и готов ждать, пока я не отпущу свои страхи и не решу, что это самое время наступило.
***
Сегодня пришлось задержаться на работе. Поглядывая на наручные дешевенькие, но весьма симпатичные часики, я спешила домой. Да, теперь я туда не плелась, не стремилась забиться, а именно спешила. В голове лопались восторженно-розовые пузырики, как в шампанском. И от этих колючих пузыриков я была пьяна. Мир вокруг казался прекрасным: и пыльная улица, и переполненные мусорки с тыльной стороны дома, и смакующие чужую жизнь бабульки на детской площадке.
Сегодня мы с Сашей планировали посмотреть вместе фильм. И поэтому вчера весь вечер бурно обсуждали, чуть не до драки, что именно будем оставлять для просмотра из всего списка. В итоге решили, что идеальным вариантом остается просмотр одного фильма из тех жанров, что нравились мне, на другой — те, что нравятся ему. Ну, или не каждый день, а как получится, но в строгом порядке.
Нет, мелодрамы выбирала не я. Вообще не понимаю, как можно смотреть эту сопливую муть. Особенно комедийные! От хорошей исторической драмы и сама не откажусь, но это… Лучше уж третью часть трансформеров пересмотреть. Там хоть зрелище, пусть бестолковое и беспощадное.
Но, как оказалось, Саша тот еще романтик, ага… Это сейчас был сарказм. Поэтому, внимание, фильм мы будем смотреть под пиццу, которую должен был уже заказать сосед. Сам!
Но на площадке я неожиданно столкнулась с Ириной, которая сегодня на работу почему-то не пришла.
— О, привет! — Не могу сказать, что я не обрадовалась ее появлению, но одновременно с радостью испытала некоторый дискомфорт от того, что придется ей сегодня отказать в своей компании.
— Привет, — Ирина привычно улыбнулась.
— Я думала, что ты заболела, на работу не пришла, уже собиралась сама звонить. — Правда собиралась, не вру.
— Нет, не заболела, надо было некоторыми делами заняться, вот и пришлось отгул взять. — Подруга искрилась позитивом.
— Ну что, заходи, — я тоже улыбнулась, — сейчас только Саше скажу, что задержусь, — и я тут же позвонила в дверь напротив, смотря впереди себя сияющими глазами.
— Саше? — Как-то тихо проскрипела Иринка сзади.
— Ну да, соседу… — Все еще счастливо улыбаясь я обернулась к ней.
— Вы… — Закончить она не успела.
Дверь открылась и на меня невозмутимо уставились два серовато-белесых глаза из-под темных ресниц.
— Тим?! — Сказать, что я удивилась, ничего не сказать. — А Саша где?
— На кухне, с Глебом, — ответил совершенно безэмоционально писклявый, сканируя Иринку поверх моего плеча.
— Оу, вот и посмотрели фильм… Вы надолго?
— Не очень. — Краткость — сестра таланта. Тим должно быть очень талантлив… Однозначно.
— Ну, скажи тогда Саше, что я чуть позже буду, ко мне подруга зашла… Кстати, знакомьтесь, Ирина — моя подруга, Тим — друг Саши.
Тим и Ирина синхронно кивнули друг другу, девушка еще что-то пробормотала насчет приятно, но мужчина остался молчалив и, просканировав взглядом на этот раз меня, закрыл дверь.
Уф, аж мурашки по коже… Но до чего же привлекает, чертяка. И язык у него… Мммм…
Нет, так нельзя.
Как-то все запуталось.
Я перевела взгляд на оторопевшую Ирину. Пожалуй, о том, что творится в моей голове, в моей душе и с моим телом, я подумаю потом.
Глава 15. Черт — те что
— Так ты не ответила на вопрос. — Ирина после того, как Тим захлопнул дверь, не проронившая ни слова, решила все-таки расставить все точки над "и".
— С кем? — Я дурочкой не собиралась прикидываться, но поскольку все мысли занимали Глеб И Тим,
