бурно, насколько позволяет её состояние.
Я бросаю её сумку у дивана и на него же опускаю девчонку. Выпрямляюсь.
— Какого… — Хейг переводит на меня с Лец озадаченный взгляд.
Я не отвечаю, и так всё должно быть ясно. Иду на кухню и бросаю по дороге:
— Ты что здесь забыл, Лог?
Он идёт за мной. У меня в голове, как на репите, крутится одна единственная мысль.
Я буквально только что переспал с его бывшей подружкой.
Ну что я за друг, после этого?
— Ты же сам приглашал меня на выходные, — не удивляет его моя грубость.
Я беру стакан и открываю кран с холодной водой:
— На позапрошлые, придурок.
Логан усмехается и смотрит в сторону гостиной:
— Лец? Как так вышло, Тай?
— Объявилась около двух недель назад и вьёт из меня верёвки, — морщусь я. — А я и рад вестись из-за грёбанного чувства вины.
— Ты всего лишь человек, Тай, — понимающе кивает Лог и обхватывает моё плечо пальцами. — И не самый плохой, хочу заметить.
Я усмехаюсь и подношу стакан ко рту.
Это он ещё не знает самого важного.
Проклятье, какого хрена Лог припёрся? Что Лец, что он случились в моей жизни до обидного не вовремя.
Я отбрасываю стакан в мойку и иду на воздух. В груди жжёт. Да и в целом мне как-то хреново.
Присаживаюсь на лежак и обхватываю голову руками. Бесит. Всё вокруг жутко бесит.
Лог садится на лежак, стоящий рядом, вглядывается в сумрак вечера вдали, а затем спрашивает:
— Давно видел Сабрину? Как она?
Я усмехаюсь, а затем в памяти вспыхивает момент, где её ударили.
Ведьма была бы в полном порядке, не свяжись со мной. А может, и не была бы. Но ей точно не угрожали бы те уроды.
— Зачем ты приехал, Лог? — смотрю я на друга.
Он кивает и нервно улыбается. Переводит взгляд на меня, но тут же его отводит:
— У меня не выходит из головы то, что с ней случилось. Не выходит из головы собственная глупость… Я даже не могу вспомнить о чём думал год назад. Почему не ответил на её звонок или сообщение. Почему решил быть настолько категоричным… Тай, мне кажется, я по-прежнему к ней что-то чувствую. Словно та влюблённость всегда сидела во мне, но, после того случая, я спрятал её как можно глубже. И теперь… — Логан сжимает кулаки и удручённо качает головой: — Я всё думаю и думаю: как бы оно сложилось, не будь я таким кретином? Это не даёт мне покоя… Нам с Сабриной было… здорово вместе, понимаешь? Я хочу… попробовать. С чистого листа. Иначе эти сомнения, незнание и предположения съедят меня до костей.
Твою мать. Это форменное издевательство.
— Не слишком ли поздно ты очнулся, Лог? — сухо спрашиваю я.
Друг вскидывает на меня взгляд, всматривается:
— Что ты имеешь ввиду? Она что-то говорила тебе? На счёт меня?
Я поднимаюсь на ноги, подхожу к кромке бассейна: вода в нём мерцает золотом заходящего солнца. Поднимаю глаза на ярко-оранжевый диск. Через пару мгновений глазам становится больно.
— Нет, — отвечаю я наконец. — Не говорила. Но я считаю, что ей сейчас не до романтических отношений. Она пытается найти того урода. Но я против. Нужно действовать самим. Найти ту мразь и наказать.
Логан долго молчит, я не мешаю.
— Похоже, у тебя и план уже есть? — ровно спрашивает он. — Я могу помочь?
— Помоги, — киваю я и разворачиваюсь к нему лицом. — Достань мне номера тех бейсболистов, которые выпустились из университета в прошлом году.
Лог кивает, тоже поднимается на ноги и подходит ко мне:
— Не думал, что тебя тоже настолько сильно гложет вина перед ней. Но две головы всегда лучше, чем одна. Мы найдём этого ублюдка.
Я усмехаюсь и бросаю, прежде чем уйти:
— Но я бы на твоём месте не сильно рассчитывал на то, что это поможет тебе её вернуть.
Я едва ли спал этой ночью — мысли перемешались, превратившись в кашу; в чувствах тоже полная неразбериха. Потому я мгновенно пробуждаюсь от беспокойного сна, когда матрас продавливается под весом чьего-то тела. Через мгновение ловкие и теплые пальчики скользят по животу вниз и забираются под резинку боксеров.
Хотел бы я, чтобы призывное дыхание у моего уха и ласки женской ладошки принадлежали совсем другой девушке. Но, что имеем…
Я обхватываю кисть Лец пальцами, сжимаю их с силой и лениво открываю один глаз:
— Я же простым языком сказал, что мне не нужна твоя благодарность, Фиона.
Она шепчет, задевая моё ухо пухлыми губками:
— Кто же отказывается начать день с бесплатного удовольствия, Тай?
Тот, кого не раздражает та, что это удовольствие обещает. Тот, кто буквально помешался на другой.
Я отбрасываю от себя руку Лец и сажусь, спустив ноги с кровати:
— Давай договоримся о том, что ты не наглеешь, а я тебя не выгоняю промо сейчас.
Лец выдыхает усталый стон в подушку, переворачивается на спину и садится в кровати удобнее. Её заплывший глаз нагоняет жути в образ. Не понимаю на что она рассчитывала.
Девчонка бросает на меня лукавый взгляд, а затем разглядывает свои ногти:
— С меня довольно унижений, Тайлер Гилл. Я заслуживаю больше того, что ты мне даёшь. Я заслуживаю нормальную жизнь, ясно?
— Не совсем, — напрягаюсь я.
— Я не хочу подачек, не хочу быть девочкой, которую ты жалеешь. Меня интересует совсем другой статус в твоём обществе.
— Говори прямо, Лец, — зло усмехаюсь я.
Девчонка пересаживается на колени и медленно двигается ко мне по матрасу:
— Ты должен представлять меня всем своим друзьям и знакомым, как свою девушку, мой сладкий.
— Сдурела? — рычу я.
— Иначе я пойду…
Она не успевает безразлично пожать плечом или договорить предложение, потому что я выбрасываю руку и хватаю её за горло. Пригвождаю стерву к матрасу и нависаю сверху, чтобы процедить:
— Меня достали твои угрозы, Лец. Чего ты добиваешься? Меня? Наша история давно в прошлом. Ты даже не представляешь, как меня тошнит от тебя. Единственное, что я к тебе чувствую и буду чувствовать — это, как ты правильно заметила, жалость. Ни на что другое рассчитывать не стоит, уяснила?
Девчонка хрипло дышит, но в её глазах нет ни понимания, ни страха. Возможно, она снова под кайфом.
— Сейчас ты явно далёк от жалости, Тай. — Она обхватывает мою руку своими, дергает: — Давай, возьми меня! Жёстко! Помнишь, как дрожали стены…
— Пошла ты, Лец! — Я с отвращением вырываю свою руку, поднимаюсь с кровати и приказываю
