мысль, что он знает о произошедшем. Поэтому и появился так внезапно.
Вот только вид у Владимира безмятежный.
За нами едет иномарка. Видимо, его охрана.
– Сбежала, значит, – говорит он, усмехаясь. – Куда именно?
– Хочу к Илье заехать, – поясняю, пытаясь понять, в курсе он или нет. – И еще квартиру проверить.
– Говори адрес квартиры.
– А вы решили побыть моим водителем? – недоверчиво смотрю на него.
– Только сегодня, – мужские губы изгибаются в легкой улыбке. – На самом деле, у меня тоже есть дела в городе.
Отвожу взгляд. Надо поблагодарить его за “Кондор”. Но почему же мне так неловко от его близости?
– Ваш новый дом рядом с особняком? – спрашиваю, лишь бы нарушить молчание.
Скорее всего, так и есть. Может, я даже прошла сегодня мимо него.
– Нет, купил недалеко от выезда. Но почти не бываю там, слишком много времени забирает работа.
– Работа фирмы? – вспоминаю офис и секретаршу Леночку.
– Да, я сейчас занимаюсь семейным бизнесом. Хоть у меня и свой есть.
– А что за бизнес?
Он бросает на меня короткий взгляд. Я ойкаю, прикрыв рот рукой:
– Простите, лезу не в свое дело.
– Все нормально. Наша семья владеет акциями западных нефтедобывающих компаний. Но мы с Виктором решили попробовать себя еще и в оптовой торговле. Открыли фирму, сейчас прощупываем рынок. Только мне этого мало.
– Мало?
Владимир кивает, глядя на дорогу, а я замечаю, как он морщит лоб. Будто вспомнил что-то неприятное.
– Да, мало. Хочется сделать что-то полезное, – поясняет он. – Сейчас большая часть моих средств идет на развитие сети детских больниц.
Я расслабляюсь. С ним спокойно. Только надеюсь, что он не начнет лезть ко мне, как его братец.
– А почему именно детские больницы? – интересуюсь.
Владимир поджимает губы.
– Простите, не отвечайте, если не хотите.
– Нет, почему же? – продолжает он. – Несколько лет назад у меня умер сын. Ему было три года. С тех пор я пообещал себе, что приложу все усилия, чтоб спасти как можно больше детей.
Я в шоке смотрю на него.
Сын? Неужели Владимир женат? Мне даже в голову это не приходило! Ведь он не носит кольцо…
Впрочем, отсутствие кольца вовсе не показатель женат мужчина или нет. И почему меня вообще должна волновать его личная жизнь?
Приказываю себе заткнуться, но болтливый язык уже выдает:
– Соболезную… это очень тяжело, потерять ребенка. Ваша жена…
– У меня нет жены, – обрывает он бесстрастным тоном. – Я никогда не был женат.
– А…
– Меган самостоятельная женщина и в то время не планировала связывать себя узами брака. У нас был короткий роман и расстались мы по обоюдному согласию.
– А ребенок? – осторожно спрашиваю.
– Она приняла решение родить, а я не стал возражать. Эрик должен был стать моим наследником, но судьба распорядилась иначе.
– Мне так жаль…
– Не стоит. Уже пять лет прошло. Но эта история меня многому научила. Например, тому что есть вещи, которые не купишь за деньги.
Он с силой сжимает челюсти. Видно, что кажущееся безразличие дается непросто. А я смотрю на него со всё возрастающим уважением.
Он пережил такую трагедию и не сломался, а принял решение помогать детям. Вряд ли у него не хватало денег на операцию для сына или лечение…
– Вы правы, – говорю очень тихо. – Есть вещи, которые невозможно купить, но иногда именно от денег зависит чья-то жизнь.
Мне самой пришлось это пережить. Если бы не деньги Барковских, то Илье никогда не сделали бы операцию. Он бы так и остался лежать, прикованным к системе гемодиализа.
– Вы говорите о своем пасынке? – догадывается Владимир. – Как он?
– Хорошо. Скоро поедет в “Кондор”. Это же вы постарались? – смотрю на него.
Брови Владимира выразительно приподнимаются.
– Я всего лишь один из спонсоров больницы. Окончательное решение принимает главврач.
Не хочет говорить, чтобы я не чувствовала себя обязанной? Что ж, в свете открывшихся обстоятельств, можно его понять.
– Ясно, – решаю закрыть эту тему. – Это хорошо, что вы помогаете детям. После того, что у вас случилось…
– Это все в прошлом. В будущем я все же планирую завести семью, – усмехается он. – Но пока не хочу. Детям надо уделять время, а не сбрасывать их на нянек.
В его словах звучит горечь. Наверное, это тоже касается его сына. Одна часть меня хочет узнать подробности, но вторая приказывает ей замолчать: последнее дело – ковырять чужие раны!
– Да, вы правы, – опускаю руку на живот, что не скрывается от Владимира. – Надеюсь, Эля и Виктор будут хорошими родителями.
– Эля решила, что ей пора завести ребенка. Все-таки сорок лет. А Виктор всегда и во всем ей потакает.
Это “завести” звучит так, будто речь идет о щенке или котенке. С оттенком пренебрежения.
– Она очень хорошо выглядит для своего возраста, – осторожно замечаю. – Вы с братом младше?
– Да, на четыре года.
Я догадывалась о разнице в возрасте. Но тогда… как они умудрились познакомиться в институте?
– Печально, что Эля не может родить сама, – вздыхаю, чтобы унять любопытство.
– Мне кажется, просто не хочет, – хмыкает он. – А мой брат верит ей на слово.
– Неожиданно. Я думала, что он глава семьи.
– На самом деле там Эля все решает, а он готов на что угодно ради нее, – кривится Владимир.
– Прямо настоящая любовь, – передергиваю плечами.
Вспоминаю, как Виктор домогался меня ночью. Противно до колючих мурашек. Как он может лезть к другой женщине, если так любит жену?
Не хочу возвращаться в тот дом. Не хочу, но при этом и сбежать не могу.
– Ну, он сам выбрал такую женщину, – голос Владимира озвучивает мои мысли. – Это их семейная идиллия. Мой брат уже взрослый мужчина, и не мне его учить.
– Вы правы.
– Тебя что-то беспокоит? – он бросает на меня внимательный взгляд. – Что-то с ребенком?
– А, нет. С ним все хорошо, – нервно усмехаюсь и поглаживаю живот. – Развивается как положено, никаких осложнений.
– Хорошо.
Мы въезжаем в город, и все внимание Владимира устремляется на дорогу, заполненную автомобилями.
Я называю адрес квартиры.
Через полчаса петляния по улицам и кварталам,
