Яркий свет бьет по глазам, и я жмурюсь, отворачиваюсь, а в итоге оказываюсь в душе.
Довольно просторном, надо заметить.
Пьяно опираюсь рукой о стенку, пока Феликс заботливо раздевает меня. Хотя это скорее мое воображение — наверняка он это делает, просто чтобы продолжить ублажать свое бешеное либидо.
Теплая вода помогает немного прийти в себя. Ровно до момента, пока не чувствую, как сзади прижимается Багров. Невольно выставляю перед собой руки, и он будто принимает это за безмолвное согласие — наваливается сильнее.
— Ты охеренная, ты знаешь?
Слышать комплимент приятно всем. И мне тоже. Что скрывать — болтать Феликс умеет отменно. Но я упрямо молчу. Жду. Не удивлюсь, если он снова раздвинет мне ноги и трахнет.
Но вместо этого мужчина берет гель для душа и начинает меня мыть. Так тщательно и скрупулезно, что я банально смущаюсь. Даже после того, что уже было между нами.
Его ладони скользят по плечам, рукам, задевают живот, поднимаются выше и массируют грудь.
Чувствую, как внизу, между ног, немного тяжелеет, и зарождается уже становящееся привычным возбуждение.
— Я могу сама, — отчаянно шепчу, пытаясь свести к минимуму наш контакт.
— Мне приятно тебя вымыть, золотце, — едва не мурлычет Багров. Он словно довольный котяра, дорвавшийся до сметаны. И я невольно задумываюсь — может, дело не только в его эго? Может, у него есть хоть капелька чувств ко мне?
Но все мысли и сомнения вылетают из головы, когда его пальцы скользят по ягодицам, а затем оказываются между ними.
— Нет! — резко возмущаюсь и разворачиваюсь к нему лицом. — Я не хочу!
— Что такое, красота? — усмехается Феликс. — Я же говорил, что твои границы мы будем расширять плавно, но неизбежно.
— Я так не буду!
— Даже если тебе самой понравится?
— Мне не понравится! И это… грязно!
— В сексе нет ничего грязного, золотце. Иди ко мне — я тебе наглядно все продемонстрирую.
— Я не стану! Не проси! — упрямо повторяю. Меня действительно пугает такая перспектива. Тем более что я уже поняла — Багров добьется желаемого и для этого не побрезгует ничем. Ни шантажом, пусть и неоткровенным, ни тем, чтобы заболтать меня так, что я сама не пойму, как соглашусь. — Я лучше… лучше… ртом…
Тушуюсь под его взглядом и так и не заканчиваю фразу.
— А знаешь, мне нравится твое предложение, — неожиданно соглашается он. Приподнимает мое лицо, проводит пальцем по губам. — Пососи мне, Злата.
Сглатываю и опускаюсь на колени.
Мы так и смотрим друг другу в глаза, теплые струи хлещут по спине, но я совершенно не испытываю физического дискомфорта. Словно мы переходим в какую-то другую вселенную, где все работает иначе.
Член Багрова снова стоит, перевожу на него взгляд и невольно пугаюсь. Как я справилась в прошлый раз? Просто на адреналине. А сейчас?
Феликс не подгоняет, берет его и медленно проводит головкой по моим губам. Он не торопится, будто смакует каждое мгновение.
— Открой рот, — приказывает, чуть нажимая. Послушно выполняю, впускаю головку в рот. — Дыши носом, золотце.
Сейчас в Феликсе нет той жадной потребности, что срывает его на резкие, глубокие движения. Сейчас вообще все не так, как в тот раз.
Плавно, лениво. Он не торопится, позволяя мне самой руководить.
— Соси, Злата, вот так, да.
С удивлением понимаю, что мои неумелые старания вызывают в нем такой сильный отклик, что даже странно. Неужели это и правда настолько приятно?
Эта мысль рождает во мне неподдельный азарт. Казалось бы, хозяин положения Багров, но сейчас чувство, что все наоборот — я могу провести языком, нажав посильнее, и он сдавленно выдыхает, стоит мне сжать губы или впустить член чуть дальше, как ловлю тут же мгновенную реакцию на это.
И меня внезапно озаряет мысль, что это я контролирую его удовольствие, а не он.
— Черт, Злата, — рвано дышит он. — Еще, пожалуйста… Глубже возьми…
Приходится признать, что я увлекаюсь процессом — меня так и подначивает заставить непробиваемого Багрова признать, что не все в этом мире решает он. Я замечаю, как он балансирует на грани, вижу, как жадно дышит, как подается вперед, пытаясь продлить контакт.
Это ощущение власти дурманит, пьянит покруче шампанского. Черт, да я начинаю кайфовать от этого, впервые ощущая, что могу что-то решать и чем-то управлять.
И все же моя неопытность играет против меня — упускаю момент, когда грань оказывается слишком близка — Багров резко отстраняется и, проводя ладонью по члену, кончает мне на грудь, задевая губы, щеки. При этом на его лице такое обалденное выражение, что если бы мы были парой, и у нас было бы все серьезно, я, наверное, гордилась бы тем, какое удовольствие доставила любимому человеку.
— Пиздец, — выдыхает он. Резко поднимает меня на ноги и целует. Сплетает наши языки, не брезгует пробовать свой же вкус. И буквально нанизывает на свой член, который… Боже! Все еще твердый.
— Ты хуже наркотика, красота. Просто дурею от тебя.
Ну, кому не будет приятно слышать такое? А еще я против всех своих установок возбудилась от того, что делала минет. И это тоже открытие для меня.
— Если не нравится, просто отпусти, — предлагаю, пока еще в голове держатся хоть какие-то мысли.
Багров вдруг замирает, смотрит так, что, кажется, под кожу забирается.
— Нет, — весомо роняет и снова резко вколачивается в меня. — Ты такая легкая, что можно трахать даже на весу, — замечает между поцелуями. — Просто мечта.
Не знаю, что там у Феликса сегодня в голове, что он выдает комплимент за комплиментом, но я теряюсь, поддаюсь его магии в очередной раз и … Решаю просто наслаждаться моментом. Впервые полностью отпускаю себя во время близости с ним, не думая о том, кто я для него, и как серьезно это все.
Второй оргазм накатывает лениво, плавно. Так что я успеваю насладиться им вдоволь. Не знаю, откуда у Багрова силы после этого еще все же помыть нас обоих, но когда он заворачивает меня в полотенце и несет куда-то вглубь квартиры, я ему очень благодарна — на своих двоих я передвигаться сейчас точно не могу.
Чувствую мягкую постель, отползаю подальше. В приглушенном свете Феликс выглядит сейчас немного пугающе. Особенно его тяжелый взгляд.
— Я ведь могу поехать домой? — осторожно спрашиваю, отползая подальше.
На его лице появляется предвкушающее выражение. Не может же он снова хотеть?
На бедрах Багрова полотенце, и пока я не знаю ответ на этот вопрос.
— Хорошо подумала над этим желанием? — спрашивает он, опасно прищурившись.
40. Злата
По голосу Феликса я уже понимаю правильный ответ. Поэтому молчу.
Он чувствует мою неуверенность — ухмыляется многозначительно, приближается, на ходу скидывая полотенце.
А я, напротив — отползаю, смотрю с опаской.
— Иди ко мне, — произносит низким голосом. Его взгляд гипнотизирует, подавляет.
— Я немного устала, — бормочу, вцепляясь в полотенце, как в последнюю защиту.
Багров встаёт коленям на постель и молниеносно вытягивает меня за ногу к себе.
Вскрикиваю от неожиданности и замолкаю, когда оказываюсь под горячим мужским телом.
Феликс не торопится, проводит носом вдоль моей шеи. Будто животное. А я не дышу, боясь спровоцировать.
— Придётся потренировать твою выносливость, — шепчет он, поднимает взгляд, и та похоть, что я вижу, дурманит. Ведь она идет рука об руку с восхищением. — Давай, я тебя полечу, красота.
Полечит? Что это значит? Где полечит?
Растерянно хлопаю глазами, а Феликс целует меня. Мягко, ненавязчиво. Но так возбуждающе. Я невольно расслабляюсь и теряю бдительность. Чем и пользуется Феликс — резко переворачивает меня лицом в матрас и придавливает собой сверху.
— Пусти! — возмущенно пищу. Толкаюсь, но в ответ получаю легкий укус в плечо.
— Не дергайся, золотце. Сейчас я тебе помогу отдохнуть.
И нагло раздвигает мои ноги, вклинивается между ними, не давая возможности свести обратно. А затем мучительно медленно наполняет собой.
