– Хорошо, записывайте.
Владислава продиктовала Анжеле свой личный номер телефона, и в этот момент дверь в палату открылась, впуская Герберта и его лечащего врача. Анжела, не дожидаясь вопроса от Герберта, произнесла первая:
– Я пришла попрощаться. Сегодня я улетаю. Успешной Вам, Ангелина Викторовна, операции, а тебе, Герберт, скорейшего выздоровления. До свидания всем! Владислава, рада была познакомиться!
Анжела подошла к Герберту, сидящему в инвалидном кресле, наклонилась, поцеловала его в щеку, оставив яркую помаду на его щеке, и вышла. Герберт, проводив ее взглядом, перевел его на свою новую помощницу:
– Я пообещала ей, что следующие три недели сама буду рассказывать ей о Вашем выздоровлении.
Герберт расхохотался.
– Стучать, значит, на меня будете моей бывшей любовнице? – спросил, хитро прищурившись.
– Выторговывать Ваше спокойствие, хорошее расположение духа и, как следствие, скорейшее выздоровление! – парировала Владислава и протянула Герберту салфетку, – у Вас на щеке помада.
– Зачем Вам мое спокойствие и хорошее расположение духа? – Герберт впился во Владу взглядом.
– Глупый вопрос, не находите? – улыбнулась Владислава.
– Все же я настаиваю, – упорствовал Герберт.
– Спокойный шеф – мечта любого подчиненного. Разве нет? А то начнете потом вопросы задавать: «Почему здесь стол стоит?» и «Кто отвечает за порядок на этом этаже?»
Это был камень в огород Аркадия, Герберт рассмеялся и взял наконец уже салфетку из ее рук. Вот, правда, Владе показалось, что он еще и выдохнул будто бы с облегчением. Неужели он думал, что она, выгнав Анжелу, освободила рядом с ним место для себя?
Глава 18
Спустя 2 месяца.
– Владислава, сегодня у Вас выходной. Герберт Альбертович будет под моим присмотром! Можете съездить в город, развеяться.
Эльза вошла в кухню и села во главе стола. Это было место Герберта и Владислава, увидев ее сидящей на месте своего брата, удивилась, но сказать ничего не успела, потому что услышала приближающийся стук костылей Герберта.
– Доброе утро, дамы! Эльза, во-первых, будь добра, освободи мое место. Ты прекрасно знаешь, что оно мое, как и то, что я не люблю, когда его занимают.
Эльза кинула быстрый взгляд на Владу, но та, на свое счастье, стояла у кофемашины и делала вид, будто не слышала слов Герберта из-за тарахтения аппарата.
– Благодарю! Сестренка, ты знаешь, мои привычки! Не обижайся! – услышала Владислава голос Герберта, из чего сделала вывод, что Эльза уступила брату, освободив его место. – И, во-вторых, Эльза, командовать будешь у себя на работе, а здесь, в своем доме, я сам буду решать, когда и кому давать выходные. Впрочем, ты, однако, права, Владислава еще ни разу полноценно не отдыхала.
– Ты же сам не позволял мне приезжать! – фыркнула Эльза. – Владислава, будьте добры, сделайте и мне, пожалуйста, кофе. Если можно, то капучино. Не умею я пользоваться этой шайтан-машиной!
– Эльза Альбертовна, с каким молоком сделать для Вас кофе? Есть обычное молоко и есть овсяное.
Эльза приехала вчера рано утром и довольно странно реагировала на присутствие в доме брата его новой личной помощницы. Как минимум это вызывало удивление у самой Влады. Герберт это совершенно точно тоже заметил, но пока никак не реагировал на поведение сестры. Вот и сейчас Эльза, услышав это, скривилась и обратилась к брату, несмотря на то, что ответа от нее ждала Владислава:
– Это то, которое «не молоко»? Гера, с каких это пор ты пьешь этот суррогат?
– Это не он его пьет, а я. На сырое молоко у меня аллергия.
– Попросту несварение желудка. Ясно, – прокомментировала Эльза, – нет, мне, если можно, все-таки с настоящим молоком.
Владислава кивнула и шагнула к холодильнику, а потому не видела того, каким взглядом Герберт сейчас сверлил свою сестру. А вот голос самой Эльзы она слышала:
– Гера, что?
– Эльза, а можно без медицинских подробностей? Вообще-то, мы тут завтракаем. Кстати, если уж ты так соскучилась по ухаживанию за своим братом, то положи, будь добра, мне кашу.
Эльза, поспешив исполнить просьбу брата, шагнула к плите, а открыв кастрюлю, озвучила увиденное:
– Герберт, с каких это пор ты ешь кашу на молоке?
– Примерно с месяц уже, а почему ты спрашиваешь?
– И что же послужило тому, что ты поменял свои вкусовые предпочтения? Или надо спрашивать, КТО послужил? – продолжала гнуть свою линию Эльза, явно намекая на Владу.
– Да, Эльза, ты права в своей догадке: Владислава тому причиной. Она предложила попробовать, и мне неожиданно понравилось. Что не так? Не ты ли меня всю мою сознательную жизнь убеждала в том, что каша на молоке вкуснее? – голос Герберта звучал ровно.
– Меня ты всю свою, как ты говоришь, сознательную жизнь игнорировал, а тут так легко согласился? – в голосе Эльзы, кроме удивления, звучало что-то еще, но Владислава никак не могла понять, что именно.
Владислава сделала капучино Эльзе, тут же, не отходя от аппарата, сделала двойную порцию кофе для Герберта, выбрав его любимую кружку. За эти 1,5 месяца, что они жили бок о бок в его доме, она уже изучила привычки шефа.
Владислава прекрасно слышала все, о чем говорили брат с сестрой. Она слышала спокойный голос Герберта и слышала вопросы Эльзы с двойным подтекстом. И вот вопросы сестры Владе все больше и больше не нравились. Можно сказать, что Владислава, стоя сейчас у кофейного аппарата, давала себе время успокоиться и не встревать в разговор брата и сестры. Она не имела на это права. Да, Эльза не ее работодатель, но она сестра ее шефа. И, как успела уже понять Владислава, брат с сестрой довольно близки, несмотря на свою разницу в возрасте.
Владислава поставила кофе сначала перед Гербертом, потом поставила свой кофе перед своей тарелкой, а уже потом, вернувшись к кофемашине, взяла чашку для Эльзы. Владислава сделала так не специально, просто Герберт сидел ближе, по ходу движения, так сказать, потом шло ее место и лишь потом, с другой стороны стола, сидела Эльза.
Владислава опустилась на свое место и поняла,
